Подбойные могилы в некрополях юго-западного Крыма составляют 33,5 % от общего числа могил. Они есть во всех некрополях, за исключением Бельбека I. Могильник Скалистое II состоит только из подбойных могил. В Скалистом III им принадлежит 59 %, в Инкерманском — 52. Подбои находились с различных сторон от входной ямы. Входная яма обычно прямоугольная, длина ее 1,80-2 м, ширина — до 1,80 м; длина подбоя 1,80-2,60 м, ширина — 0,80-1,50 м, высота — 0,70-1,10 м. Особенно глубоки подбойные могилы Инкерманского некрополя. Камера обычно углублена на 0,15-0,20 м относительно входной ямы и отделена от нее каменными плитами. В Усть-Альминском некрополе входные ямы плотно забиты крупными камнями (как и в Неаполе, Беляусе). Встречаются могилы с двумя подбоями (табл. 52, 7).
Грунтовые ямы (табл. 52, 9) в Заветнинском могильнике составляют 60 %, в Усть-Альминском — 55. Длина могил 2–2,20 м, ширина — 0,5–1 м, глубина — от 0,40 до 1,80 м. Форма чаще всего прямоугольная, иногда суженная к ногам. Могилы ориентированы на северо-запад — юго-восток или северо-восток — юго-запад. В Скалистом III раскопано 16 могил, засыпанных землей и перекрытых плитами. Иногда плиты опирались на столбы. В могильниках Бельбек II, Усть-Альминском, Заветнинском и Инкерманском обнаружены могилы с заплечиками (табл. 52, 8).
Плиточные могилы (табл. 52, 6), отсутствующие в других районах, встречаются в большинстве могильников юго-западного Крыма, кроме Чернореченского и Инкерманского. В Бельбеке I их большинство. Плиточные могилы Бельбека I представляют собой яму шириной 0,45-0,75 м, иногда немного суженную к ногам. Длинные стороны ям (реже и короткие) обложены плитами; такими же плитами перекрывали могилы сверху.
Обычно погребенных клали в могилу без гроба. Исключение представляет Усть-Альминский некрополь, где в каждой могиле встречаются следы дерева и железные гвозди. С притоком сарматов и возрастающей сарматизацией населения Крыма все чаще встречаются погребения в колодах (Скалистое II — два раза, Скалистое III — три, Усть-Альминский — три, Заветнинский — 16 раз, Чернореченский — 14). Наблюдаются подстилки из кошмы, подсыпки из мела и угля. В Бельбеке и Чернореченском засвидетельствованы единичные деформированные черепа, что также связывается с сарматами. Ориентация погребенных разнообразна, преобладает юго-восточная (свойственная и Беляусу) и юго-западная. В Чернореченском могильнике большинство погребенных лежало головой на северо-восток, а в Инкерманском — на восток (Бабенчиков В.П., 1962; Веймарн Е.В., 1963).
В юго-западном Крыму для покойников обычно вытянутое положение на спине, руки и ноги — вдоль туловища. В отличие от Неаполя и Беляуса редко одна или обе руки согнуты и положены на живот, а ноги скрещены. Встречаются отдельные случаи скорченных на боку погребений (Заветнинский и Чернореченский могильники).
Почти в каждой могиле в головах (как в могильниках Неаполя и Беляуса) или в ногах погребенного ставили краснолаковую (реже — лепную) миску с мясом и железным ножом. Здесь же стоял краснолаковый (реже — лепной) кувшинчик с водой или вином. Состав остального инвентаря в могильниках в общем тот же, что в центральном и северо-западном Крыму, но характер вещей отражает более позднее время. Для Инкерманского могильника характерно обилие оружия, главным образом мечей, и сарматские вещи (зеркала-подвески, маленькие дырчатые курильницы). Особенностью Усть-Альминского и Чернореченского могильников является погребение копей в отдельных ямах (как в Неаполе) или рядом с погребением человека. В Усть-Альминском некрополе в нескольких случаях близ могилы с человеческим погребением была положена часть туши коня. В том же некрополе вместе с конем встречены обломки железных псалиев, кольца от удил.
С греческим погребальным обрядом связываются погребения детей в амфорах (Скалистое III, Заветнинский).
Обряд трупосожжения, неизвестный в центральном и северо-западном Крыму, зафиксирован в двух могильниках юго-западного Крыма: в Бельбеке I (четыре случая) и в Чернореченском (33). В Бельбеке I погребения совершены без могильной ямы и урны. В Чернореченском некрополе урнами служили красноглиняные амфоры (крышками были краснолаковые чаши) или лепные сосуды.
Помимо погребений в некрополях, в Крыму иногда совершались погребения и на городищах. Прежде всего — это погребения младенцев в сосудах (больших лепных горшках и амфорах) и грунтовых ямах. Они известны начиная с I в. до н. э. на Южно-Донузлавском городище, Беляусе и Альма-Кермене. В Неаполе все они датируются III в. н. э. Обряд захоронения детей в сосудах, очевидно, был завезен в Северное Причерноморье греками, у которых он встречается, начиная с архаического периода.
Единичные погребения в опустевших зерновых ямах известны на Беляусе и в Неаполе скифском (Эрнст Н.Л., 1927, с. 26; Карасев А.Н., 1953, с. 71). Как правило, они безынвентарные и отражают неуважительное отношение к умершим. В нескольких зернохранилищах Неаполя обнаружены человеческие черепа или части скелета. В Неаполе встречено погребение человека в зерновой яме в сидячем положении с конем и с инвентарем II–III вв. н. э. (Карасев А.Н., 1951, с. 166, 167).
Два погребения сарматских воинов II–III вв. н. э. в грунтовых ямах раскопаны на Усть-Альминском городище и в Неаполе (Карасев А.Н., 1951, с. 170–172; Шульц П.Н., 1957, с. 76, рис. 8, 16а). Первое сопровождалось железным мечом и фибулой (Высотская Т.Н., 1972), во втором, совершенном на окраине города, интересно конское снаряжение (железные удила, налобник, нащечники, попона с 38 бронзовыми бляхами, обтянутыми золотой фольгой); поблизости оказались четыре конских погребения (Карасев А.Н., 1953, с. 83, 84). П.Н. Шульц связывает появление сарматских (аланских) погребений в Неаполе с победой Савромата II над скифами в конце II в. н. э. (1957, с. 76).
В некрополях крымских скифов, по-видимому, каждая могила сверху имела небольшой земляной холм или была обозначена деревянным столбом. В Усть-Альминском некрополе на каждой могиле лежала кучка из нескольких камней или стоял вертикально плоский камень высотой до 0,70 м. В Заветнинском могильнике шесть стел с различными изображениями обнаружены в районе могильника, причем одна из них — in situ.
Среди надгробных изваяний у поздних скифов Крыма различаются каменные бабы, антропоморфные стелы и надгробные рельефы. Каменные бабы для позднескифского времени не характерны. Они представлены лить стелой 3 в Заветнинском могильнике (табл. 53, 1), датирующейся не ранее I в. до н. э. (Богданова Н.А., 1965, с. 333, 334). На фоне отесанной плиты высоким рельефом изображена мужская фигура в кафтане и штанах, с копьем и ритоном.
Антропоморфных стел известно 10. Они относятся к первым векам нашей эры. Это фигуры с оружием и другими атрибутами, без ног (табл. 53, 2, 3; Богданова Н.А., 1961, с. 349, 350, рис. 1, 1; 2, 1; 1965, с. 335, рис. 2; Дашевская О.Д., 1978, рис. 1, 2) или стелы с примитивными фигурами (Богданова Н.А., 1961, с. 351, рис. 1, 2; 2, 2). Кроме того, известны три примитивных изваяния с сарматскими знаками (табл. 53, 4, 8; Дашевская О.Д., 1957, с. 116, рис. 46, 1; Шульц П.Н., 1957, с. 85, рис. 14; 1967, рис. 1, 4; Богданова Н.А., 1965, с. 336, рис. 3, 2; Драчук В.С., 1975, с. 1021, табл. XXXI, 4). К числу антропоморфных надгробий надо отнести и изображение человеческого лица с высунутым, как у Горгоны, языком на обороте рельефа с всадником из Фоти-Сала (Соломоник Э.И., 1958, с. 313, 314, рис. 4).
Надгробные рельефы чаще всего изображают всадников, иногда в сочетании с другими фигурами. Античное влияние видно в структуре стел и наличии греческих надписей. Известно 10 рельефов. Среди них:
1. Рельефы с изображением одного всадника. К ним относится рельеф из Неаполя конца II в. до н. э., обычно отождествляемый с царем Палаком (Шульц П.Н., 1946, с. 44 сл., рис. 19, 20). Плита по своей структуре сходна с надгробиями: в нижней части имеется ниш, вставлявшийся в каменную базу.
