— Передохнули немного? — спросил Шлас, когда мы закончили приводить себя в порядок. Главный поинтересовался о «Магических стрелах», якобы оставшихся в моём посохе, и о количестве свитков. Потом Шлас проверил оружие каждого авантюриста, не забыв лучников. Второго, которому повредили камнем голову, лекарь вполне пристойно подлечил: остановил кровь, избавил от возможного заражения и чуть стянул рану.

Убедившись, что все готовы — Шлас скомандовал Фралию что-то начинать. Авантюрист полез наплечный мешок, выудив деревянный тубус и небольшую шкатулку, а также перо и склянку с чёрно-красным содержимым. Нара, остывшая опосля посвящения в свинюшки — из своего мешка достала крохотную железную клетку с растерянным шерстяным комочком с длинным хвостом, с писком заметавшимся по клетке от света факелов. Фралий, надев перчатки, резко открыл клетку и, успев схватить крыску, цокнул пальцем по голове.

Пока грызун находился в отключке — Фралий отыскал чистый кусок пола и, развернув свиток из тубуса, принялся методично наносить печати на спину и живот крысы. Закончив, авантюрист положил грызуна на свиток, прижал сверху искусственным камнем маны, и приступил к распеву.

Потребовалось произнести шестнадцать строчек заклинания, прежде чем печать на свитке загорелась красным, а камень маны синим. Спустя секунду камень потух, а красное свечение щупальцами спрута переместилось на печати грызуна. Они словно проплавились сквозь шкуру и крысу дёрнуло, она истошно запищала и задёргалась — но вскоре замерла, смотря на Фралия крохотными чёрными глазками-бусинками с неестественным голубым огоньком в их глубине.

Нутон закрыл левый глаз и показал на обрыв. С его левой стороны по стене шла винтовая лестница, сложенная где из толстых сучьев, а где из широких костей. Крыса юрким шерстяным комочком метнулась к лестнице и скрылась из виду.

Фралий неподвижно сидел, закрыв уже оба глаза и изредка что-то нашёптывая себе под нос, пока его не дёрнуло, заставив стиснуть зубы.

— Они крысу раздавили, — нутон помассировал виски. — А, кажется, будто мне хребет переломали.

— Чего видел там?

— Дерьмо, но стены чистые, — перевернув обратной стороной закоротивший листок с печатью, Фралий нутон нарисовал схему второго яруса. Её авантюристы узнали после прошлого нападения гоблинов.

Там, внизу, от небольшой площадки отходил коротенький проход и, заворачивая налево практически под прямым углом, переходил в коридор длиной в добрую полсотню метров. Заканчивался он правым отводом и широченной пещерой. В первом коротком проходе было пусто, а вот в длинном Фралий насчитал с десяток гоблинов и пару гобляторов. Шаманы отсутствовали, как и абон.

— Плохо, — резюмировал Шлас, — но надо спускаться. Ещё раз проверьте оружие. Смотрите, чтобы ничего не скользило.

Авантюристы вновь начали осматривать себя и проверять, точно ли рукояти мечей не скользят. Меня же заботило кое-что другое. Лог.

Уровень: 58

Опыт: 11945/59000

Жизнь: 900/900

Мана: 1437/1670 + [2500/2500]

Выносливость: 900/900

Если предположить, что абон действительно у матки — то смогу ли я его одолеть? Я вписался в группу только затем, чтобы барон повесил мои объявления на территории империи. Так-то, если верить информации авантюристов, у абона жизней примерно под две тысячи. Моей маны должно хватить, чтобы расстрелять его «Магическими стрелами», да и «Ледяных копий» в сумке ещё десяток. Но что делать с «Щитом магии»? Как бы ни случилось так, что абон поглотит все заклинания, а следующим ударом впечатает меня в стену, ибо он сильнее и проворней вобона. Стоит ли рисковать? Да, тренировки с матонами не прошли зря, события сегодняшнего дня тому доказательства — но нельзя позволить гордыне вести меня на смерть.

— Ксат, ты готов? — спросил Шлас, отрывая меня от размышлений.

— Да, давайте уже заканчивать. Я свежим воздухом хочу подышать.

Главный приказал тушить факела и тянуться за склянками «Кошачьего зрения». Пошёл новый отсчёт пятнадцати минут, но в этот раз — это последнее такое зелье. Третья выпитая склянка с вероятностью в тридцать процентов навсегда ослепит разумного, а четвёртая и вовсе убьёт каждого первого.

Первая троица аккуратно спустилась по грубо сколоченной винтовой лестнице, каждый раз недоверчиво подпрыгивая на каждой ступеньке, хоть те всяко выдержали вес убитого на первом ярусе вобона. Потом спустилось все остальные. Замыкали лучники и Нара.

На шум спуска гоблины не выбежали, наоборот — они не напали, даже когда бойцы с щитами выстроились в линию, остальные спрятались за их спинами, и мы всей толпой зашли за поворот. Зелёные монстры своими непропорционально большими оранжевыми глазами испуганно смотрели на ощетинившуюся линию щитов. Щёлкнули луки и два гоблина упали с пробитыми черепами. Только тогда твари опомнились и ринулись в атаку, чтобы спустя минуту боя трупами упасть на каменный пол.

Шлас молча поднял руку, приказывая всем замереть и не шуметь. Из дальнего конца коридора едва доносился протяжный, но ритмичный хрип гоблинской матки, очищавшей загрязнённый воздух сквозь склизкие жабры в боках разжиревшего тела в тех местах, где у нормальных созданий находятся рёбра. Изредка молотом по железному тазу звучал стук капель, сорвавшихся с нароста на потолке и плюхнувшихся в небольшое озерцо в дальней части пещеры. А ещё, гораздо реже стука капель, едва-едва улавливался скребущийся звук железного шила о каменную поверхность. Больше ничего мы не слышали — именно это настораживало, а некоторых даже пугало.

Главный обвёл нас всех удручённым взглядом. Биться с абоном рядом с маткой никто не хотел, но разведать пещеру следовало. Шлас ещё раз жестами показал нам не шуметь, а следом отправил Руала на разведку. Особенно главный предостерёг остроухого насчёт широкого валуна, будто нарочито воткнутого у стены посреди прохода. За каменной глыбой высотой чуть больше полуметра спокойно мог притаиться гоблин. Следовало продвигаться аккуратно и чуть что, сразу пригнуться — а там уже лучники справятся.

Руал аккуратно ступал по очищенному от всяких камней полу, продвигаясь к булыжнику. Остроухий присел рядом и молниеносно завёл руку с мечом за камень, в пустоту. Дойдя до самого конца коридора и прильнув к стене, остроухий как можно аккуратней выглянул из-за угла. Его руки крепко сжали рукояти мечей, а ноги непривычно задрожали. Эльф отскочил от стены как ошпаренный.

— Бегите! — выдавил из себя Руал, подавив приступ страха. — Чемпион!

Эльф даже не успел отбежать и четырёх шагов, как из-за угла вынырнуло зелёное чудовище, макушкой задевая потолок. Два с половиной метра бугрящихся мышц смотрели на нас как на закуску. Руки толщиной в мою голову держали красивое отполированное копьё, ещё сорок дней назад принадлежавшее Морту. Мощные челюсти и острейшие клыки могли бы прокусить броню, а широкие плечи в два обхвата разорвут напополам любого. Бёдра, живот и грудь твари оберегало подобие брони, криво сплетённой из различных кусков толстой дублёной кожи и металлических деталей.

— Лучники, ксат! — крикнул Шлас.

Оба стрелка вырвали из колчанов по необычной стреле, украшенной волнистыми линиями, чёрным как смоль наконечником и красочным оперением. Древки луков загорелись салатовым, тетивы отлились серебром, а вложенные стрелы замерцали оранжевым. Раздался звук хлопка ладонью по воде и стрелы умчались к гоблину. Тот молниеносно остановился, прекратив идти в нашу сторону, и прикрыл глаза рукой. Его кожа окрасилась медным цветом. Первая стрела попала в оголённую кожу предплечья, отлетев в сторону, а вторая остановилась в десяти сантиметрах у грубого кожаного нагрудника.

Активировано «Ледяное копьё»

Запечатанная магия устремилась в колено гоблина. Я не хотел рисковать и надеялся, что остановлю монстра и едва добравшийся до каменного валуна Руал успеет сбежать. Но заклинание рассеялось в полуметре от гоблина. Тварь, будто красуясь, осмотрела себя и, не найдя повреждений, зажгла в глубине глаз хищный огонёк.