Принимались командируемые из воинских частей красноармейцы, а также «частные лица», имеющие рекомендацию двух членов Российской коммунистической партии. Требуемое образование — на уровне школы IV ступени.
Занятия ежедневные, с 8 часов вечера, «так как преподавательский персонал днем был занят на службе в различных военных учреждениях», а сами курсанты днем обязаны были отводить время на самостоятельные «практические занятия», на строевое учение и гимнастику, на «посещение музеев, выставок и т. д.».
Срок обучения для счетоводов и делопроизводителей определялся в 13 1/2 недель, для переписчиков и каптенармусов 12 недель; возраст для поступления на курсы — с 18 до 26 лет.
Курсанты обеспечивались общежитием, всеми видами довольствия на правах красноармейцев. Выпускники «подвергались испытаниям и получали аттестаты». Подчеркивалось, что на них «возлагаются особо большие надежды»[16].
Алексей Косыгин мог в очередной раз подосадовать на возраст, но понимал: курсы не единственные в Петрограде, да и красноармейский «стаж» более года многое значит.
Косыгин-старший, желая дать образование сыновьям, не ограничивал их в самостоятельном выборе. Конечно, Николай Ильич втайне мечтал, что сыновья станут такими же «кадровыми» рабочими, как и он сам, если не на родном его «Новом Лесснере», то на другом предприятии. Рассчитывал совершенно оправданно. 1921 год стал отправной точкой для восстановления питерских промышленных гигантов, процесса длительного, болезненного, но неуклонного. Нехватка профессиональных рабочих кадров ощущалась как никогда остро, оставаясь одной из главнейших проблем и Петрограда, и всей страны.
Однако ни старший, ни младший из сыновей Николая Ильича к станку не спешили. Оба стремились получить образование и профессию, не только востребованную на данный момент, но и дающую перспективу на будущее. Надежды на профессиональный и карьерный рост, материальное благосостояние нисколько не зазорны для молодых людей в любые времена.
Старший из сыновей, Павел, в 1921–1923 годах был слушателем Петроградского сельскохозяйственного техникума, следующие два года — электротехнических курсов. В 1926–1927 годах работал монтером завода «Русский дизель», однако уже в начале следующего года пошел «наверх». О нем мы еще расскажем.
Младший брат, демобилизованный в апреле 1921 года, поступил на Северные областные продовольственные курсы Петропрофобра. Через год их переименовали во Всероссийские продовольственные курсы Наркомпрода, затем — в Петроградские кооперативные курсы[17], а осенью 1922 года преобразовали в Кооперативный техникум Всероссийского центрального союза потребительского общества[18]. Техникум располагался практически в центре Питера, на проспекте 25 Октября, 33. Заведовал курсами известный кооператор и педагог Н. А. Виноградов.
15 июля 1922 года Алексей Косыгин подал заявление о зачислении (на самом деле — переводе с курсов того же Центросоюза) в кооперативный техникум. В анкете свое желание он обосновал в духе времени:
«Желаю работать в кооперации, так как она освобождает рабочих и крестья[н][19] от капитализма»[20].
В 1970-е годы Косыгин объяснял свое решение более пространно, но идеологически выверенно: «Если бы не ленинские слова [„Кооперация — путь к социализму“] и не тот громадный резонанс, который они вызвали в сознании миллионов граждан, я бы никогда не пошел в кооперативный техникум, поскольку торговля, потребительская кооперация были мне до этого совершенно не интересны»[21].
Да, далек был Алексей Николаевич от революционной романтики в 1970-е…
Между тем, требования к поступавшим предъявлялись весьма серьезные: знание советской конституции и политэкономии, истории «классовой борьбы в России и на Западе», естествознания, минералогии и геологии, физики, химии, счетоводства, теории и истории кооперации, математики[22].
Рассчитывая попасть на первый курс, наш герой был приятно удивлен, что с 1 сентября 1922 года его зачислили сразу на 2-й курс льнопенькового отдела техникума. На учебу туда поступило еще 30 человек[23].
Учетная карточка члена ВКП(б) А. Н. Косыгина. 24 января 1929. [ЦГАИПД СПб. Ф. Р-9088. Оп. 1. Д. 1580. Л. 66–66 об.]
Алексей Косыгин с головой погрузился в изучение химии, освоение процессов возделывания льна и конопли, механической обработки сырья, его заготовки и экспорта, кооперирования льняного дела[24].
Преподавали в техникуме известные не только в Петрограде, но и в России кооператоры, льноводы, экономисты и инженеры: Н. Н. Матвеев-Бодрый (кооперативная теория и практика), А. В. Матвеев (финансы и хозяйственная работа первичного кооператива), Н. П. Собянин (прием и хранение сырья), Е. А. Сайков (первичная обработка льна), М. С. Бродский (сортировка и оценка льна) и другие[25]. Благодаря такому подбору кадров техникум превратился в настоящий центр по подготовке практиков кооперативного дела[26].
При поступлении в техникум А. Н. Косыгин просил предоставить общежитие, так как в квартире на Малой Вульфовой народу прибавилось: брат «обзавелся» женой Антониной Васильевной (в девичестве Сорокиной), вернулась из деревни сестра Маня. Общежитие Алексею предоставили, но дома у родных он бывал каждые выходные, а то и чаще. Здесь ему всегда были рады.
Николай Ильич, хотя и не одобрял выбор сыновьями профессий, волю свою им не навязывал. Да и сам он на завод не вернулся. Не позволяло здоровье, подорванное за годы военной службы. Получая небольшую пенсию, он устроился дворником при доме, где жил.
* * *
Годы учебы пролетели для Алексея Косыгина незаметно. Вот уже и последний курс. Практику он проходил инструктором-льноводом Северо-Западного отделения Центросоюза (Новгород — Псков)[27] и на льнопрядильно-текстильной фабрике в Ростове Великом. Там он впервые получил представление о ткацком деле.
Учеба закончилась в 1924-м[28], в мае того же года Алексей Косыгин отправился, согласившись с предложением руководства Всероссийского центрального союза потребительского общества, в далекий Ново-Николаевск, в распоряжение Сибирского краевого союза кооператоров.
Открывалась новая страница жизни.
«Во глубине сибирских руд…»
В начале мая поезд дальнего следования доставил молодого специалиста-кооператора Алексея Косыгина и двух его однокурсников, Федора Новикова и Леонида Минаева, в далекий Ново-Николаевск.
В пути только и разговоров было, что о кооперации: с теорией понятно, а что на практике? И главный вопрос: сумеют ли справиться? С дороги Алексей регулярно писал отцу, опуская письма в почтовые ящики на каждой крупной железнодорожной станции.
Вот и Ново-Николаевск. С 1921 года — губернский центр.
Новых сотрудников принял сам руководитель Сибирского краевого союза кооперативов Иван Иванович Панкратов[29]. То, что он говорил, поразило вчерашних выпускников кооперативного техникума, поскольку совсем не походило на то, чему их учили:
