На этом, дорогие родичи, мой доклад окончен. Все свободны.

Негромко обсуждая услышанное, Хортовы стали покидать Оперативный зал, а я остался. В основном потому, что в душе у меня столкнулись противоречивые чувства, а еще я надеялся поговорить с патриархом. И когда помещение опустело, хотел подойти к нему, но он сам направился ко мне и присел рядом. После чего, блаженно вытянув вперед ноги, он сказал:

— Все закончилось, Вальдер. Теперь можно жить, как раньше. Мы уцелели и впереди для нашего клана, наверное, не самые плохие времена. Лично я, этим доволен и результат меня устраивает. А тебя?

— Нет, — покачал я головой.

— Почему?

— Пойми меня правильно, дед. Я рад, что клан выжил и найден истинный враг, который получит заслуженное наказание. Я доволен, что никому из наших родичей теперь не надо бояться имперских убийц и спецназовцев. Я вижу, что Веденеев не поскупился, и мы получили щедрые откупные, которые укрепят наш род и весь клан. Вроде бы все в порядке и ты прав, эту страницу истории можно переворачивать. Вот только пойми и меня. Я тринадцать лет был изгоем. Одиночкой, чьи близкие были уничтожены по приказу императора. Поэтому ненависть к нему впиталась в мою кровь. Она стала частью меня. Подпитывала, когда я подыхал от ран или испытывал голод. В самые трудные свои времена, я вспоминал о павшем клане, о погибших сестрах и братьях, думал про всех, кого знал и потерял, а потом вспоминал лицо старого Веденеева с парадного портрета, стискивал зубы и говорил себе, что не могу умереть, пока жив этот гад. Понимаю, что обстоятельства изменились, и ты поступил так, как лучше для нашего клана. Разум признает, что это правильно и целесообразно. Однако душа не принимает. Накопившаяся в моей душе лютая злость, никуда исчезла, а память подкидывает картинки из прошлого. Как правило, самые плохие воспоминания. Охоту имперских карателей за мной, смерть людей, которые находились рядом, и скитания по глухим местам России. Так что мир, который ты заключил, для меня ничего не меняет. Пока жив Анатолий Веденеев, а его потомки при власти, я личный враг императора.

— И что ты намерен делать? — нахмурившись, спросил патриарх.

— Я должен стать сильнее. Уверен, ты меня не поддержишь и постараешься сохранять мир так долго, насколько это возможно. И я не стану при встрече с императором, если нас сведет судьба, сжигать его мощью своего истока. Нет, я поступлю иначе. Дождусь того времени, когда смогу уничтожить всю эту семейку одним махом, и сделаю то, что не сделал ты. Веденеевы умрут и только тогда эта история для меня закончится. Не знаю, сколько мне понадобится времени на реализацию своих планов. Десять лет, двадцать или сто. Неважно. Мой враг до сих пор жив и пока он коптит небо, полного покоя я обрету.

— Да ты суров, Вальдер. Хотя я тебя понимаю. Насколько это возможно. И отговаривать тебя не стану. Однако запомни — ни в коем случае не подставляй клан. Я дал императору слово, что пока он с нами честен, мы первыми не ударим.

— Вот-вот, — невесело усмехнулся я.

— К чему ты это сказал?

— К тому, дед, что именно на верности своему слову тебя поймали в прошлый раз. И сейчас, несмотря на нарушенные клятвы, Веденеев откупился, а попутно снова обвел тебя вокруг пальца и обязал дать обещание, которому ты станешь следовать.

Я заметил, как патриарх крепко сжал подлокотник кресла и приготовился к тому, что сейчас меня станут воспитывать, а возможно, даже немного побьют. В воспитательных целях, так сказать. Однако обошлось. Максим Петрович унял свой гнев и кивнул:

— В твоих словах есть резон, внук. Но ты слишком категоричен и в тебе еще много юношеского максимализма. Не успели тебя до конца правильно воспитать. Да и пережил ты, действительно, такие события, что и врагу не пожелаешь. Главное — держи себя в руках и время тебя вылечит.

— Надеюсь, что так, — согласился я с ним.

Мы замолчали. Каждый думал о своем. Так продолжалось несколько минут, а потом патриарх снова заговорил:

— Кстати, есть парочка новостей, которые касаются тебя.

— Наверное, нехорошие? Я прав?

— Одна нормальная. Другая не очень. С какой начать?

— Давай с нормальной.

— Завтра Анна Федоровна собирается на аукцион, и она намерена взять тебя с собой. Я разрешил.

— Да, был у нас с тетушкой насчет этого разговор. Я про него уже подзабыл, а она помнит. А что со второй новостью?

Патриарх тяжело вздохнул:

— Мы с императором договорились, что в ближайшее время станем всячески выказывать взаимное расположение друг к другу. Он демонстрирует к нам свою симпатию, а мы полную лояльность. Поэтому наши родовичи посетят несколько государственных приемов у наместника области и большой делегацией навестят столицу…

Максим Петрович замялся, и я решился его поторопить:

— А я здесь причем? Мне придется посещать эти приемы?

— Да. Но дело не только в этом. От тебя еще потребуется вернуться в МГУ?

— Ничего себе сюрприз! — не сдержавшись, воскликнул я.

— Ага, сюрприз, — кивнул патриарх и, словно оправдываясь, продолжил: — В процессе переговоров мы с Веденеевым спорили, и так вышло, что когда он выдвинул это условие, я согласился. А только потом, когда назад сдавать уже не получалось, подумал, что тебе это не нужно и не интересно. Но, с другой стороны, почему бы и нет? Полугодовой организационный период закрытого обучения скоро закончится и ты свободен. Жить станешь в нашем столичном особняке. Занятия будешь посещать, когда пожелаешь, лишь бы успеваемость была на более-менее приличном уровне. Обрастешь в столице связями и покуролесишь. Денег у тебя много, так что гуляй и веселись, ни в чем себе не отказывай. А если совсем прижмет, тогда в любой момент сможешь вернуться домой.

— Понятно… — протянул я и задал вопрос: — Ну а как же мое обучение, тренировки и походы в Отстойник?

— Учиться и тренироваться ты и в столице сможешь. Тем более что теперь наши родовичи станут бывать там чаще. Да и в самой Москве продвинутых мастеров, у которых есть, чему поучиться, хватает. Хоть по военному делу, а хоть и по магии. Думаю, ты без труда сможешь найти квалифицированных специалистов. А с рейдами вообще просто. В Подмосковье два портала. Собрался и сходил в рейд. Или жди, когда окажешься на малой родине.

— А когда я должен буду вернуться в университет?

— Сроки не оговаривались. Но, думаю, через две недели будет нормально. Мы как раз дожмем последний враждебный род, а ты успеешь сходить в очередной рейд. Как все успокоится, так и собирайся.

На этом разговор с патриархом, как таковой, закончился. Дальше уже серьезных тем не касались и разошлись.

Патриарх отправился руководить кланом. Ну а я к себе домой, где заперся в библиотеке и пару часов размышлял о том, что сегодня узнал. И чем больше об этом думал, тем сильнее становилась моя уверенность, что Максим Петрович меня подставил и сделал это сознательно.

Прадед не мог не понимать, как я отношусь к правящему роду, и какой будет моя реакция на мир с Веденеевыми. Если сам не додумался, что вряд ли, то у него есть профессиональные психологи, та же самая секретарша Люда, как я недавно узнал, дипломированный специалист. Следовательно, мой психологический портрет давно составлен и патриарх с ним ознакомился. А еще, когда он сказал, что условие Веденеева о моем возвращении в университет принял спонтанно, я ему не поверил. Просто потому, что он опытный человек. Да и условие это мелкое, ни на что не влияет. Поэтому, если бы Максим Петрович не хотел отправлять меня в столицу, то этого бы и не случилось.

Вот такие дела. Не веселые. По крайней мере, лично для меня. И что же получается в итоге? Я ненавижу императора и всю его семью. Для меня они непримиримые враги. А я снова окажусь в том месте, где на постоянной основе обучается принцесса Валерия, и бывают другие представители правящей семьи. Неужели патриарх хочет, чтобы я сорвался? Нет. Это бред. Прямая подстава клана. И он понимает, что я так никогда не поступлю, значит, стану держать себя в руках. Тогда в чем причина? На ум приходило только одно. С учетом того, что правящий род станет демонстрировать свое расположение Хортовым, хочу я того или нет, мне придется с ними сблизиться. Например, через ту же самую Валерию, которая легко может пригласить меня на какой-нибудь бал в Кремлевский дворец или на светскую вечеринку для элиты. А я не смогу отказаться. При этом девочка она не простая. Ее с детства обучали, как находить подходы к нужным людям и налаживать контакты. Поэтому нельзя исключать того, что переговоры между патриархом Хортовых и старым Веденеевым имели несколько пунктов, которые не оглашались. Например, о родственном союзе между двумя семьями. И я, с моим потенциалом, который рано или поздно раскроют, вполне себе достойная партия для Валерии, пятой дочери официального императора Андрея Первого. Может такое быть? Вполне. И, женившись на принцессе, которая имеет все задатки, чтобы стать неплохой женой, я автоматически перестану воспринимать императорский род как врагов. Любить Веденеевых я не обязан, но ненависть потухнет. И если Максим Петрович смог меня просчитать, а потом так рассудил, то меня подталкивают к определенным действиям и поступкам.