— Так зачем делал?

— Я это и пытаюсь объяснить. Мы с ним много дел натворили, тогда, в прошлом, и хорошими их не назовёшь. Когда я понял, к чему всё идёт, заднюю включать было уже поздно, и я всё глубже погружался в дерьмо. Если бы люди вокруг всё узнали, мы бы вместе вылетели с кладбища… Мне пришлось его поддерживать.

— И чего ты хочешь от меня?

— Я решил проблему. — Он поднял на меня взгляд. — Тебе не придётся делать грязную работу.

— В смысле⁈

До меня постепенно начала доходить суть происходящего: почему Маркин смотрел так смущённо и почему Перепёлкин не реагирует на обвинения в свой адрес. Селиванов его убил и теперь просит для себя амнистии. Но вот вопрос «для чего он так поступил?» остаётся открытым. Сомневаюсь, что всё это ради того, чтобы избавить меня от грязной работы.

— Прости, я не уследил, — виноватым голосом произнёс Рустам. — Отвлёкся на шум, а когда вернулся, всё было кончено.

— Я не хочу подыхать, командир, давай договоримся? — вставил своё слово Селиванов.

Я промолчал, потому как просто не знал, что на это ответить. Вообще не понимал, как теперь разрулить всю эту ситуацию. По идее, убийство поощрять нельзя, но ведь речь о Перепёлкине. Его я бы с удовольствием забил до смерти или придушил собственными руками. В общем, мне совсем не жаль, что такое случилось. Но как мне теперь поступить? Выпустить Селиванова и сделать вид, что так правильно? А если после этого остальные станут решать свои проблемы подобным образом? Нет, я совсем не гуманист, но и анархию не приемлю. Должны быть какие-то сдерживающие факторы, тем более сейчас, когда людям нужно сплотиться.

— Можно тебя на пару слов? — попросил я Маркина в сторонку.

Мы отошли на несколько метров, но так, что вход в часовню всё равно оставался под нашим контролем. Я покосился в сторону пленных, тяжело вздохнул и посмотрел на Рустама, который всё это время продолжал сверлить меня взглядом.

— Что-то я в какой-то растерянности нахожусь… — честно признался я. — Ты что думаешь?

— Хочешь переложить бремя ответственности на меня? — ушёл от прямого ответа он.

— Маркин, хорош мозги ебать, ничего я не хочу. Я реально не понимаю, что теперь делать?

— То же, что и собирался, — как-то не очень уверенно произнёс он. — Выставим его на рассвете с рюкзаком и обрезом. Как по мне, это самое лучшее решение.

— Может, и так… — задумчиво пробормотал я. — А кто на посту был?

— Я. — Маркин виновато отвёл глаза. — Как раз Мишку сменил, и тут у девок началось… Вот только не надо на меня так смотреть!

— Ладно, решим… Ничего ему не отвечай и вообще старайся не вступать в диалог.

— Вот только не надо меня учить, как себя с заключёнными вести.

— Уверен?

— Бля, ты мне это до конца дней будешь теперь припоминать?

— По возможности, — усмехнулся я. — О произошедшем пока не распространяйся. Не стоит людям знать, что среди них убийца, пусть отдохнут спокойно.

— Да я вроде и не собирался…

— Вот и договорились.

— Сергей Николаевич, можно вас? — донеслось с соседней тропинки.

— Блядь, да что за вечер-то такой? — выругался я и обернулся. — Что стряслось?

— Вам лучше самому посмотреть, — ответил мужик.

— Всё, Рус, дежурь молча, после ужина я тебя сменю. — Я хлопнул товарища по плечу и поспешил решать новую проблему.

На сей раз меня потащили в сторону выхода. По пути я пытался строить в голове разные предположения, но то, что открылось моему взору, превзошло даже самые смелые ожидания.

Прямо у самых ворот стоял бес. Стрельбы я не слышал, да и паники особой среди часовых не наблюдал, а значит, угрозы от него не исходило. Впрочем, возле кремля тоже частенько разгуливали черноглазые, и вот так палить в каждого — патронов не напасёшься. Да и смысл, если внутрь они всё равно попасть не могут. Однако это не повод расслабляться, потому как с этими тварями нужно постоянно быть начеку.

— Вот, — указал рукой на беса мужик.

— Нихуя не понял, но очень интересно, — пробормотал я мемную фразу и, на всякий случай вытянув мечи, направился к воротам.

Бес, видимо, почуяв опасность, слегка отстранился, а под кронами деревьев заклубилась тень. И это вызвало у меня улыбку. Раньше демоны смотрели на меня исключительно с презрением, словно на букашку, а теперь вот зауважали значит, бояться начали.

— У меня для тебя послание, витязь, — утробным, глухим голосом произнёс бес.

— Я весь внимание.

— Баал просил передать тебе эти слова: «Спасибо, что сохранил для меня печать, витязь».

Закончив фразу, бес развернулся и ушёл. Я молча проводил его взглядом до перекрёстка, но даже когда он скрылся из вида, продолжил задумчиво пялиться в никуда. Мне было совершенно непонятно, что хотел этим сказать Баал, но внутри уже зарождалось очень нехорошее предчувствие.

Я не просто не понял сути послания, но и то, зачем вообще нужен подобный посыл? Даже если он что-то сделал с печатью, за каким хреном он мне об этом доложил? Ведь мы находимся по разные стороны баррикад. А как говорил мой первый ротный: «Если до тебя дошли разведданные от противника, значит, это было кому-то необходимо». Здесь же не просто информация, вырванная из окровавленных рук врага, а прямое послание. Что-то явно неправильно.

Мысли на сей счёт крутились разные. Начиная с той, что Баал каким-то образом умудрился разрушить печать, и заканчивая смертью всех тех, кто остался в кремле. А ещё я был просто уверен, что таким образом демон хочет выманить меня обратно в столицу области. Но зачем? Ведь я и без того собирался вернуться. Хотя откуда ему об этом знать?

— Свяжись с нашими в кремле, — обратился к Мишке я, когда добрался до центра лагеря.

— Что-то случилось? — уточнил он.

— Свяжись, срочно. — Я не счёл нужным давать объяснения, и Мишка прекрасно меня понял.

— Принял, — кивнул он и умчался к радиорубке, которую организовали в одной из угловых часовен.

Предчувствие беды усугублялось с каждой секундой, что отсутствовал Михаил. Но я до самого последнего момента надеялся, что его задержка связана с болтовнёй. Вот только моя способность ощущать настроение места утверждала обратное. От часовни просто несло неуверенностью, растерянностью и страхом за близких. Возможно, именно поэтому я нисколько не удивился, когда вернулся Мишка и произнёс:

— Не отвечают… Это очень странно.

— Собираемся. — Решение я принял мгновенно.

Впрочем, оно созрело ещё в тот момент, когда я только получил послание. Да, скорее всего, мы совершаем ошибку и собираемся действовать именно так, как того желает Баал. Но иначе я не могу…

— Реально собрался в ночь ехать? — уточнил Колян. — Ты ведь в курсе, что наша защита работает только днём? Как ты себе это представляешь?

— Время восемь, темнеть начинает около одиннадцати вечера. Дороги сейчас свободные, за фурами тащиться не нужно. Если поднажмёшь, мы как раз уложимся.

— Рискованно это, — вступился за водителя Мишка. — Можем самую малость не успеть. Нет, если только отрядом ехать — то по фигу, но мы ведь мирняк повезём…

— Давай завтра на рассвете, а? — с надеждой во взгляде попросил Колян. — Спокойно погрузимся и рванём.

— Мужики, я всё понимаю и вы сейчас во многом правы, но там наших убивают. Или уже…

— Ты меня, конечно, извини, — поморщился Колян, — но если мы им уже не поможем, какой смысл гнать вот так, среди ночи, рискуя собой и другими?

— Он прав, Могила, — занял сторону водителя Маркин. — Если бы там сейчас бой шёл, они бы всё равно на вызов ответили. А если там всё кончено, то и смысла рисковать нет. Ты ведь и сам всё понимаешь.

— А если там раненый кто? — пришла неожиданная поддержка от Любы. — Лежит, кровью истекает. Лично я готова рискнуть. К тому же вот, Константин хочет вам кое-что предложить.

Мы уставились на бледного парня, который едва мог держаться на ногах. Не человек, а анатомическое пособие по изучению строения скелета.