У меня натурально отвисает челюсть.

– Ты идиот? – вырывается у меня раньше, чем я успеваю себя тормознуть.

Я даже не говорю про то, что все уже организовано, денег вбухано, и в Наташкином состоянии такие стрессы чреваты. Даже молчу про то, что я, блин, приперлась к черту на рога на эту свадьбу, а он собирается ее отменить!

Все это мелочи.

Я не пойму, какого рожна Дима считает, что он мне нужен после всего, да еще и с беременной от него брошенкой в анамнезе? Потенциальный алиментщик возомнил себя роковым мужчиной?

– И чего делать будем? – ядовито спрашиваю я. – Возьмемся за руки и убежим в закат? Ты больной?

– Будем жить как раньше.

– Как раньше, это когда ты мне лапшу на уши вешал, а сам натягивал мою сестру? Так у меня осталась только одна, но тебя за нее посадят. Как раньше мне, что-то совсем не хочется.

– Ян, мы поженимся…

– Да ладно? – рявкает другой голос и опять из-за моей спины.

Я снова дергаюсь и снова заваливаюсь. Бергман не мелочится, он не только меня подхватывает под локоть, он запихивает меня себе подмышку. Из-под другой виднеется букет белых роз.

– Какие прекрасные перспективы, – тон Геры сочится ядом. – Я против. Может, вам передумать? Не в первый раз уже.

Лосев сверлит Бергмана тяжелым взглядом. Молчаливая война заканчивается победой в пользу Германа. Лосев уходит, отзываясь на вопли, что машина невесты подъехала.

– Тебя на пять минут оставить нельзя, Левина! Меня не было пять минут! Что за хрень? – шипит на меня Гера, наматывая мне обратно шарф, который я ослабила, потому что он промок от моего дыхания.

Бергман так тщательно наворачивает его, что это похоже на попытку задушить.

– Да я чего?

– Задницей вертишь перед черт знает кем! – закончив свое богоугодное дело, Герман подцепляет меня за шкирятник и тащит в сторону ЗАГСа, в двери которого начинают просачиваться гости в надежде согреться. – Я для чего стараюсь?

– Гер, я же не…

– Так. Я понял. Тебе нельзя заниматься сексом. Ты после этого не в себе и вытворяешь всякую поебень. Больше я тебе не дам.

– В смысле не дашь? – волнуюсь я.

Не то чтобы мне прямо сейчас было надо, но… а чем мы вообще тогда заниматься будем?

– В прямом. Говорила мне мама, что бабам только одно и нужно, – рявкает Гера, и на нас оглядываются родственники.

Я покрываюсь красными пятнами от стыда.

– Тихо ты! – я пытаюсь его угомонить на крыльце, чтобы он не продолжил свою тираду внутри. – Мне кажется, ты погорячился с выводами…

– А вот мы и посмотрим! Так что до свадьбы никакого секса!

– Я так и не поняла, как это произошло, хотя я там была, – удивляется Медведева, разглядывая в телефоне фотки с моей свадьбы. – Сколько всего упускаешь, стоит застрять на даче зимой.

– Я сама до сих пор в шоке, – признаюсь я.

У меня в голове не укладывается стремительное изменение моего статуса.

Два дня назад, четырнадцатого февраля, я бракосочеталась с Бергманом Германом Александровичем.

– Ты так и не рассказала, что тебя сподвигло согласиться, – поддакивает Анька. – И куда вы пропали после первого тоста?

Я не представляю, как такое рассказывать.

– Ну… началось с того, что после свадьбы он мне так больше и не дал, – вздыхаю я, вспоминая тяжкие времена. – Хотя я старалась пошатнуть его позицию изо всех сил, но Бергман уперся рогом. Это я сейчас уже знаю, что невыспавшийся он злющий, а тогда не ожидала. Думала, ну понаказывает вечерок, и все. А Гера оказался упрямым, как не знаю кто. И главное, я ведь ни в чем не виновата! И самому ему тоже секс нужен! И видимо, из мести он натравил на меня Розу Моисеевну…

– Это как? – давится Алка печенькой.

Я тяжело вздыхаю, заново переживая этот позор.

– Она спросила его, как дела с Яночкой, и он ответил, что я надругалась над ним, грязно использовала и не спешу брать на себя ответственность. В общем поддержал ее теории по полной программе. И Роза Моисеевна позвонила моей маме…

Это был пиздец.

Может, и хорошо, что с Алкой долго не виделись. Я была нервная, дерганая, злая и неудовлетворенная.

Мама честно сказала, что могла бы встать на мою сторону, но ей запахло внуками, и она переметнулась в стан врага. Прессинг шел со всех сторон. Я озверела и встала в позу. И Бергман применил запрещенный прием.

Столько раз руками доводить меня почти до оргазма и не давать кончить – это лютое злодейство. Лучше уж полный целибат. Я уже не говорю про марафон, который он зарядил мне на новогоднюю ночь.

И мне пришлось сказать: «Да», чтобы наконец получить член!

И это в двадцать первом веке!

Кому рассказать – не поверят.

И что обидно, поманил морковкой и потом опять оставил без ничего до позавчерашней ночи.

– Я думала, что после моего согласия Гера расслабится, но его накрутил Раевский, которому крутит мозг Эля, и это уже стало семейной шуткой, – вспоминаю я эпичный день. – Олег пошутил, что раньше Эльвира Давидовна согласится выйти замуж, чем я, а это явно произойдет не скоро. Бергман посмотрел на меня зло, взял в руки телефон и через пятнадцать минут я получила уведомление на госуслугах, что Герман Александрович желает заключить со мной брак. Я поржала, но оказалось, это официальная процедура.

– Ой, тоже мне жертва, – хихикает Анька. – Не хотела бы, запросто бы слилась.

– Так-то да… Но меня убедили, – бормочу я.

– Еще бы, – ржет Медведева. – Он же бизнесмен, у них соревновательный инстинкт в крови. К цели нужно прийти первым.

– Ты говорила, тебе обещали пять уроков, – полюбопытствовала Аня. – А пятый какой?

– Ой, да там ничего особенного… – сливаюсь я быстренько.

Я вот уже два дня его учу, этот пятый урок, в несколько заходов. И гласит он: «Повторенье – мать ученья».

Соскочить с темы мне помогает телефонный звонок.

– Левина! Тьфу, Бергман! Я тебя отпустил на два часа. Ты где?

Падишах уже буянит.

– С девочками я.

Я сегодня прямо сбежала.

После первого тоста, Бергман умыкнул меня со свадьбы в свой загородный дом и оторвался по полной за все время вынужденного воздержания. Сначала я радовалась, а на вторые сутки, уже протерев задницей, лопатками и коленками все поверхности в доме, я смылась к подругам. Я больше не могу…

И мне скорее всего не полезно.

Кто-то застолбил меня еще до ЗАГСа.

Перед свадьбой я, кое-что заподозрив, сдала анализы.

Беременность подтвердилась. Приблизительно пятая-шестая неделя. Но, учитывая обстоятелства, я знаю даже точный день зачатия. И что больше всего пугает, беременность, похоже, многоплодная. Герман однажды упоминал, что у его биологического отца был брат близнец. Тогда я не придала этому значения, и зря.

– У меня билет на выставку твоего любимого художника, – намекает Гера.

Чего я там не могла? Организм подсказывает, что надо пользоваться возможностями, пока они есть.

Надо все-таки рассказать мужу, что, вероятно, пока стоит полегче кувыркаться.

Да, определенно. Расскажу.

Но завтра. После выставки наверняка это будет лишняя информация.

Мои пирожочки!

История Геры и Яны закончилась, надеюсь, вам с ними понравилось))).

А я, разболевшись перед новым годом, захотела немного праздника и решила чуть-чуть встряхнуть себя короткой предновогодней историей.

Как обычно выкладка быстрая, за несколько дней. Точное число не скажу, но затягивать не буду.

Встречайте "Рыжее наказание в подарок"

https:// /ru/reader/ryzhee-nakazanie-v-podarok-b463124?c=5390271