‒ Так, думаешь, у него и правда ко мне чувства? ‒ Сползаю на согретое место в кресле и, скрестив на груди руки, красноречиво пялюсь на него снизу вверх.

‒ О-о-о, я понял. Издеваешься? ‒ Он упирает кулаки в бока и принимается шумно сопеть.

‒ Угу. ‒ Вспомнив о привычке Тео, тоже запрокидываю голову и ловлю точку на потолке. ‒ Мне просто максимально фигово. И в большей степени от себя. Моя ненависть к Виви постепенно пропадает. Я знаю, что он отвратителен, и его действия отвратительны. И его мысли наверняка тоже отвратительны. Но на уровне чувств моя злоба быстро выветривается. И это ужасно. Ведь то, что он обращался со мной не как с человеком, ‒ признанный факт.

‒ Что ж, ты, конечно, продолжай анализировать и выяснять истину, так как в принципе имеешь право на правду. ‒ Тео присаживается в кресло напротив. ‒ Но лично я для своего же успокоения просто порадуюсь тому обстоятельству, что все произошедшее ‒ мерзкое, отвратительное и лживое ‒ привело, в конечном итоге, к тому, что ты сейчас здесь. Живешь, злишься и просто способна раздать всем по оплеухе.

Издаю смешок.

‒ О, смеешься. Воля к жизни вернулась?

‒ Она никуда и не исчезала. ‒ Выпрямляюсь и выразительно стучу три раза кулаком по собственному плечу.

‒ Замечательно. Ведь я выполнил твою просьбу, как и обещал. Хочешь узнать о ближайшем мероприятии, где соберутся одни лишь Иммора?

Привстаю и в нетерпении вцепляюсь в подлокотники.

‒ Урвал расписание мероприятий? Ах ты ж умничка!

‒ Не спорю. ‒ Тео самодовольно оглаживает себя по лацканам пиджака. ‒ Итак, на повестке благотворительный вечер. Состоится через две недели, аккурат по возвращении хладного господина. Все участники – Иммора. Будут обсуждать спонсирование закупки дорогостоящих лекарств для детских медицинских учреждений, ну и в большей степени, конечно же, собираются расслабляться, общаться и делиться последними новостями.

‒ Последними новостями? ‒ повторяю я.

«Чтобы быть в курсе дел, даже такой засекреченной персоне придется время от времени выбираться в общество. Хотя бы в качестве тайного гостя…»

Именно так предположил Роки, упоминая Криспина Шимоза?

‒ Мне надо попасть на вечер.

‒ Только. Для. Иммора. ‒ Тео любезно проговаривает для меня каждое слово ‒ медленно и с расстановкой точки в конце интонациями. ‒ И есть ли все же смысл пытаться вытащить из тебя причину этих непонятных рвений?

‒ Нет.

‒ Ладно, не настаиваю.

‒ Но мне очень туда нужно. ‒ Вскакиваю с кресла и, обойдя его, наваливаюсь на спинку. ‒ Какие есть варианты?

‒ Для человека? Или лично для тебя?

‒ Для меня. И раз ты разграничиваешь меня и других людей, я хочу услышать варианты, которые учтут все мои имеющиеся преимущества.

‒ Хорошо. ‒ Тео поднимает руку и плавно проводит ею в воздухе, вычерчивая нечто округлое. ‒ Ты уже здесь, в избранном кругу. Попросишь, и Вацлав возьмет тебя с собой на вечер.

‒ Вот так просто?

Легкость внезапного решения заставляет меня усомниться в этом.

‒ Да, вот так просто. Но! ‒ Мужчина, сузив глаза, манит меня пальцем, словно собираясь поведать величайший секрет. ‒ Дети Иммора тоже будут на приеме. А это значит?.. Ну?.. Есть догадки?

‒ Что Виви возьмет с собой и своих малявок, ‒ осторожно предполагаю я.

‒ Угу. Правильный ответ. И? Что случится, когда он согласится взять тебя с собой? А он, без сомнения, согласится.

Напрягаюсь до кончиков мизинцев на ногах.

‒ Молчишь? ‒ Тео издает вздох. ‒ Признайся, что осознаешь, к чему это приведет. ‒ Пауза. ‒ Он представит тебя как мать Лириса и Эли.

‒ Он не посмеет. ‒ Потираю ладонями сгибы локтей. Внезапно атаковавший меня холод терзает кожу изнутри. ‒ Взять и вылить все это разом на общество Иммора? Да… черт же. Бредятина.

‒ А я предупреждал насчет его намерений. Судя по всему, вы с ним ни о чем похожем не разговаривали?

‒ Нет, конечно!

‒ Понятно. В голову мне только ничего тяжелого не запускай. Она у меня деньги приносит, так что еще пригодится. ‒ Тео, пощипывая себя за выпирающий подбородок, принимается задумчиво мычать. ‒ Полагаю, Вацлав ждет момента, когда ты будешь к этому готова. Не давит на тебя, а позволяет нормально дышать и жить.

‒ Класс! Вот спасибочки! ‒ С грохотом опускаю ладони на стол. ‒ Так? Ты ведь еще не закончил мысль? Вещай!

‒ Я вот что думаю, Лето. Твоя инициативность в плане наличия желания принять участие в таком исключительном мероприятии вполне может быть воспринята Вацлавом как намек на готовность.

‒ Ни фига! А если я скажу ему прямо, что пошел он в… темный угол. То что?

‒ Возможно, мое мнение не отличается объективностью, но наш господин, скорее всего, захочет получить что-то и для себя. Наконец. Презент, так сказать.

‒ Выдвинет условие за мою просьбу?

‒ Вы же с ним обожаете взаимодействовать на основе разнообразных условий.

Сползаю вниз и усаживаюсь на корточки, держась при этом за столешницу. Через некоторое время плечи начинают побаливать, но дискомфорт добавляет и ясности разуму.

Если все сказанное Тео ‒ правда, и Виви действительно собирается возвести меня в тот самый абсурдный статус, то воспользуется любой моей оплошностью.

Ну, заче-е-е-ем?! Зачем ему это?!

Все его Иммора же ошизеют от такой новости!

Одно дело сверкать исключительным цветом глаз, другое ‒ узнать, от кого они малявкам достались.

Да и я сразу же как под свет миллиона софитов лягу.

Прикусываю костяшку пальца и поднимаю голову. С моего положения видны лишь ноги Тео, и легкая тряска его коленей выдает беспокойство. Наверняка думает, не влип ли он случайно, оказывая мне поддержку.

‒ Если он обнародует это, то может подвергнуться жуткой критике от сородичей. ‒ Приподнимаюсь и выглядываю из-под стола, чтобы видеть реакцию собеседника.

‒ Никто не посмеет его критиковать.

‒ А втихушку?

‒ Лето, ты уже давно должна была сообразить, насколько пренебрежительно Вацлав относится к общественному мнению. А если быть точным: его оно абсолютно не интересует.

‒ Самоуверенный гад.

‒ Самоуверенности у него в избытке, это верно. ‒ Тео укладывает ногу на ногу и принимается задумчиво постукивать пальцами по коленке, будто на замысловатом музыкальном инструменте. ‒ Пожалуй, больший ажиотаж вызовет факт того, что у вас могут быть общие дети. Как вообще ваши клеточки умудрились сдружиться… кхем…

‒ Фу. ‒ Выпрямляюсь и опираюсь всем весом на стол. ‒ Лично я буду офигевать вместе с публикой.

‒ Так ты что, уже готова на признание?

‒ Да ни в жизнь! Просто выражаю свое отвращение к ситуации.

‒ А ты… ‒ Тео прекращает музыкальное представление. ‒ Не боишься, что попадешь под удар?

‒ Чего? ‒ непонимающе вытаращиваюсь на него.

‒ Если станешь полноценным и признанным членом семьи господина Люминэ, то вполне можешь превратиться в мишень. Как его детишки. Ведь Вацлав ‒ одна из главных целей противника.

‒ Слышь, я башку разбила, чтобы вытащить малявок из передряги. Неужели реально веришь, что мне за себя страшно?

‒ Сложно подобное вообразить. Беречь себя ты не особо умеешь.

‒ Видимо, поэтому даже Виви просил, чтобы я себя больше берегла. ‒ Фыркаю. ‒ Но раз он пытается прилепить меня к своей семейке, значит, не так уж сильно беспокоится по поводу моей безопасности.

Говорю и в тот же миг осознаю, что мой вывод в корне не верен.

‒ Ты уже с самого детства в семейном реестре, а твое право отпечатано знаком рода Люминэ, перекрывшим идентификационный номер безродного дитя из Клоаки. ‒ Тео машинально почесывает то место, где под одеждой скрыт его собственный знак. И, в отличие от моего, он является клеймом. ‒ Вполне может быть, что противнику, кем бы он ни был, уже известно кто ты и насколько тесно связана с родом Люминэ.

‒ С таким отгроханным комплексом, как «Солнечный сезон», было бы странно, если бы всякие вражины не заинтересовались, чем там занимается главнейших из главных, ‒ хмыкаю я.