Готовя это обновленное издание книги, я постарался принять во внимание последний преподавательский опыт и дать наиболее широкий обзор первичных и вторичных источников. Помимо этого, были переделаны недостаточно ясные, на мой взгляд, фрагменты текста, а также добавлена глава о социально-политической философии Канта — тема, которая вызывает теперь гораздо больший интерес, чем 20 лет назад, когда книга вышла впервые. Разумеется, предлагаемая мной трактовка идей Канта вовсе не единственно возможная, и мне не раз приходилось участвовать в различных посвященных этой теме дискуссиях.

Молмсбери.

Январь, 2001

Я попытался придать мыслям Канта современное звучание, с тем чтобы их понимание требовало минимальных знаний по философии. И все же я не уверен, что ее легко воспримет совсем уж неподготовленный читатель, ведь Кант — один из самых сложных философов Нового времени. Вообще неясно, возможно ли до конца проникнуть во все глубины его мысли, да и проникал ли в них сам Кант? Глубина и сложность его философии таковы, что приблизиться к ее пониманию можно, только полностью погрузившись в важность поставленных им вопросов и осознав впечатляющую мощь предлагаемых им ответов. Кант мечтал добраться до отпущенных человеку пределов понимания и считал себя обязанным преодолеть их. Так что читателю следует быть готовым к тому, что ему придется возвращаться к этой книге снова и снова, прежде чем приблизится к кантовскому видению мира. А разделить это видение — значит увидеть мир по-новому. Это, безусловно, не достигается «в один присест».

Первые наброски этой книги родились в Праге. Я хочу выразить глубокую признательность доктору Владиславу Хежданеку не только за то, что он пригласил меня выступить в своем семинаре, посвященном категорическому императиву, но и за то, что он показал мне пример жизни в соответствии с ним. Я также благодарю Руби Миджер, Марка Платтса и Дороти Эджингтон, давших мне бесценные рекомендации в процессе работы над книгой, а также студентов Лондонского университета, которые в последнее десятилетие сделали преподавание философии Канта таким увлекательным занятием. Наконец, я просто не в состоянии выразить словами мое благоговение перед Ленкой Дворжаковой, которой и посвящена эта книга.

Лондон.

1981

1 Кенигсбергский замок. Дом Канта внизу слева. (Фото AKG London)

2 Руссо, чей портрет был единственным украшением жилища Канта (Bettmann/Corbis)

3 Людвиг Херман. Кенигсберг зимой (Галерея Йозефа Менсинга, Hamm-Rhynen/ Bridgeman Art Library London)

4 Мемориальная доска Канта на стене Кенигсбергского замка (Фото AKG London)

5 Первое издание «Критики чистого разума» (Фото AKG London)

6 Эмиль Дойрстлинг. Кант и его коллеги за обедом (Фрто AKG London)

10 Беккер Иммануил Кант, в возрасте 44 лет. 1768 г. (Фото AKG London)

11 «Начала» Ньютона Математика в движении (Archivo Iconographico/ Corbis)

12 Кант за письменным столом (Bettmann/Corbis)

13 Справедливость воздаст каждому по заслугам его (Bettmann/Corbis)

14 Карпар Давид Фридрих. Меловые утесы Рюгена (Ozkar Reinhart Foundation, Wínterhur)

15 Две гильотины (Bettmann/Corbis)

Все цитаты даны по изданию: Кант Иммануил. Собрание сочинений в восьми томах. Юбилейное идание 1794–1994 (Под общей редакцией проф. А. В. Гулыги). Б.м. Издательство «Чоро», 1994.

Все шрифтовые выделения в цитатах принадлежат самому Канту.

Величайшим философом Нового времени двигало не что иное, как чувство долга. Его жизнь протекала мало примечательным образом. В представлении Канта добродетельный человек до такой степени владеет своими страстями, что вряд ли может поддаться им, и до такой степени равнодушен и к власти, и к тому, как его воспринимают окружающие, что единственное, имеющее для него значение, — это чувство долга само по себе. Организовав свою жизнь так, чтобы она максимально возможным образом соответствовала его идеалам, Кант посвятил себя образованию юношества, поглощенный сопутствующей этому занятию повседневной рутиной. Именно поэтому мы называем маленького профессора из Кенигсберга современным философом: спрятавшись в свою скорлупу, он ощущал себя царем бесконечного космоса.

Иммануил Кант родился в Кенигсберге в 1724 году, став четвертым из девяти детей небогатого шорника. Родители будущего философа были простые люди, убежденные пиетисты. Пиетизм, одно из наиболее строгих течений лютеранской церкви, получил в ту пору широкое распространение среди средне- и малообеспеченных слоев немецкого общества. Пиетисты считали труд, долг и молитву священными; это наряду с пиетистким же обожествлением совести оказало огромное влияние на формирование кантовских представлений о морали. Это учение, хотя и до какой-то степени антиинтеллектуалистское, способствовало развитию образования в Германии конца XVII века. Открылась пиетистская школа и в Кенигсберге. В нее Иммануил, чьи способности рано распознал умный и добрый пастор, был отдан восьми, лет от роду. Для мальчика столь низкого происхождения попасть в эту школу было счастьем. Однако маленький Кант не чувствовал себя слишком счастливым: благоговение перед учителями вскоре сменилось отвращением к их стремлению подавлять всякую инициативу учеников, причем таким сильным, что впоследствии он всячески избегал любых упоминаний о своих школьных годах. Некоторое впечатление о них можно получить по ремарке в небольшом трактате об образовании, изданном на основе лекционных записей Канта: «Многим кажется, что годы юности — самые приятные в их жизни; на деле это не так. Они тягостны и скучны, потому что мы целиком подчинены дисциплине, редко сами выбираем себе друзей, а еще реже ощущаем свободу».

В письме Канту, написанном, когда они оба уже стали знаменитыми, школьный товарищ Канта, филолог Давид Рункен, вспоминал: «Уже тридцать лет прошло с тех пор, как мы оба ворчали под мрачно педантичной, но не вовсе бесполезной дисциплиной этих фанатиков». И, несомненно, Кант унаследовал от школьных лет изрядную долю мрачности, впрочем, как и поразительную самодисциплину. А в первые годы зрелости он изо всех сил старался избавиться от первой с помощью второй. И это ему почти удалось. Несмотря на тяжелое материальное положение, щуплое тело и слабое здоровье, потерю родителей — отца, которого он уважал, и матери, которую преданно любил, — Кант скоро стал одним из самых популярных жителей Кенигсберга, которого с радостью принимали везде за его благородство, остроумие и живое общение.

Шестнадцати лет от роду Кант поступил в университет своего родного города и окончил его шесть лет спустя. Не имея возможности продолжать академическую карьеру, он избрал поприще частного учителя в нескольких домах. И только в возрасте 31 года он вернулся в университет, заняв должность приват-доцента, т. е. должность неоплачиваемую, зато дававшую право читать лекции. На жизнь он по-прежнему зарабатывал частными уроками. К этому времени Кант уже опубликовал труды по физической динамике и математике. А его непринужденность в общении и масса знакомств, приобретенных в качестве частного учителя, принесли ему неформальный титул «der Schóne Magister» (любимый учитель).

Кенигсберг той поры был достаточно крупным городом, с 50 000 жителей и сильным гарнизоном. Важнейший порт Восточной Пруссии был также интернациональным городом, здесь слышалась помимо немецкой голландская, английская, польская и русская речь. Кенигсбергский университет, основанный в 1544 году как Коллегиум Альбертинум, имел достаточно крепкие традиции, однако к середине XVIII века настолько погряз в провинциальном обскурантизме, что посетивший его в 1739 году, еще будучи кронпринцем, Фридрих Великий заметил, что он «больше годится для дрессировки медведей, нежели для процветания наук».