Природа вокруг приобретала всё более курьёзные формы — такое чувство, будто я попал на выставку каменных фигур. И не сразу я сообразил, что это остывшие «угольки». Выскакивая из Вертуна, не все они были в силах выбраться из водяной ловушки.

Вскоре, когда туман стал почти непроглядным, я нашёл и сам Красный Карлик. Он, игнорируя все законы физики и магии, лежал в большом кипящем пруду в каменной чаше. Ну, то есть, вокруг него самого вода вскипала, густым паром окутывая красный вихрь, но ручейки упорно со всех сторон стекали в каменную чашу, будто пытаясь его затушить.

Да, странный симбиоз у этого Красного Вертуна. По ощущениям я сразу сообразил, что он должен быть сильнее и мощнее, но вода его сдерживает. И Красная Луна толком не может к нему пробиться из-за вечного тумана.

Если там, на вулкане, огонь в недрах земли поддерживал Вертун, то тут в точности наоборот. А раз так, то и армагеддон здесь может выйти намного интереснее.

Мне приходилось усиленно таращиться в туман, стоя на краю чаши. Ничего не было видно, лишь редкие порывы ветра позволяли рассмотреть картину. Зато все мои земные чакры раскрылись, жадно поглощая силу огня, которая витала вокруг.

Где-то за гудящим Карликом в озерце послышались всплеск и шипение. Глазами я не видел, но стихия огня прекрасно показывала, что там погибал очередной «уголёк».

Решив не тащиться по колено в кипятке, я уселся на горячий камень в позе лотоса, положив винтовку на колени. Вообще, тут даже комфортнее, чем на вулкане. Хотя я уже мокрый, хоть форму отжимай, даже в сапогах уже хлюпает.

Кстати, что там про контуры-то Привратник говорил? Есть внутренние и внешние, и вроде я не те сдвинул. Ну, теперь-то я знаю, что опять сдвину не те — мне всё так же требовалось создать маленький армагеддон.

Сбоку раздался лёгкий шорох. У меня пронеслась мысль, что это может быть очередной уголёк, но интуиция сначала заставила меня кувыркнуться в сторону. В том месте, где я только что сидел, мелькнула нога — кто-то явно хотел меня столкнуть прямо в чашу к Вертуну.

Вскочив, я заученным движением выставил магострел и сразу нажал на спуск. Тёмная фигура, проявившаяся в тумане, явно не ожидала такой прыти и вздрогнула. Потом, захрипев, бухнулась на колени и медленно рухнула в кипящее озерцо.

Это был Привратник… Больше никто так быстро сюда добраться бы не смог.

— Эх, — вырвалось у меня.

В жизни каждого солдата, наверное, бывают моменты, когда он сожалеет, что рефлексы работают быстрее мысли. А ведь можно было, наверное, его допросить. И даже попробовать выведать пару приёмчиков.

Но этот слабенький какой-то. Тот верзила, который мне встретился посреди портала, пуленепробиваемый был.

Естественно, пока я это думал, мои руки не опускали магострел. Чуть согнув колени, я стоял, готовый отпрыгнуть в любую сторону. Если есть один враг, может быть и другой.

И вправду, где-то сбоку скрипнул камешек. Сделав шаг от каменного берега, я сразу навёл туда ствол. Моё чувство огня сразу же развело руками — мол, «уголька» я там не чую.

Ещё один Привратник?

Ты посмотри-ка… В Красногории их, значит, днём с огнём не сыщешь, а тут они на каждом шагу. Сдаётся мне, личная охрана у перволунника Драгоша вся из таких вот Привратников.

Я пытался лихорадочно сообразить. Если я не вижу его, он так же не видит меня.

У меня за спиной застучал камушек и плеснул, упав в воду. Я едва не повернулся в ту сторону, чтобы выстрелить, как резанула мысль: «Меня отвлекают!»

И тут же я, развернув магострел, прикладом встретил чей-то подбородок.

— Твою Пробо… — Приратник, показавшись из тумана, схватился за разбитые губы, и промычал ещё что-то.

Я тут же метнулся вперёд, собираясь добавить ему ещё, но тот уже сориентировался. Выставил руку, поправляя мой удар, и уже мне пришлось уворачиваться.

Моя рука успела выхватить нож, я даже успел резануть по чёрному балахону, но тот отскочил. Магострел я так и не отпустил, и мы даже потягались с противником пару секунд… Вот тут-то я понял, что этот Привратник, как и другие, встреченные мной, обладает какой-то дьявольской силой.

Он просто саданул в середину ружья ладонью, и оно хрустнуло, сгибаясь. От силы удара меня дёрнуло в сторону, я едва не слетел в озерцо, пытаясь удержаться всё за тот же покорёженный магострел.

Привратник дёрнул на себя и явно хотел схватить меня за горло, но я просто всадил ему нож прямо в ладонь.

— А-а-а! — тот заорал, отпустив магострел, схватившись за руку и пытаясь вытащить лезвие.

Недолго думая, я, перехватил магострел за ствол как дубину и со всей дури рубанул прикладом тому в висок. Противник успел закрыться локтем, и многострадальный приклад рассыпался. А потом Привратник сам рванул на меня, собираясь просто борцовским нырком скинуть меня в озеро.

Чудом я смог увернуться, но тот ухватился за мою одежду. Мы закрутились с ним, гарцуя на скользком краю. В булькающем кипятке покачивалось тело первого Привратника, намекая, что нырять туда всё же не стоит.

Борьбу с этим терминатором я всё же проиграл. Уже через мгновение я оказался у него в объятиях, и у меня просто затрещали рёбра. Это у них излюбленный приём, что ли⁈

Я прописал ему удар по челюсти, но враг был словно из камня. Привратник только ощерился разбитыми губами.

— Ты сдохнешь!

— Пёс ты… толчковый, — просипел я, отвешивая ему ещё.

Вот так вот овладеваешь стихией огня, открываешь в себе все чакры, выталкивая из них чёртов кирпич… А потом вот так возле Красного Вертуна мутузишься кулаками, забыв про всякую магию. Магию⁈

Да что ж я за непробиваемый солдафон!!!

Я сразу же бухнул ему обе ладони на лицо.

— Аста лависта, бэйби! — прошептал я, всаживая в него такую струю огня, что у меня все чакры затрещали от напряжения.

Тот вроде даже попытался выставить какую-то защиту. Потому что сначала пламя заискрилось, встретившись с щитом. Но и тот сразу же треснул, и Привратник закричал.

Кричал он недолго, всего секунду. И, кажется, здесь только что была голова…

Объятия обмякли, я приземлился на ноги, а обезглавленный Привратник просто рухнул на спину.

Эх… И этого можно было допросить.

Я пригнулся, уперевшись в колени, чтобы отдышаться. Кислорода в такой влажной среде очень не хватало, и магия огня требовала гораздо больших усилий. Спасало то, что рядом был практически неограниченный источник стихии.

— Ох, отшлёпай меня Незримая, — прошептал я, утирая пот со лба, — Эвелина, это будет самое трудное твоё спасение.

Заметив в тумане нож рядом с поверженным противником, я тут же шагнул к нему, опустился на колено и обхватил рукоять. Застыл, прислушиваясь к туманной тишине.

И снова я не один…

Туман клубился вокруг, то сгущаясь, то растрёпываясь порывами ветра. Совсем недалеко бурлили гейзеры, и иногда мне на лицо падала тёплая морось, если ветер дул в мою сторону.

Я так и сидел возле тела Привратника, пытаясь прочесть свои чувства. Земные чакры, насыщенные близостью Красного Вертуна, уже потихоньку гудели, предлагая решить вопрос каким-нибудь тотальным экстерминатусом.

Ну а что, и вправду, сжечь всё вокруг, испарив туман, а заодно и всех врагов. Вот только теперь я понял, что силу нужно экономить. Да и скорее всего, такой яркий знак с вершины горы поможет врагам быстрее меня найти.

Я только что выдержал атаку двух Привратников, но они, похоже, всего лишь прочёсывали местность. До этого я успел сразиться и с другими Привратниками. Не слишком ли много их тут на квадратный километр?

Сейчас я выжгу опять чакры досуха, подскажу врагам, где нахожусь, и тут же вылетят из порталов новые Привратники, чтобы добить меня. Сильные, как киборги, и такие же крепкие.

На месте неведомого врага я бы так и сделал. Хотя почему неведомого? Это Драгош, больше некому. И на его месте я бы либо послал ко мне сразу всех бойцов, чтобы задавить числом, либо убил хитростью.