‒ Отчасти. Занимаюсь внутренним саморазрушением.

В голове проскакивает сцена, где Виви и его белобрысые отпрыски всем скопом удерживают меня от падения с лестницы. Героическую картинку сменяет другая – то же семейство, энергично лопающее мои панкейки на малой кухне. За ней между мыслями протискивается сцена, где похитители куда-то тащат Лириса и Эли, затем сразу за ней – воспоминание о похищении самого Виви в нашем теперь уже далеком детстве. И снова яркая вспышка: властный господин устало ютится у моего бедра.

Гадство.

Атакую дверь собственным лбом и в следующую секунду распахиваю ее настежь. При моем появлении Рашель, меланхолично подпирающий подбородок кулаком, со стуком захлопывает читаемую книгу и вскакивает со стула, ошалело хлопая длинными ресницами.

‒ Утра! – восклицаю я и мельком приглядываюсь к обложке уроненной книги – что-то о химических реакциях. – Поручаю тебе от имени великого господина подбросить меня до универа.

‒ «От имени великого господина»? – с легкой улыбкой повторяет за мной Лиллоу, тоже заходя в помещение.

‒ Бессовестно пользуюсь своим положением, ‒ поясняю я и подцепляю за локоть Рашеля, не успевшего в полной мере оценить ситуацию. Но секунду спустя тот уже очухивается, бодро кивает, быстро подхватывает книгу и кидается в сторону гаража.

‒ Сейчас подготовлю автомобиль, госпожа!

Провожаю взглядом юношу, но вместо здоровых девичьих мыслей о его симпатичной мордашке разум переполняют реалистичные картинки с действующими лицами, чьи лохматушки на голове белее снега.

‒ Позволю себе предложить вам выбрать другого водителя. – Лиллоу неодобрительно косится на дверь, ведущую в гараж. Оттуда доносится грохот. Кажется, Рашель, перемудрив с усердием, случайно что-то там опрокинул. – Новенькому сотруднику стоит еще немного подучиться. Да и обеспечить вашу защиту он не сумеет.

‒ Так, без вариантов. ‒ Решительно отказываюсь. ‒ В случае чего я сама лягну кого надо. И молодой человек рядом с университетом привлечет меньше внимания, чем большущий бугай с бицухой.

‒ Противиться вашей воле я не могу. – Лиллоу вздохнул. – Мне наказано выполнять ваши желания.

‒ Не беспокойся. – Я намерено смягчила тон. Пошарив в сумке, я с торжествующим видом продемонстрировала собеседнику белый шпионский «бумеранг». – Беру с собой. На связи.

Познавательное сегодня

Смертоубийственная скука.

Еле отрываю лоб от поверхности парты и с трудом сосредотачиваюсь на экране на другой стороне аудитории. Презентация на час на тему линейной перспективы без единого комментария преподавателя, да еще и при его полном отсутствии. Полностью самостоятельная работа – и именно на такую форму проведения занятия мне посчастливилось попасть при первой же попытке адекватного посещения университета.

Лучше бы прогуляла. Все равно в голове остался минимум – да и тот вряд ли полезный.

Утратив последние намеки на манеры, укладываюсь на столешницу и лениво обозреваю учебную аудиторию. Ее оформление составляют многоярусные конструкции, на которых закреплены длинные столы, а лестницы раскиданы в довольно неожиданном художественном беспорядке. Где-то ступени ведут лишь на одну площадку с партой, а где-то лестница соединяет сразу три массивных яруса. В целом антураж помещения вызывает яркие ассоциации с кафе «Лето наших сластей» Тамары и будь на месте скучноватых учебных столов и скамеек вылепленные из объемных узоров стулья в наборе с ажурными столиками, с настроем на учебу можно было окончательно распрощаться.

Хотя, надо заметить, атмосфера вокруг в межличностном плане тоже представляла собой довольно действенное лекарство от сонливости. И, как ни странно, причина заключалась вовсе не в ругани, угрозах или основательных стычках, а в тяжести взглядов, кидаемых теми, кто располагался на «стороне Иммора», на представителей так называемой «стороны Человечества». Ну и в ответных зрительных контактах тоже.

Мне, устроившейся в самой верхней точке аудитории, прекрасно видна эта обоюдно вычерченная граница между студентами – примерная середина помещения, обозначенная пустующими партами, которые даже во время перерыва так никто и не рискнул занять. Сознательно или по случайному стечению оформительских обстоятельств, но левая и правая сторона конструкций из лестниц и учебных столов отделялась невысокими полупрозрачными декоративными стенками, создающими дополнительные визуальные границы между двумя расами.

Люди кучковались отдельно.

Иммора жались к своим.

И те, и другие, словно из-за стен крепости, время от времени бросали другу на друга недовольные и даже в некоторой степени озлобленные взгляды. Мрачность общих переплетенных эмоций утяжеляла пространство вокруг, пропитывая застывшую в аудитории тишину, словно удушающая влажность в беспросветном тумане.

Может, мне это только кажется, и интуиция дает сбой за сбоем, утопая в солидарности к измученному и не до конца восстановившемуся телу… Но разве раньше взаимодействие между людьми и Иммора пылало настолько явной агрессией?

Надо выяснить причины. А для этого добраться до нормальных незаблокированных общих каналов.

А вот как раз и спасительный конец пары.

‒ Похоже, конспекты – не то, чем тебе нравится заниматься.

Отпихиваю завесу из собственных волос, скрывающих лицо, и приветствую собеседника быстрым взмахом руки и широкой улыбкой.

‒ Мой энтузиазм припух примерно на пятом слайде, целиком состоящем из текста, ‒ с удовольствием делюсь я с Роки, который с забавной озадаченностью глядит на мои записи, состоящие из двух строчек прытко скачущим почерком.

Однако за отсутствие старательности ко мне не придраться. Я пририсовала эффектные чертячьи крылья к последней букве каждого слова в крайней фразе.

‒ Экскурсию?

Как и всегда, Роки не многословен. Но мы и знакомы всего ничего. За пару часов общения я только и успела, что магнетически потянуть его за собой в драку.

Его не было в начале занятия, поэтому я всерьез опасалась, что тот решил избегать неприятностей в лице меня.

Молча плетусь за юношей, сверля взглядом его спину. Натянутый на голову капюшон кофты так и вопит о нежелании владельца к широкомасштабному общению с миром. А я, судя по всем признакам, умудрилась заработать некий привилегированный статус. И в перспективе меня не собираются отшивать.

Местность относительно знакома, разве что перепланировка и роскошный ремонт корпусов сбивают с толку. Мы выбираемся наружу и в неспешном темпе добираемся до пустующей площадки со скамейкой под сенью деревьев с пушистой листвой.

‒ Присаживайся.

‒ Нет уж, спасибо. Отсидела уже на паре свое тощее место абсолютной фиксации. – Подставляю лицо легкому ветерку и расслаблено созерцаю виднеющуюся уровнем ниже аллею со скамейками. Там шумно резвятся младшеклашки из соседнего школьного корпуса.

‒ Человеку, получившему за раз столько ранений, стоит повременить с энергичной деятельностью. – Роки подходит ближе и присматривается к моему вмиг оледеневшему от напряжения лицу. – Я был уверен, что здесь ты появишься максимум через месяц. Даже планировал узнать в деканате твой адрес, чтобы навестить. Ведь мы не успели обменяться контактами. Но, похоже, тебе уже намного лучше. Ты довольно быстро восстанавливаешься. И синяки едва проявились.

А вернее, они уже почти исчезли. Но корректировать его версию я точно не буду.

И о, чудесное везение! Он и правда серьезно волновался обо мне. То есть с дружбой у нас еще может что-то выгореть?

‒ У меня как на диком зверье заживает. – В подтверждение с легкомысленным видом изображаю танец извивающихся конечностей. – Пара дней, и я уже на ногах.

‒ Поразительно.

«О да, ‒ с мысленным скептицизмом соглашаюсь я. – Пара дней и с десяток проникновений от Виви… И опять эта туманная двусмысленность. Или откровенный прорыв скрытого извращения моей личности».

‒ Могу я задать вопрос?