(Вынимает из корзинки м е ф у н и ю.) М е ф у н и я – зеленая с крючками приснилось мне… Проснулась, на подушке — зеленая… С тех пор ее храню. (Цепляет м е ф у н и ю за пуговицу.) От дураков и от недобрых глаз, от политических переворотов обережет рогатый черный б у с и к. (Вынимает из корзины б у с и к.) Я этот б у с и к на ухо повешу. (Вешает б у с и к на ухо.) На Кубе сумасшедший журналист в седых усах, с косматой сивой гривой, мне эту к а м е р а д у подарил. (Берет к а м е р а д у, вешает ее на другое ухо.) Она всегда стреляет синим, если твой собеседник искренен и добр. И этот отблеск падает в бокалы — и сразу в них шампанское кипит. (Из корзины вынимает л а п и д, показывает его публике.) Из космоса упал ко мне л а п и д багряный – он почувствовать дает, что чувствует на свете все живое: страх, радость, боль – но интенсивней вдвое. (Украшает себя л а п и д о м.) Люблю с в и р е и золотые нити. (Украшает себя с в и р е е й.) А вот м а с т а м а г о н и я, взгляните. (Набрасывает на себя м а с т а м а г о н и ю.) Лети сюда, блуждающий огонь. Сейчас он сядет на мою ладонь, живой и полосатый, будто зебра. (Протягивает ладонь, на которую спускается ф и о л а н н ы й э б р а.) Все! – даже то, чего на свете нет, ты мне покажешь, ф и о л а н н ы й э б р а. Я – дерево на брегу Земли. Я – дерево и простираю ветви к вселенскому – в неведомое – древу, к горящим солнцам и шарам планет. КОЗЛОБОРОДЫЙ КОНТРАБАС Перед нами возникает худосочный СУБЪЕКТ: жидкие усики, козлиная бородка. Несколько истеричен. Когда я так вытягиваю шею — козлиный профиль мой похож на гриф гитары, только менее красив. Невзгоды в шее вырыли траншею, вот и похож я на картину ту… Как ухвачу себя рукой за шею и проведу смычком по животу!.. Да если бы не дека и не лак, я был бы точно – репинский бурлак. Жена меня убьет. Так мне и надо. Общественность жует меня, жует. Начальство топчет башмаками гада. Терплю и пью – червяк во мне живет. Нет! хочется подняться и сказать: «Не рвите струны – нервы не трепите!» Гипнотизер мне: «Спите, спите, спите» — И сонно закрываются глаза. (Закрывает глаза, начинает двигаться на сцене, как в замедленном кинофильме.) И снится мне: кругом шумит толпа прекрасных инструментов. Без ошибки определяю: там – альты, здесь – скрипки, вот пробуют фаготы, чу! Труба. Настраиваются мои соседи на что-то грандиозное. Я сам, прислушиваясь к дольним голосам и согреваясь в солнце на рассвете, какой-то подколенною струной дрожу. Меж тем свой ровный голос строю в строю других, как важный контрабас — и если я подонком был порою, то отрешен и выверен сейчас. Как метроном – похож на человека, но выше и прекрасней во сто крат — я золотой и пламенный – и небо открыто мне, где ангелы парят! Вот херувимы к скрипкам полетели и сходит серафим к виолончели. Вознес трубу архангел Рафаил и как подсолнух солнцу протрубил. Я слышу: чья-то тень меня покрыла, на гриф легла огромная ладонь. Как напряглись мои витые жилы! — и я исторг исчерни – золотой крик ярости! Я понял: мой соперник могуч, как Прометей или Коперник, что у престола он один из первых. И стали мы бороться: я и он… И был я вознесен. И т а м, заплакав, признал: «ты победил меня, Иаков» — средь ликов и зверей, очей и знаков — и гласов, и хвалы со всех сторон! (Играет беззвучно, водя рукой поперек живота, как смычком. Пальцы другой руки пробегают от затылка к шее и обратно. Козлобородый контрабас.) Не правда ли, я здорово звучу? Не слышите?.. Хотя бы смутно, краем… Навстречу к вам сходящему лучу откройте слух… Себе не доверяем. В глухой вселенной каждый одинок. Звучит звезда. И рыба. И цветок. (Как бы прислушивается к затихающей музыке.) Недавно – случай. Еду я в вагоне метро. Напротив – женщина. Глаза Вкось – с желтизной. В зрачках играют БОНИ — М, дальше в перспективе – два ряда. Послушай, мы летим сквозь фугу Баха. Здесь – вздохи лошадей и очи сов, а там, в тоннеле чистых голосов ликует хор… Конечно, дернул бес — придвинулся к ней: «Слышите аллегро?» В ее зрачки влетел я – и исчез. Гражданка отшатнулась, как от негра. «Нет, говорю, не надо ставить щит, вы слышали, как яблоко пищит?» Вы слышите, возможно слышать все: «Лета и лица. Мысли. Каждый случай, который в прошлом может быть спасен и в будущем из рук судьбы получен» 2. |
