Король Запада хоть и имеет опыт лечения людей, но никогда они не были такими крошечными и не способными сказать, что их беспокоит. «Если силы чуть больше положенного приложить, то и сломать можно», — отчетливо понимает Кари. Решает начать с того, что снимает плащ, освобождая тело от скованности. В очередной раз радуется, что не надевал ничего приметного под него, лишь дорожные штаны и рубаху, не боится разрушить свою легенду. Затем моет руки в специальном тазу, используя душистое мыло.

Одна из нянек вскидывается:

— Это для Рие!

— Оно ей без надобности, а вот мне с дороги не помещает очистить ладони от грязи, прежде чем касаться особы королевских кровей, — возражает Кари, отлично понимая, что, если сейчас не установит свое главенство, то потом авторитет не заработает. Указывает девкам, что только и могут причитать, — принесите уксус с кухни, чистые простыни и полотенца. Откройте окна, здесь дышать нечем. У девочки обыкновенная простуда с жаром! — поняв, что его не услышали с первого раза, подгоняет, — живо!

Только после этого они разбегаются в разные стороны, словно тараканы. И через короткий промежуток времени перед мужчиной оказывается требуемое. Эли, поняв, что тот будет делать, спускает свою сестру с рук, усаживая на подушке на полу, а сама засучивает рукава драной поблекшей блузы и тоже моет руки. Затем подходит к Рие, присаживается на колени у кровати и начинает гладить ей животик, напевая колыбельную.

— Мама часто пела, чтобы успокоить мою сестренку, и это помогало, — отвечает на вопросительный взгляд лекаря, прерываясь на мгновение.

Кари смачивает полотенца уксусе, разведенном водой, щедро растирает девочку, а затем заворачивает в простыни.

— Теперь все идите вон, — говорит нянькам. Те выглядят недовольными, но больше не пререкаются. Эли он тоже отсылает. Сам же, устроившись рядом с принцессой, решает применить свои силы, — я-то знаю, мелкая, что у тебя не обыкновенная простуда. Что-то магическое налипло, словно слизь лягушки, — накладывает руки поверх головы, — да, вот оно. Какой-то менталитет решил подчинить тебя ещё до того, как начнёшь говорить.

И ему кажется, что он знает, какой именно. «Это уже за любые рамки выходит. На детях запрещено использовать магию, пока они не осознают себя, как личности», — негодование переполняет мужчину. И, пусть нити силы ещё тонкие, они есть. Это значит, что во дворце есть предатель, что служит Александру.

«Видимо, решил начать действовать по-настоящему», — вытягивает по-немногу чужое воздействие Раад, злясь на самого себя. И клянется, что обязательно разделяется с тем, кто использует в своих злобных планах детей.

Женщину, что привела Раада во дворец, оказывается, зовут Шайса лье'Вула. И она тоже является частью королевского рода Востока, просто бастард, пусть и признанный. Л'Валд с удивлением узнает, насколько бывает болтлива прислуга, просто пройдясь по коридору в поисках своей комнаты — её ему выделили, как уважаемому работнику, что облегчил самочувствие малышки-принцессы.

После нескольких дней скитаний по лесам, степям, ледяной и песчаной пустыням, чужим домам и тавернам, появление собственной спальни мужчина воспринимает как дар матери-прародительницы. Пусть и небольших размеров да и расположение не совсем удобное — на первом этаже недалеко от кухни — но зато чистая, светлая и со всем необходимым. Расположившись в ней, Раад наконец-то получает возможность не просто умыться водой из таза, а ещё и принять ванну. Едва заканчивает, как в дверь стучат, и уже знакомый голос Эли спрашивает, не принести ли ему еды:

— Как раз ужин готов. Все слуги сейчас кушают.

— Пожалуйста, — выходить из своей маленькой крепости мужчина не хочет. У него из всех желаний сильно одно — отдохнуть от неприятностей хотя бы пару часов, восстановив тем самым душевное равновесие.

— Я уже принесла, — тихий смущенный голос едва слышен.

«Ещё одна дева на мою голову. Спокойствие, только спокойствие», — принимает он у неё поднос, на котором аккуратно расставлены тарелки. Все блюда мужчине не знакомы, и он даже не знает, с чего начать. Эли, поняв, что тому нужна помощь, решает ненавязчиво показать.

— Это кракс, овощ, в виде пюре надолго насыщает, — указывают на густой консистенции жидкость болотно-зеленого цвета. Затем на кусочки чего-то розового и желтого, — фруктовая нарезка. Местный одомашненный кактус. Отлично освежает после жары.

— А вот это на мясо похоже, — указывает пальцем Кари на жареные кусочки в соусе.

— Да, скорпионов, — догадливость лекаря девушке явно нравится. — Не смотрите, что так мало. Оно очень питательное.

Пока едят, не болтают, но после мужчине становится все-таки интересно, какая нужда привела такую молодую и красивую девушку в качестве обслуги во дворец, ещё и с младенцем на руках. Что же произошло? Задаёт ей вопрос, беря в руки чашку с холодным чаем.

— Мои родители были ремесленниками. Видели нити Магии и могли с ними работать, поели амулеты. У меня такой силы нет. Поэтому, когда они погибли во время бури, осталась ни с чем. Лишь малышка у меня. Деньги быстро кончились, дом содержать не могла, вот и пошла в наемные работники, с проживанием.

— Ты себя недооцениваешь, — вспоминает момент с колыбельной Кари, — пусть и слабая, но Магия в тебе имеется. Она высвобождается, когда ты поешь. Рие сразу стало лучше, когда она начала слушать.

— Правда? — удивлённо распахивает глаза нянька. Даже руки у неё начинают подрагивать от возбуждения. — Как-то не верится. Почему же тогда камень в храме не среагировал? Ой, — поняв, что сказала что-то не то, лишнее, зажимает рот ладонью.

— Нет уж, говори, — ничего ни о каких камнях мужчина не знает, и теперь ему жизненно необходимо восполнить мысленную библиотеку. — И не волнуйся, дальше меня эти знания не уйдут. Раз я стал новым лекарем королевской семьи, о таком мне однозначно надо иметь представление.

Эли молчит некоторое время, все ещё не решаясь, но все-таки заговаривает, пытаясь изложить мысль как можно менее запутанно.

— В каждом городе или деревне нашего великого государства есть свой храм, где Оракулы ведут службы и делают предсказания. Когда-то, давным-давно, ещё до того, как Вулы заняли престол, Магии в народе было мало, поэтому приходилось искать её носителей. Одному из предсказателей приснилось, что это можно сделать с помощью артефакта. Пророческие сны важны, поэтому предсказатель выполнил волю судьбы и создал камень поиска. В первый же день тот выявил пятерых магов в детях до пяти лет, — рассказ девушки длинный, но подробный и понятный. — С тех пор всех малышей проверяют, когда они себя осознают личностями. Когда пришло моё время капнуть кровь, артефакт не загорелся, что говорит о том, что во мне Магии нет.

«Как легко и просто у них тут», — поражается Раад чужой выдумке. — «Гениально. Мне вот пришлось самому постараться, проходя через жесточайшие тренировки, чтобы доказать, что магией обладаю. А до того момента меня разве что за крысу принимали без силы». Будь такая практика на Западе, жизнь многих детей стала бы куда проще. Особенно, если учесть тот факт, что в большинстве своем жители этой страны те ещё затворники, ушедшие от цивилизации в леса и построившие там свой маленький мир.

Ещё королю (а теперь лекарю) очень интересно, чтобы показал камень, дотронься он до него. Рассчитан ли артефакт лишь на жителей Востока или же подходит всем магам Материка? «Надо выяснить этот момент, может, получится у нас поставить хотя бы один — и то прогресс», — л'Валд ещё и суток не провел на территории Востока, а уже многое из идей почерпнул.

После ужина Эли, извинившись, уходит, собрав перед этим посуду, Раад же решает проведать перед сном свою маленькую пациентку. Идет по безлюдным коридорам тихо, бесшумно, чтобы не привлекать лишнего внимания, ведь всем известно, что даже у стен есть уши. Пока он не освоится в этом месте, не завоюет доверие, не хочет, чтобы о нём узнали то, что не касается личности Кари Арь.