Но абонент недоступен. Наверное, впервые за всю историю нашего знакомства он не берёт трубку.

Упорно пытаюсь дозвониться до приятеля, пока мой собственный телефон не взрывается громкой трелью.

— Да!

— Вавилов Артур Альбертович? — голос в трубке был мне незнаком.

— Да, кто это?

— Из полиции беспокоят, лейтенант Семёнов.

— Что случилось? — сердце начинает отплясывать в бешеном ритме. Никогда такие звонки не сулят ничего хорошего. Да ещё и в столь поздний час.

И ответ звонящего мне не нравится. Слышно, что лейтенант Семёнов от чего-то нервничает и бубнит нерешительно в трубку.

— Знаете, вам лучше подъехать в отдел, вас тут… ожидают.

Чёрт, этот говорящий загадками лейтенант начинает меня самого нервировать! Но, видимо, мне действительно лучше подъехать в отдел, чем слушать его непонятное бормотание.

А там меня поджидает сюрприз номер два. Ну уже куда более приятный.

— Артур Альбертович? — ко мне подходит невысокая женщина в форме. — Пройдёмте со мной. Извините, что побеспокоили вас в такой поздний час, но тут такое дело… В общем, сами сейчас увидите.

Женщина отводит меня в какую-то маленькую комнатку, и там я вижу… Лерку.

Которая сидит себе спокойно за чьим-то рабочим столом и рисует что-то сосредоточенно простым карандашом на белом листе бумаги.

Как она здесь оказалась?!

Артур

— Так как она оказалась здесь? — переиначиваю вопрос, не сводя с Лерки взгляда. Она меня не видит, по-прежнему занята рисованием. Выглядит вроде здоровой, только одежда грязная какая-то. Сразу закрадывается мысль, что каким-то образом она ухитрилась сбежать. Но возможно ли это?

— Её патрульные нашли, — поясняет сотрудница органов, — девочка сидела на скамейке во дворе жилого дома.

В этот момент в комнату заходит полный парень в униформе лет двадцати пяти на вид. Держит в руках какие-то листы бумаги и прямиком направляется к моей собеседнице.

— Маргарита Фёдоровна, разрешите доложить…

— Ремезов, — она перебивает его, красноречивый взглядом указывает на меня, — сообщи Артуру Альбертовичу, как вы нашли девочку. Артур Альбертович, это лейтенант Ремезов, сейчас он нам всё подробно расскажет.

Я коротко киваю, выжидательно глядя на лейтенанта.

— Ну так… — он пускается в пространственные объяснения, — ехали по маршруту, смотрим, девчонка сидит одна, а время-то позднее. Подошли к ней, спрашиваем, где родители твои. А она… выдает нам, что, мол, приехал папа и украл их с мамой из дома дяди Артура. Вот… пришлось её сюда везти…

— Так она всё-таки сбежала… — снова киваю я. Вот ведь Лерка! — Но как ей это удалось?

— Когда машина остановилась на заправке, она потихоньку вылезла и бросилась наутёк. — задумчиво поясняет Маргарита Фёдоровна. — Видимо, похитители посчитали, что ребёнок совсем ничего не понимает, и даже не стали запирать дверь.

— Какие похитители, Маргарита Фёдоровна? — недовольно фыркает Ремезов. — Разве отец может похитить собственного ребёнка? А мы вообще не должны вмешиваться в дела семейные…

После этих слов я испытываю острое желание надавать горе-лейтенанту по шее. Руки сами сжимаются в кулаки, и я с трудом сдерживаю рвущийся наружу гнев.

— Вот из-за таких как ты, лейтенант Ремезов, — строго чеканю каждую букву, глядя мальцу прямо в глаза, — сотни женщин страдают от домашнего насилия, пока вы тут «не вмешиваетесь в дела семейные».

Ремезов краснеет стремительно, опускает взгляд в пол. То ли стыдно ему становится, то ли злобу свою так скрыть пытается — неважно.

Маргарите Фёдоровне близка моя позиция. Недовольно сузив глаза, она выпроваживает лейтенанта из комнаты и снова поворачивается ко мне.

— Строго говоря, Артур Альбертович, я иду сейчас против правил. Вы — лицо незаинтересованное, но девочка назвала ваше имя. Да ещё и похищение это… Может, поможете нам понять, что происходит?

— Помогу, как же не помочь? Только сначала дайте мне поговорить с ней.

Маргарита Фёдоровна в сторону отходит, а я медленно приближаюсь к Лерке.

— Дядя Артур! — дочка Ангелины улыбается, увидев меня. Да так искренне и радостно, что аж в носу щипает. — Я знала, что ты приедешь. А мама? Мама с тобой?

— Нет, котёнок, — кажется, именно так Ангелина называет Лерку? — Мамы пока здесь нет. Но мы её обязательно найдём, если ты нам поможешь. Попробуешь?

Лерка серьёзно хмурит лоб и утвердительно кивает.

— Тогда расскажи мне всё, что случилось в тот вечер, когда приехал твой… папа.

Последнее слово произношу через силу, словно никак не могу смириться, что у урода Брагина может быть такая замечательная дочь. Ну как же можно было причинить ей вред? Как?

— Мы с мамой ложились спать, — неуверенно и тихо произносит Лерка, — но к нам пришла Илона…

Девочке тяжело. Она сосредоточенно мнет пальчиками край листа и смотрит перед собой в одну точку. Да уж… побег, переезд, похищение, снова побег… Слишком тяжелое испытание даже для взрослого, чего уж говорить о пятилетнем ребёнке?

— Илона сказала нам собираться, — после недолгой паузы продолжает Лерка, — Мы с мамой не хотели уезжать, дядя Артур. Но Илона сказала… — она снова хмурит лоб, будто пытается вспомнить что-то, — сказала, что нас всё равно уведут её охранники. Вот… А мы…

Лерка вдруг начинает судорожно всхлипывать, ловя ртом воздух. А я понимаю, что был прав в своих подозрениях. Илонка приложила явно приложила к этому делу свою наманикюренную лапку.

— Маму забрали! — Лерка срывается на крик. — Увезли куда-то на большой машине!

— Кто? — Маргарита Фёдоровна решает вмешаться в нашу беседу. — Твой папа?

И это плохая идея. Безобидный, казалось бы, вопрос провоцирует у Лерки настоящую истерику.

— Он мне не папа! — визжит она и головой вертит с бешеной скоростью в разные стороны. — Не папа! Не папа!

Маргарита Фёдоровна реагирует моментально. Выбежав из комнаты с криком «врача срочно!», она возвращается через минуту в сопровождении молоденькой девушки в белом халате.

Пока я держу Лерку за руку, доктор делает всё необходимое. И вскоре звучит ожидаемый вердикт.

— Очень похоже на нервный срыв. Ребёнка надо отвезти в больницу, лучше пусть будет под наблюдением.

— Артур Альбертович, вы же понимаете, что девочку вам не отдадут? — тихо, чтоб Лерка не услышала, говорит Маргарита Фёдоровна. — По закону у вас нет на неё никаких прав…

— Маргарита Фёдоровна, вы же понимаете, — намеренно отзеркаливаю её интонацию, — что в наше время обо всём можно договориться? Иначе вы бы меня сюда не позвали, верно?

Однако, она женщина-кремень. Смело выдержав зрительный контакт со мной (а это не многим удаётся), Маргарита Фёдоровна предлагает:

— Отправим девочку в больницу, ей действительно лучше побыть под наблюдением врачей. Ещё неизвестно, как пережитый стресс отразиться на её психике…

Да, признать надо, права она. Наверное, это даже лучший выход из сложившейся ситуации.

— Хорошо. Я ведь могу оплатить для неё платную палату, няню и прочие… дополнительные услуги?

— Чисто теоретически…

— Вот и отлично.

Всё решается за несколько часов. Лерку увозят в больницу, определяют в лучшую палату и приставляют к ней платную медсестру. Но когда я пытаюсь уехать, Лерка вцепляется в меня на удивление сильными руками и кричит:

— Дядя Артур, не бросай меня! Не уезжай!

Чёрт, вот ведь душу рвёт мне на куски эта маленькая девочка!

— Послушай, мне ведь нужно найти твою маму, верно? — осторожно глажу её по светлым волосам. — А как я это сделаю, если останусь с тобой? Да и потом, тут у тебя такая шикарная компания, — подмигиваю молоденькой медсестре, — да, Алёна?

— Ну конечно, — девушка садится на Леркину кровать. — Малыш, может, порисуем немного? Или прогуляемся? Покажу тебе, как тут у нас весело. А в столовой сегодня, кажется, готовят пончики…

Лерка несколько раз шмыгает носом и подозрительно косится в сторону медсестры.