В какой-то момент они останутся наедине. И тогда…

Нет, она не будет задавать ему глупых вопросов. Она лишь посмотрит в его бездонные синие глаза.

И поймёт по его взгляду, как он к ней относится.

Всё встанет на свои места.

Или она станет самой счастливой женщиной на свете, или навсегда потеряет надежду и начнёт учиться жить без мыслей о нём.

— Я согласна, — прозвучал короткий ответ.

Епископ улыбнулся. Не зря он верил в крестницу. Она — та, кто нужна сейчас их королевству. И она его не подведёт.

Он ругал себя после за свой детский поступок, но было уже ничего не вернуть.

Осви очень хотел проводить Гертруду до корабля. Ещё больше он хотел бы, чтобы она никуда не уезжала.

И это пугало его.

В кого он превратился за несколько дней? В жалкое подобие себя прежнего. Представил, что снова может пустить в свою одинокую жизнь женщину. А что потом? Где гарантии, что она не предаст его, останется с ним навсегда?

Там, в саду, говоря о скорейшем отъезде, ни Гертруда, ни епископ не заметили; ему невыносимо слушать об этом.

Он так ждал нападения Хитрых Лисиц! Думал, чем быстрее Гертруда покинет его, тем легче ему будет.

Но, внезапно узнав о скорой разлуке, испытал что-то, схожее с паникой. Неужели она сейчас уедет, и они снова окажутся далеко друг от друга?

Это уж точно никуда не годилось.

Ни за что больше он не будет убиваться ни по одной женщине. С него довольно прежних горьких уроков.

— Дай им с собой самые лучшие пледы. И проверь, чтобы еды, которую сложит повар в корзины, хватило на несколько дней. Мало ли, что случится во время пути, — сказал он тогда Марии.

Мало ли что…

А ведь она упоминала, что попадала в шторм. Вдруг он снова настигнет судно, на котором поплывёт Гертруда?

Хватит думать о ней!

Такие, как она, не пропадают. Они легко и беззаботно порхают по жизни, разрушая чьи-то сердца.

Гертруда решительна, смела и хладнокровна. Один её приезд в его королевство чего стоит.

Она сумеет постоять за себя. Никаким ураганам не в силах сокрушить её.

А с него довольно.

Завтра же он отдаст распоряжение, чтобы придворные занялись подготовкой большого праздника в честь перемирия с Белыми Лилиями.

А сам начнёт объезды по всему королевству. Так он быстрее поймёт, что необходимо в первую очередь сделать для подъёма своего государства.

Война нанесла ощутимые потери хозяйству Хитрых Лисиц.

Чем быстрее они восполнятся, тем лучше для его народа.

Гертруда грела холодные руки о тонкий фарфор искусно сделанной чашки. Столь тонкий, что горячий чай, налитый в неё, приятно грел ладони, чуть обжигая кончики её пальцев.

Она забыла о чае, не заметив, как тот остыл. Невидящим взглядом уставилась на розовые облака, проплывающие за стеклянным куполом крыши. Когда-то в этой комнате ими любовался Генрих…

Её всегда восхищали и поражали хитросплетения судьбы.

Совсем недавно она и подумать не могла, что встретит на своём пути столько людей, тем или иным образом повлиявших на её жизнь. Внесут в неё свои изменения, принесут ветер новых перемен.

Монахи, устроившие заговор против новой власти, ставшие мятежниками. Никогда не сдаваться, бороться за справедливость; — их позиция сразу нашла отклик в её сердце. И она помогала, как могла, чтобы правда восторжествовала.

… Бруно. Простой крестьянин, с которым её свела судьба в глухой чаще. Они побывали во многих передрягах. Он успел влюбиться в неё, как мальчишка. Вызвался в попутчики в путешествие к Хитрым Лисицам, несмотря на её возражения. Вытащил Гертруду из морской пучины в минуты, когда её жизнь висела на волоске. Он всегда оставался рядом с тех пор, как они познакомились, поддерживал и помогал.

… Джек. Бывший пират, а ныне монах. Удивительно, как чужой человек может стать верным товарищем. Они побывали с ним во многих передрягах. А именно они показывают, кто твой друг, а кто враг.

… Осви. Вот о ком она не могла думать без боли на сердце. В то же время ей хотелось вспоминать всё, до мельчайших подробностей, что связано с ним. Разум говорил ей: не надо, опять будет больно…

Но эта была сладостная боль. Гертруда вновь и вновь стремилась испытать те муки, что доставляли ей воспоминания о дерзком взгляде синих насмешливых глаз, о его крепких и сильных руках, о его голосе. Таком спокойном и мужественным. Вот бы хоть разочек услышать, как он нежно и тихо произносит её имя… почувствовать его губы на своих губах…

«Прекрати!», кажется, она сказала это вслух.

Сколько ещё можно себя изматывать, надумывая то, чего нет?

Вот если бы её чувства к Осви смогли бы остыть так же быстро, как чай в этой чашке…

… Когда погиб Генрих, Артур с Эдгаром силой захватили власть. У народа Белых Лилий не было возможности соблюсти траур по своему любимому правителю, как полагалось в подобных случаях. Ведь по правилам, заведённым столетиями назад, после смерти короля нужно было выдержать несколько месяцев, прежде чем на трон мог взойти его преемник.

Потом Артур пропал. Скорее всего, его нет в живых. Он стал преемником Генриха незаконно. И о том, чтобы держать траур по нему, в королевстве не могло быть и речи.

Поэтому коронация Гертруды состоялась вскоре после собрания Тайного совета.

Государственные мужи к предложению епископа о назначении его крестницы отнеслись благосклонно.

После торжественной части состоялся праздничный ужин.

Правители соседних государств лично или через своих послов чествовали новую королеву.

Все, кроме Осви.

Тот никак не отреагировал на её приглашение. Его равнодушное молчание говорило само за себя.

Гертруда ему не нужна.

Чтобы думать о нём поменьше (совсем не думать она не могла), новая королева занялась делами.

Первым делом она издала указ о прекращении строительства острогов на острове Смерти. Мужчины, отправленные на остров для работ, наконец смогли вернуться домой к родным и близким. Разумеется, те, кто выдержал его суровые условия и не погиб.

Недостроенные узницы были заброшены. Они зияли на мир тёмными глазницами узких окон и могли запросто навести тоску на любого, проходившего мимо них; особенно в вечернее время суток. Только на острове не было не души.

Постепенно жители Белых Лилий забудут изначальное название острова. «Святой Августин» незаметно канет в лету.

Остров Смерти. Таким он навсегда останется в воспоминаниях народа о тех страшных и тяжёлых временах.

Вторым указом было запретить местным феодалам отбирать землю у своих крестьян и сгонять их с обжитых мест.

— Вместо притеснения народа лучше подумаем, что нам может помочь в развитии овцеводства, — сказала Гертруда на Тайном собрании.

Никогда прежде ей не приходилось говорить речь перед дворцовой знатью. Но отступать было некуда. И, о чудо! Приближённые с интересом слушали её слова. Уже немолодые, уважаемые государственные мужи поддержали новую королеву.

— Многое в этом деле зависит от пород овец, — произнося это, она снова вспомнила об Осви.

Да когда же это закончится?!

— Если наша главная цель — добыча качественной шерсти, то давайте обратим внимание на породы овец. В Хитрых Лисицах король относится к овцеводству, как к целой науке. Он говорил мне, что некоторые ценные породы были закуплены им в Испании. Предлагаю попробовать сделать то же самое. Есть добровольцы, готовые отправиться в Испанию?

— Ваше Величество, простите мою дерзость, — поклонился лорд канцлер.

— Но какие именно породы нам нужны?

— Я, конечно, не разбираюсь в них столь хорошо, как Осви. Но кое-что уже знаю. Предлагаю назначить двух-трёх людей, которые будут заниматься именно этими вопросами. Со мной в Хитрых Лисицах были мои друзья. Их заинтересовало, как выращивают овец у наших соседей. Возможно, вам будет интересно послушать их впечатления обо всём этом.