— Иду!— крикнул в ответ я и, схватившись за верёвку, приступил к спуску.

Вот чего-чего, а высоты я не боялся. За время службы у меня было столько прыжков, что я и со счёта сбился. Притом как тренировочных, так и боевых, которые являются отдельным видом удовольствия. Мало приятного болтаться в небе где-нибудь над территорией врага без возможности спрятаться. В такие моменты жизнь висит на волоске, ведь стоит противнику обнаружить десант — всё, расстреляют, как мишени в тире.

В общем, спускался я довольно шустро, хоть и осторожно. Вниз посматривал без опаски, скорее с любопытством. Было очень интересно знать, где заканчивается эта пропасть. Вообще, расщелина оказалась не сильно большой, всего метров пять в диаметре. От выхода из колодца до потолка — тоже около пяти метров. Даже удивительно, как это всё не обрушилось за долгие годы и почему никто об этом не знал. Хотя последнее прекрасно объясняется храмом, который как раз располагается прямо над пропастью.

Примерно на середине пути меня подхватил Иван и помог перебраться в горловину тоннеля. Я не смог сдержать восторг от увиденного и даже присвистнул, потому как было отчего. Высоченный арочный свод был идеально выложен камнем. Пожалуй, качество облицовки в разы превосходило колодец. Местами с потолка и стен сочилась вода, но это никак не влияло на прочность и целостность конструкции. Я невольно вспомнил пирамиды в Гизе и усмехнулся. Мы так часто слышали о чуде их существования, но даже понятия не имели, какие загадки хранит наша земля.

Кто построил этот тоннель? Какие силы и технологии были у предков, что позволили сохраниться этому великолепию? Ведь если учесть факт, когда создавались все те печати, миновала не одна тысяча лет, а он всё ещё стоит, сохраняя свою первозданную красоту. Аж дух захватывает…

Мы молча шли вперёд по выстеленному гранитом полу. Шаги гулким эхом отражались от стен, и порой казалось, будто за нами кто-то идёт. Но я несколько раз оборачивался — и никого. Вскоре мы добрались до ступеней и устремились ещё глубже. Не знаю, сколько их было, я сбился со счета где-то на трёхстах, и это даже далеко не середина. Странно, но никаких ловушек или других загадок мы по пути так и не встретили. Зато выбрались к развилке.

Наш тоннель вывел в большой зал, из которого в стороны расходились ещё шесть рукавов. Все они выглядели одинаково, лишь причудливый символ у каждого входа помогал не запутаться. Однако мы и понятия не имели, куда нам следует идти.

— Думаю, ты был прав, — почти шёпотом произнёс Иван.

И я его прекрасно понимал: говорить здесь хотелось тихо, чтобы не дай бог не пробудить какого-нибудь древнего монстра. Не факт, конечно, что он здесь есть, но сама атмосфера нагоняла некую таинственность. А в такие моменты всегда хочется вести себя осторожно.

— Ты о чём? — спросил я.

— О том, другом входе, напротив нашего колодца.

— А здесь что?

— Просто сеть тоннелей для скрытого передвижения. Они должны вести к каждому строению древних. Скорее всего, связывают храмы по всему городу.

— Удобно, — улыбнулся я. — Нужно было компас взять, вдруг мы сейчас под кремлём?

— Скорее всего, так и есть. Вон тот символ означает крепость или укрепление. Тот — чистую воду, мы как раз оттуда пришли.

— Ты уверен, что нам нужно возвращаться?

— Да откуда я знаю⁈ — резко ответил Иван. — Я сам здесь впервые.

— Сусанин, бля, — усмехнулся я. — И зовут ещё соответствующе.

— Попизди мне ещё, — огрызнулся витязь, но тем не менее улыбнулся. — Ты сам-то что думаешь?

— А в полном ахуе пребываю, мыслей вообще ноль. И ведь никто об этих ходах не знает, хотя, наверное, в каждом городе есть свои легенды о тайных подземных ходах. Эх, мне сюда в детстве попасть, я бы тебе сейчас за каждый сантиметр тоннеля смог рассказать.

— Понимаю. Я когда их впервые увидел, тоже шок словил.

— Так ты что, здесь не первый раз?

— Именно здесь — первый, но подобное уже видел. Потому и говорю, что мы куда-то не туда вышли.

— Тогда двигаем обратно…

— Постой, — придержал меня за рукав витязь. — Этот символ мне незнаком.

— Хочешь проверить?

— Почему нет?

— А если снова не то?

— Вернуться несложно, — пожал плечами Иван. — Но до той ниши нам всё равно без специального оборудования не дотянуться, а так хоть осмотримся.

— Ну, веди, Иван Сусанин.

— Очень смешно.

— Нормально.

Витязь шагнул в крайний левый рукав, и я воспользовался моментом, наконец-то нацепив на шею амулет. Никаких сторонних ощущений от его присутствия у меня так и не появилось. Но я надеялся, что Всеволод не стал бы давать никчёмную безделушку. Не исключаю, что я сделал что-то не так, хотя вроде точно следовал всем инструкциям.

Ладно, время покажет. Пока витязь ведёт себя совершенно нормально, словно он действительно на нашей стороне. Собственно, а как иначе? Я ведь тоже делаю вид, будто ничего не знаю и не подозреваю его в предательстве.

Тоннель, в который мы вошли, вскоре вывел нас к ещё одной лестнице. На сей раз винтовой, вертикальной, и спуск длился очень долго. Я пытался прикинуть, на какой мы сейчас глубине, но так и не смог. По самым скромным прикидкам, метров восемьдесят или около того. Один только колодец имел тридцать. Мы специально проверяли, ещё когда первый забор воды производили. Ну а дальше только догадываться.

Спуск прекратился внезапно, снова превратившись в бесконечный тоннель, длину которого не пробивал свет фонарей. А вот его отделка впервые вызвала у меня вопросы. Очень похоже на вулканическое стекло, но откуда ему здесь взяться? Качество обработки вызывало ещё больше вопросов. Я с трудом себе представлял, как в современном мире могли создать верхнюю часть тоннеля, а здесь окончательно потерялся в догадках.

— Чувствуешь? — снова прошептал витязь.

— Что?

— Силу, — хищно оскалился он. — Кажется, мы всё-таки на верном пути.

— Я ничего не чув… Ого! А ведь и правда.

В воздухе действительно что-то витало, некая энергия, от которой шевелились волосы на руках.

Иван подошёл к стене и прижался к ней фонарём. И я в очередной раз открыл рот от увиденного. В том месте, где свет проникал сквозь чёрную стеклянную поверхность, проявились различные символы. Похоже, весь тоннель был ими заполнен. Словно залы египетских пирамид, испещрённые иероглифами. (Не знаю почему, но ассоциации уже второй раз приводили меня именно к ним.) Вот только эти символы были ближе, понятнее. Какие-то… родные, что ли…

Мы двинулись вглубь. Чем дальше мы уходили, тем сильнее ощущалась энергетика этого места. Вскоре она начала давить на мозги, рисовать в воображении причудливые формы. Снова начало казаться, что за нами кто-то крадётся, и теперь помимо шагов за спиной возникали ещё и визуальные эффекты. Но мы упорно продвигались вперёд.

А когда тоннель закончился, я просто утратил дар речи. Огромная зала, в которую мы вышли, никак не могла быть создана природой. Но и в человеческие силы здесь верилось с трудом. Она была настолько нереальной, что я даже себя ущипнул.

Высокие резные колонны уходили к потолку, и не было даже намёка на то, что их здесь ставили отдельно. В том смысле, что эту залу вырезали в камне сразу в том виде, в котором она предстала пред нами. Нечто подобное существует в мире, и ни один учёный не может это объяснить: храм Кайласанатха в Эллоре. Но тот находится под открытым небом, а этот — глубоко под землёй. Как и куда предки девали выбранную породу? Какими инструментами они пользовались? А главное: зачем столько сложностей⁈

Всё же я поборол оцепенение и сделал шаг навстречу этому великолепию. И вот здесь, впервые за наше путешествие, столкнулся с непреодолимой силой. В том смысле, что меня просто не пустило внутрь. Я врезался лицом в невидимую преграду, будто не заметил стеклянную дверь.

— С-с-с, твою мать! — зашипел я, потирая ушибленный лоб. — Не пускает.

— В смысле? — не сразу понял Иван и, протянув руку, потрогал невидимую преграду. — Мы точно на верном пути.