Внутри аж всё заклокотало. Я так крепко свыкся с ролью помещика и главы рода Прямухиных, что подобные собачьи команды прямо-таки вывели меня из душевного равновесия. Дюже захотелось расколотить лысому лицо. А потом ещё и обоссать сверху, чтобы неповадно было дерзить благородному аристо.

— Послушайте, я…

— Сизов, с-с-с-сука! Ты у меня сейчас пиздюлей выхватишь!

Так. Ладно. Раз уж я сумел потушить огонь чресл рядом с Черепашкиной, то и с этим огнём как-нибудь справлюсь. Тише, Илья Ильич, тише. Просто делай так, как говорят. Первый же удобный случай и ты свалишь отсюда.

— Хорошо, — процедил я сквозь зубы.

Нарочно медленно, я начал переодеваться в выданный реквизит.

— Да быстрее же!

А вот хуй тебе.

— ВСЕМ АКТЁРАМ ПРОСЬБА ПРОЙТИ ЗА КУЛИСЫ! — донеслось из громкоговорителя.

И без того суетная гримёрка забилась в приступе паники.

— Всё! Пошли! — лысый снова бесцеремонно схватил меня и потащил куда-то дальше; так что одну штанину мне пришлось натягивать на ходу.

Дверь, дверь, ещё одна дверь и мы оказались позади высоких фанерных декораций. Меня тут же окружили люди — очень разные, но все как один яркой маргинальной наружности.

— Здорово, Сизов! Чего опаздываешь?

— Пропуск забыл.

— А голову ты дома не забыл?

— Так, ребята! — вдохновенно крикнула пухлая барышня в цветастом платьишке. — Сегодня настал наш звёздный час!

— Да! — тут же поддержали её несколько голосов.

— Возможно, именно к этому мы готовились всю свою жизнь!

— Да!

— Вы готовы выложиться по полной⁉

— Да!

— Что-то я вас херово слышу!

— ДА-А-А-А!!!

Актёры начали вести себя, как регбисты после мотивашки тренера — рычать, скалиться, безумно вращать глазами, жать кулаки и ободряюще пиздить друг друга. Мне вот тоже в плечо кулаком прилетело. И кстати, довольно больно.

— Порвём их нахуй! — проревела пухлая барышня и одновременно с этим из-за декораций грянул настоящий шквал аплодисментов. Живых аплодисментов.

В студии зрители! — подумал я, и тут же невидимый ведущий начал шоу:

— Добрый вечер, добрый вечер, добрый вечер! Здравствуйте, дорогие зрители в студии! Приветствую наших телезрителей! Наконец-то наступил воскресный вечер, а что это значит⁉ Это значит, что мы начинаем шоу «Какая-то Дичь» и сегодня в нашем прямом эфире, буквально на ваших глазах будет происходить какая-то дичь!

— У-у-у-у! — народ в зале чуть не сошёл с ума.

— Я вижу, вам уже не терпится! Ну что ж, тогда встречайте! Под ваши бурные аплодисменты, я приглашаю в эту студию первого участника сегодняшней удивительной истории! Дамы и господа, Матвей Степанович Сизов!

Ох, блядь. Это про меня что ли⁉

Всё тот же лысый негодяй вытолкнул меня под свет софитов.

Зал аплодировал, играла музыкальная вставка. На огромном экране, установленном сбоку сцены, шла нарезка видео со мной, — то бишь с Матвеем Степановичем, — в главной роли. На видео Сизов поочерёдно то шатался с целлофановым пакетом по подъезду, то сидел на кухне и что-то очень эмоционально рассказывал на камеру, то курил возле помойки.

Патлатый ведущий в пиджаке и стильных очках указал мне на один из диванов и попросил присесть. Ну я и присел.

Ведущий жестом успокоил зал и начал:

— Итак, здравствуйте, Матвей Степанович, — сказал он. — Я знаю, что вы обратились в передачу «Какая-то Дичь» неспроста. Это так?

Я на секунду потерялся, но затем увидел бегущую строку суфлёра над одной из камер. Даже не знаю, хорошо это или плохо, но текст у меня был.

— Да, это так, — подтвердил я.

— Дело в том, — Ведущий повернулся лицом на камеру, — что вот уже несколько месяцев подряд таинственный недоброжелатель каждое утро вешает на ручку входной двери Матвея Степановича пакет с фекалиями. Матвей Степанович, как вы думаете, с чем это может быть связано?

— Да, — прочитал я свой текст. — Здравствуйте. На мой взгляд, всё очевидно. Я думаю, что это всё происки чёрных риэлторов.

— С чем связаны такие мысли?

— Дело в том, что мы с женой живём в историческом центре Ивантеевки, — продолжил я. — Наш район уже частично сносят и строят на его месте элитные многоэтажки. И вот я думаю, что недобросовестные застройщики таким подлым образом пытаются заставить нашу семью съехать.

— То есть, по-вашему получается, что пакет с фекалиями вам приносят чёрные риелторы, нанятые по указке строительной компании?

— Ну да, — прочитал я.

— Не слишком ли сложная схема?

— Не слишком. А кто же, если не они? Эти сволочи любыми способами стараются помешать нам нормально жить! Я уже и к участковому обращался, и в полицию, и в городскую управу. Но надо мной везде лишь смеются.

— Что ж, — ведущий отвернулся от меня. — Ситуация сложная. Но мы надеемся, что пролить на неё немного света поможет жена Матвея Степановича, Степанида Матвеевна Сизова. Прошу любить и жаловать!

Бегущая строка на моём суфлёре пропала и вместо неё появилась статичная надпись: «ДРАКА 15 СЕКУНД». Что бы это могло значить?

— Ах ты сволочь! — в зал выбежала та самая пышка в цветастом платье. — Позорить нас на всю страну решил⁉ — и кинулась прямо на меня. — Гнида!

Вот интересно, «ДРАКА 15 СЕКУНД» подразумевает то, что Матвей Степанович даст сдачи?

— Сволочь! Тварь! Скотина! — благо, узнать мне этого не пришлось; в студии тут же появились два здоровенных охранника и перехватили Степаниду Матвеевну на полпути. Та чуть побрыкалась для проформы и уселась на соседний диван. — Козёл сраный! Ублюдок!

— Степанида Матвеевна, — взял слово Ведущий. — Интересно узнать, чем вызвана такая бурная реакция на собственного мужа?

— Да потому что он идиот! Зачем он сор из избы выносит⁉ Зачем он опозорить меня решил⁉ Что молчишь, скотина⁉ Отвечай! Зачем⁉

— Степанидушка, — у меня вновь пошёл текст. — Ну чего ты ругаешься?

— А как тут не ругаться⁉

— Степанида Матвеевна, — опять Ведущий, — я так понимаю, что вы не разделяете взглядов мужа на проблему пакетов?

— Конечно не разделяю! Не знаю, что он там себе напридумывал, но это всё наши соседи делают!

— Хм-м-м, — ведущий прижал к груди планшет. — Смелое заявление. Но почему же вы вот так сразу исключаете из списка подозреваемых чёрных риэлторов?

— Да какие, к чёрту, чёрные риэлторы⁉ Мы живём в аварийном здании, нас и так скоро выселят! А эта сволочь вместо того, чтобы заработать нам на новую квартиру, все деньги пропивает по ночам!

Зал ахнул.

— Матвей Степанович, вы что, алкоголик?

Блядь. А по Матвею Степановичу разве не видно?

— Нет, — прочитал я свой текст.

— Да как же это нет, сволочь⁉ Да что же ты врёшь на глазах у всей Империи⁉

— Ну я же не запойный, — прочитал я железный аргумент. — Выпиваю по чуть-чуть. Как все.

— А как все — это как? — уточнил Ведущий.

— Ну как-как? Выпью чуть и на работу иду. И чуть вечером ещё.

Зал точечно заржал, а кто-то даже пару раз хлопнул в ладоши.

— Вот видите⁉ — опять завизжала пухлая. — Его ещё и уволят скоро!

«ДРАКА 10 СЕКУНД» — жена Сизова подскочила с дивана, сняла туфлю и со всей дури швырнула её в меня. Не знаю, хорошо это для рейтинга или плохо, но я увернулся.

Так, блядь. Пора отсюда сваливать.

— Вы знаете, я, наверное, пойду.

Ведущий уставился на меня недвусмысленным взглядом. А не охуел ли ты часом? — читалось в нём. Охранники за его спиной тоже обратили на меня внимание; один из них провёл большим пальцем по горлу.

Я присел обратно.

Где-то в этой ситуации наверняка кроется ирония. Человек, который собирается в открытую конфликтовать с самим Императором, оказался в заложниках у парочки телевизионщиков и прямого эфира.

— Так, Степанида Матвеевна, — Ведущий обратился к жене Сизова. — Соблюдайте нормы приличия, иначе нам придётся вывести вас из студии. Скажите лучше, почему вы считаете, что пакеты с фекалиями вам на дверь вешают ваши соседи?