В IX–X вв. курганный обряд погребения, по-видимому, полностью вытесняет захоронения в грунтовых могильниках. В VIII–IX вв. по-прежнему господствует обряд трупосожжения. Только теперь курганы обычно содержат единичные трупосожжения, заметно возрастает процент безурновых захоронений. Остатки трупосожжения, как и в более раннее время, помещаются в верхних частях насыпей или в их основаниях. Вещевой материал при погребениях, как правило, отсутствует, а если и встречается, то в виде оплавленных кусков стекла и цветных металлов. Изредка попадаются железные ножи. Урны представлены горшками типа Луки-Райковецкой, а в курганах X в. уже встречается древнерусская гончарная керамика.
Глиняная посуда типа Луки-Райковецкой характерна только для части ареала культуры пражско-корчакской керамики. В других его частях развитие керамики шло иными путями. В это время на обширной славянской территории намечается значительная культурная дифференциация. В этом, по-видимому, нужно видеть дифференциацию славян (склавенов Иордана) на отдельные племена.
На территории распространения пражско-корчакской керамики памятники типа Луки-Райковецкой занимают полосу от среднего Днепра на востоке до верховьев Буга на западе и не обнаруживают каких-либо заметных локальных различий (карта 10).
Карта 10. Памятники VIII–X вв. правобережной части Среднего Поднепровья.
а — селища; б — городища; в — курганные могильники; г — грунтовые могильники; д — лесные и болотистые пространства; е — курганы с глиняными площадками под трупосожжениями; ж — городища роменской культуры; з — граница лесной и лесостепной зон; и — солонцеватые почвы.
1 — Подгорцы; 2 — Ромош; 3 — Радость; 4 — Скорбичи; 5 — Головно; 6 — Затурцы; 7 — Перевалы; 8 — Миляновичи; 9 — Шепель; 10 — Бабка; 11 — Заславль; 12 — Курганы; 13 — Колесники; 14 — Пересопница; 15 — Городок; 16 — Мирополь-Ульха; 17 — Суемцы; 18 — Большие Горбаши; 19 — Гульск; 20 — Хотомоль; 21 — Хильчицы; 22 — Рычево; 23 — Семурадцы; 24 — Огородники; 25 — Нежаровские Хутора; 26 — Андреевичи; 27 — Зубковичи; 28 — Стригаловская Слобода; 29 — Борисковичи; 30 — Автюцевичи; 31 — Речица; 32 — Коростень; 33 — Межирички; 34 — Лозница; 35 — Селец; 36 — Малый Шумск; 37 — Буки; 38 — Корчак; 39 — Тетеревка; 40 — Шумск; 41 — Райки; 42 — Ковали; 43 — Рудня Боровая; 44 — Малин; 45 — Быково; 46 — Вышгород; 47 — Киев (Андреевская гора и Замковая гора); 48 — Киевский некрополь; 49 — Совки; 50 — Ходосово; 51 — Мархалевка; 52 — Китаев; 53 — Халепье; 54 — Сквирка; 55 — Караныши; 56 — Красный Берег; 57 — Большая Ольса; 58 — Волосовичи; 59 — Любоничи; 60 — Гориводы; 61 — Казазаевка; 62 — Степановка; 63 — Леваши; 64 — Холмечь; 65 — Мохов; 66 — Сенское; 67 — Пашковичи; 68 — Малейки; 69 — Любеч; 70 — Пересаж; 71 — Сибереж; 72 — Мохнати; 73 — Голубовка; 74 — Галков; 75 — Табаевка; 76 — Белоус Новый; 77 — Моровск; 78 — Коропье; 79 — Шестовицы; 80 — Седнев; 81 — Чернигов (урочище Еловщина); 82 — Гущино; 83 — Чернигов.
Одним из древних племенных образований славянства были дулебы. В период составления Повести временных лет дулебов уже не существовало, летопись сообщает о них как о прежних жителях Волыни: «Дулебы живяху по Бугу, где ныне велыняне…» (ПВЛ, I, с. 14). Другие источники X в. (Константин Багрянородный, анонимный географ Баварский) среди восточнославянских племен не называют дулебов. «Дулеба» Масуди (Гаркави А.Я., 1870, с. 136) скорее всего были подунайскими (чешскими) дулебами. Последний раз дулебы на страницах русских летописей упоминаются под 907 г. в рассказе о походе Олега на Царьград. Однако, по-видимому, прав С.М. Середонин, отметивший, что летописец упоминает здесь дулебов только потому, что в походе на Царьград должны были участвовать все известные ему племена (Середонин С.М., 1916, с. 134).
В русской летописи о дулебах говорится в связи с воспоминанием о тяжелом аварском иге. Дулебы подверглись нападению со стороны авар при византийском императоре Ираклии (610–611). Следовательно, племя дулебов уже в начале VII в. несомненно существовало.
Некоторые исследователи полагают, что летописный рассказ о насилиях авар (обров) относится не к волынским, а к паннонским дулебам (Kuczyński S.M., 1958, s. 226, 227; Королюк В.Д., 1963, с. 24–31). Однако это не отрицает древности волынских дулебов.
Имя дулебов восходит к праславянской поре (Грушевский М.С., 1911, с. 248). Этот этноним имеет западногерманское происхождение (Фасмер М., 1964, с. 551; Трубачев О.Н., 1974, с. 52, 53). Несомненно, что дулебы составляли какую-то часть раннесредневековой славянской группировки, характеризуемой пражско-корчакской керамикой. Наряду с ними в ее составе были и другие праславянские племена, названия которых до нас не дошли. Западногерманское происхождение этнонима дулебы позволяет допустить, что это праславянское племя сложилось еще в римский период где-то по соседству с западногерманским населением (Седов В.В., 1979, с. 131–133). Средневековые письменные источники фиксируют дулебов на Волыни, в Чехии, на среднем Дунае между озером Балатон и рекой Мурсой и в Хорутапии на верхней Драве (Niederle L., 1910, s. 369, 370). Разбросанность этнонимов отражает миграцию дулебов из одного региона в разных направлениях.
Принимая буквально сообщение летописи о том, что дулебы жили по Бугу, там, где в летописное время расселялись волыняне, некоторые исследователи полагали, что дулебами называлось то же самое восточнославянское племя, которое позже стало называться бужанами или волынянами. Они допускали, что на Волыни происходила последовательная смена племенных названий: дулебы — бужане — волыняне (Барсов Н.П., 1885, с. 101, 102; Андрияшев А.М., 1887, с. 7; Каретников С., 1905, с. 21, 22). Другие исследователи считали, что более древнее племенное образование восточных славян — дулебы — положило начало двум летописным племенам — волынянам и бужанам (Нидерле Л., 1956, с. 155, 156; Грушевський М.С., 1904, с. 181; Середонин С.М., 1916, с. 135). Особняком стоит гипотеза А.А. Шахматова, согласно которой на Волыни происходила не смена племенных названий, а переселение племен. Первым славянским племенем здесь были дулебы, которые ушли отсюда, и их место заняли бужане, в свою очередь впоследствии вытесненные волынянами (Шахматов А.А., 1919а, с. 25).
Археологические памятники дулебов нужно искать на Волыни среди древностей VII–VIII вв. Летопись сообщает, что дулебы жили по Бугу, но это вовсе не значит, что территория их расселения ограничивалась исключительно бассейном этой реки. Ведь речь идет о расселении племени, которого уже не существовало в период русского летописания. Даже для племен, этнографически четко выделяемых по курганным древностям XI–XII вв., летопись не дает отчетливых ареалов, а только указывает один из ориентиров.
Представляется очевидным, что памятниками дулебов являются поселения и могильники с керамикой типа Луки-Райковецкой и более ранние, характеризуемые пражско-корчакской керамикой. Однако керамика пражско-корчакского типа не может служить племенным признаком дулебов. Она имеет широкое распространение и, как отмечалось выше, связывается со склавенами Иордана. Дулебы же были какой-то частью склавенов-славян. Летописными дулебами, по всей вероятности, была та часть носителей культуры пражско-корчакского типа, которая расселилась на Волыни и в правобережной части Среднего Поднепровья. Специфически дулебской, нужно полагать, была культура типа Луки-Райковецкой, но только внутри ареала пражско-корчакской керамики. Носители культуры типа Луки-Райковецкой на территории прежнего распространения пражско-пеньковской керамики этнографически отличались от дулебов.
