— Спасибо. — Я подгибаю руку под ее голову, как подушку, а другую лениво кладу на ее живот.

— За что? — шепчет она, наклоняя голову под мой подбородок, наполняя мой нос своей сладостью, пока ее маленькое тело делится ее теплом.

— За это. — Сколько бы раз мы ни занимались любовью тем летом, именно в такие моменты я чувствовал себя ближе всего к ней. Такие моменты значили больше всего.

— Это не совсем для тебя, — признается она. — Мне нравится, когда ты рядом. В этом городе, в моей постели…

— Тебе просто нравится моя задница.

Она хихикает, и этот звук наполняет мою душу, как ничто другое.

Правда в том, что мы с Хейден созданы для таких моментов.

Мы вдвоем загадываем желания на одну и ту же звезду.

Мы вдвоем делим пиво и одеяло на пляже.

Мы вдвоем отдаемся неожиданному пламени и создаем жизнь.

То лето было наполнено моментами, которые проложили путь к тем, которые мы разделяли каждые две недели и дни между ними в течение последних четырех лет.

Мы могли растить нашего сына отдельно, могли жить разными жизнями, но мы всегда были вместе. Охваченные нашим общим ребенком и такими простыми моментами, как этот.

— Я хочу сказать Джетту, — шепчет она.

— Я думал, ты хочешь подождать.

— Я хочу этого больше.

Я тоже, городская девчонка. Я тоже.

ХЕЙДЕН

Лежа лицом вниз и вытянувшись, как морская звезда, Джесси открывает затуманенный глаз.

— О, слава Богу. Это был не сон.

Ухмыляясь, протягиваю руку и провожу по отметине на его щеке, отпечатавшейся во время сна. Я не сплю уже сорок пять минут, поочередно наблюдая за его сном и за тем, как над озером встает солнце в оттенках кораллового. Предполагается, что позже будет гроза, но сейчас все спокойно и красиво, как и мужчина в моей постели.

— Как тебе спалось?

— Потрясающе. — Он зарывается лицом в подушку и тянется руками к изголовью, отчего мышцы его спины напрягаются и перекатываются, как от тихого грома.

— Правда? Эта кровать динозавр.

— Да, но ты в ней. — Ленивая улыбка играет на его губах, когда он переворачивается на бок, притягивает меня ближе, прижимает к себе и проводит слабым поцелуем по моим губам. — Как ты?

— Хорошо.

Одна бровь дрогнула.

— Просто хорошо?

— Сегодня мне нужно ехать в Грин-Бэй.

— Хорошо. — Его тон достаточно легкий, но складка на его брови не соответствует. — Все в порядке?

— Да, конечно. Я попросила Ханну взять кое-какие вещи из дома, а Джетт давно не видел моих маму и папу, так что я решила, что мы устроим себе такой день.

— О, ему это понравится. — Джесси скользит рукой от моей спины к бедру, его рот открывается, а затем снова закрывается.

— Что?

— Ты думаешь, что возвращение назад спровоцирует вопросы? Я знаю, что ты хочешь рассказать ему, что происходит, но… — Его голос прерывается.

— Он спрашивал о Лейне вчера вечером, когда я укладывала его спать.

Его взгляд метнулся к моему.

— Что ты ответила?

— Что мы больше не будем жить с ним, и что мы собираемся остаться здесь на некоторое время, чтобы он мог проводить больше времени с тобой.

— И что?

— Он был взволнован, но потом спросил, собирается ли Лейн приехать в гости.

Комок эмоций застревает у меня в горле, потому что из всех реакций, которые он мог бы предпринять, я эгоистично надеялась, что он этого не сделает.

— Потому что он скучает по нему. — Джесси закрывает глаза и корчит гримасу. — Черт. Я имею в виду, что ожидал, что, в конце концов, он почувствует это. На самом деле, думаю, я был бы более обеспокоен, если бы он этого не сделал, но… Черт.

— Я не знаю, что делать, — шепчу я, моя грудь болит. Слезы Джетта были минимальными, и его признание было скорее смущенным, чем расстроенным, но вероятность того, что все станет труднее, прежде чем станет легче, очень реальна. Он никогда не знал жизни без Лейна, и, как бы мне ни хотелось порвать с ним навсегда, я не думаю, что это возможно. Только ни тогда, когда замешан Джетт.

— Отведи его к нему сегодня.

— Что? — Я отскакиваю назад, удивленная. — Я не хочу его видеть. Я….

— Я знаю, детка, но дело не в тебе. — Джесси пальцами касается моей щеки, а затем спускается вниз по шее. — Неприятно так говорить, но это правда.

— Он даже не позвонил, чтобы поговорить с ним.

Челюсть Джесси сжимается.

— Джетт не виноват в том, что Лейн такой засранец. — Нет, но это моя вина, что мы оказались в такой ситуации. Черт возьми. — Ты хочешь, чтобы я пошел с тобой?

— Нет. — Я прижимаю руки к его груди. — Нет, у тебя и так было достаточно забот на этой неделе. Мы просто, может быть, заедем к нему в офис. Это будет менее неловко, чем видеть его дома, а также даст мне повод не торопится.

Он наклоняется для очередного поцелуя.

— Мне нравится ход твоих мыслей.

— Кстати, об этом, — говорю я, прижимаясь к его губам. — Не хочу никаких глупостей по этому поводу, но я определенно пойду в твой офис завтра. И на следующий день. И на следующей неделе тоже. Тебе понадобится кто-то, кто заменит Грету, пока ты не разберешься с делами, а поскольку это моя сфера компетенции…

Он глубоко вдыхает и медленно выдыхает.

— Как бы я ни хотел отказаться, но не могу. Ребята захотят получить зарплату на этой неделе.

— Я прикрою тебя, красавчик. — Обхватив руками его челюсть, я целую его медленно и сладко, желая, чтобы у нас было больше времени. К сожалению, уже пять тридцать, а Джесси обычно на работе к шести, не говоря уже о том, что Джетт тоже встанет с минуты на минуту. Найти своего отца в моей постели — это не то, как я хочу, чтобы он начал день. Пока.

Словно в подтверждение моих слов, у Джесси срабатывает будильник, и он быстро переворачивается на спину, нащупывая телефон на тумбочке.

— Чертова штука.

Смеясь, я откидываю одеяло и нехотя вытаскиваю свою задницу из кровати.

— Ты одевайся, а я приготовлю кофе.

— Мы можем немного поцеловаться, пока он варится? — спрашивает он, вздергивая брови. — Пока Джетт еще спит.

— Тогда мы определенно будем делать это чаще.

* * *

Три часа спустя мы с Джеттом приезжаем в Грин-Бэй и, быстро забежав в «Данкин» за любимыми пончиками Джетта и моим любимым кофе со льдом, отправляемся к Ханне.

Брайс и Стелла все еще в пижамах, смотрят мультфильмы в гостиной, поэтому Джетт присоединяется к ним со своими пончиками, а мы с Ханной уходим на кухню.

— Как доехали? — спрашивает она, обхватив руками кружку с дымящимся кофе.

— Долго. Мне показалось, что путь на север намного короче, чем обратный путь, — вздыхаю я, садясь за стол напротив нее.

— Наверное, потому что ты предпочитаешь быть там, а не здесь.

— Возможно. — Я всегда любила Коул-Крик, но заставляла себя держать его на расстоянии, потому что это не было частью того проклятого плана.

— Значит, дела идут хорошо?

— Мммм… — Я делаю глоток кофе и проглатываю свою гордость. — Я облажалась, Хан.

Она кивает.

— Все мы в какой-то момент облажались.

— Хотя я не уверена, что мы все делаем это так, как я. Я имею в виду, пять лет отрицания, четыре из которых я действительно закрывала глаза.

Ханна молчит минуту.

— Как ты думаешь, сколько времени тебе понадобилось бы, чтобы понять это, если бы ты не нашла письмо?

— Недолго.

— Нет?

Я делаю вдох и осторожно выпускаю его.

— Я уже знала, что у нас с Лейном ничего не получится, но, думаю, держалась из-за страха причинить боль Джетту. Оглядываясь назад, я, вероятно, сделала только хуже.

— Он молод, Хэй. И справится с ударами, особенно если вы с Джесси собираетесь попробовать.

— Он спросил о Лейне вчера вечером, и это просто разбило мне сердце.

— Да. — Она делает сочувственное лицо. — Это будет трудный путь.

— Джесси предложил попытаться увидеться с ним сегодня, просто чтобы Джетт мог передать привет.

Брови Ханны взлетают вверх.

— Ты шутишь?