На Оюклы 1 произведены раскопки, на Оюклы 4 — шурфовка. В уроч. Ясхан и Оюклы 4 сохранились останцы с частично оставшимся культурным слоем (Марков, Хамракулиев, 1980). Кремневые изделия и керамика встречены в виде скоплений диаметром 6-10 м (рис. 40, 1-19), в центре каждого скопления находилось кострище, от которого сохранились остатки угольков. Всего обнаружено девять скоплений. Керамический комплекс незначителен — около 1,5 % всех находок. Керамика изготовлена с примесью крупного песка, тонкостенна и слабо обожжена. А.В. Виноградов (1981) подразделил ее на две группы. К одной отнесены сосуды с эсовидным профилем и яйцевидным туловом, с круглым или заостренным дном, украшенные косыми или вертикальными насечками, образующими горизонтальные полосы. Во вторую группу включена керамика со сложным реберчатым профилем и загнутым внутрь венчиком, у некоторых сосудов, вероятно, плоское дно. Посуда оформлена прочерченными волнистыми или зигзагообразными линиями, полосами насечек, вдавлениями, образующими прямоугольные фигуры (рис. 40, 9, 10, 19). Отдельные детали реберчатых сосудов находят аналогии в керамике Учащи 131 и Космолы 5. Идентифицируются с Космолой 2, 5 и другими стоянками этого района изделия с отогнутым наружу венчиком. Орнамент в виде геометрических фигур, заштрихованных волнистыми и зигзагообразными линиями, встречается и в кельтеминарской культуре (Виноградов, 1981, с. 127). Керамика первой группы хорошо сопоставляется с посудой многих неолитических памятников Средней Азии и сопредельных территорий и не выходит за рамки этого времени.

Оюклинская индустрия носит архаический характер из-за обилия разнообразных резцов, типичных для более раннего времени, чем рассматриваемые памятники. Основными заготовками являлись правильные ножевидные пластины средних размеров и микропластинки. Единично встречены крупные пластины и отщепы. Процент орудий, выделенных технико-морфологическим методом, сравнительно невелик: в Оюклы 1-11,4 %, в Оюклы 4-13,5 %. В наборе типов изделий ведущее место занимают резцы и пластины с ретушью, среди которых — орудия с притупленным краем, с прямым, скошенным, остро скошенным округлым концом. Особую группу образуют пластины с выемками, скребки концевого типа, острия и микроострия. Единичны геометрические микролиты, представленные асимметричными крупными высокими (Оюклы 1) и низкими удлиненными (Оюклы 4) трапециями с ретушью со спинки, близкими орудиям янгельской культуры Южного Урала (Матюшин, 1976, с. 162, рис. 44) (рис. 40, 1–7, 13–18).

Специфика набора орудий выделяет рассматриваемый комплекс среди синхронных индустрий Средней Азии и соседних территорий. Определенным своеобразием характеризуется и керамика, особенно сосуды с ребристой профилировкой. Можно согласиться с Г.Е. Марковым, что прямых аналогий оюклинскому комплексу нет (Марков, Хамракулиев, 1980, с. 75) и что он может быть приравнен к культуре. Среди прочих находок есть украшения из раковин, просверленных створок, из поперечно расчлененных стеблей морских лилий, сходные с идентичными подвесками из пещеры Джебел (рис. 40, 8, 11, 12).

Вопрос о хронологии оюклинской культуры окончательно не решен. Г.Е. Марков, опираясь на весьма широкие параллели с сибирским неолитом (Усть-Белой) и буго-днестровской культурой (Сороками 3), предлагает опустить Оюклы в V тыс. до н. э. А.В. Виноградов, основываясь на сходстве отдельных элементов керамики Оюклы и Учащи 131, Учащи А, Космолы 2 и 5, а также микропластин с притупленным краем, скошенным и прямым концом, геометрических микролитов с карабогазским комплексом и дарьясайским этапом, датирует исследуемую культуру ранним неолитом, т. е. концом VII–VI тыс. до н. э. Отмеченные А.В. Виноградовым (1981, с. 127) параллели с карабогазским комплексом весьма отдаленные, техника расщепления индустрии Дефе-Чаганак и Оюклы различна. В первом случае она пластинчато-отщеповая, во втором — пластинчатая. Набор орудий близок, но соотношение типов изделий разное. Так, в Дефе-Чаганак 50 % орудий принадлежит скребкам, 17,5 % — выемчатым изделиям, 15 % — вкладышам. В Оюклы 44 % составляют вкладыши, 24,6 % — резцы, микрорезцы и резцовые сколы, 10,3 % — скребки и выемчатые изделия (каждая группа). Резцы и геометрические орудия присутствуют в обоих памятниках. Однако в Дефе-Чаганак резцы единичны, а в оюклинской индустрии являются определяющим типом изделий. Трапеции же в этих индустриях различны по форме.

Таким образом, оюклинские памятники типичны только для североприбалханской степи и частично Узбоя. Отдельные черты сходства с ранними материалами кельтеминара и карабогазского комплекса позволяют ориентировочно датировать оюклинскую культуру концом VII–VI тыс. до н. э. Не ясен пока генезис этой культуры и ее дальнейшая судьба.

Район Кара-Богаз-Гола.

У залива Кара-Богаз-Гол А.М. Мандельштамом открыты развеянные стоянки неолитического времени — Чагыл I и II, Джанак и др., где собраны только кремневые изделия (Коробкова, Крижевская, Мандельштам, 1968; Коробкова, 1969). Техника обработки камня пластинчатая, с небольшой долей микролитоидности. Выделяется серия микропластин с притупленным краем, скошенным концом, заостренными лезвиями. Характерны выемчатые пластины и концевые скребки, единичные трапеции асимметричных очертаний (типичные для слоев 5–6 Джебела), резцы, долотовидные орудия с подтеской концов. Двусторонне обработанный наконечник стрелы листовидной формы с прямым основанием сходен с джебельским из слоя 5а. Своеобразие карабогазской индустрии бесспорно, но определенную аналогию она обнаруживает с кремневой индустрией раннего кельтеминара. Некоторое сходство карабогазских материалов с прикаспийскими, в особенности с находками слоев 5–6 и 6 Джебела, позволяет датировать их одним временем, которое определяется по синхронному памятнику Гари-Камарбанду (11 слой) VI тыс. до н. э.

Происхождение карабогазских памятников следует связывать со слоями 7–8 Джебела (Коробкова, 1969а).

Неолит Мангышлака.

В 1963 г. А.М. Мандельштам провел разведочные работы на территории Мангышлака, где обнаружил местонахождения неолитического времени (Коробкова, Мандельштам, 1971). Наиболее выразительны Тюбеджик, Кулиз, Киндерли, Удэк и др.

Материалы Мангышлака наиболее близки к западноказахстанским неолитическим памятникам, где также представлены крупные пластины, наконечники дротиков с двусторонней обработкой и скребки. Некоторые черты сходства мангышлакские материалы имеют и с неолитом Устюрта. Идентичны заготовки и приемы оформления скребков, широкие пластины, резцы и т. д. Близкие черты прослеживаются и в районе Карабогаза, где также представлены крупные удлиненных пропорций пластины, единичные резцы и большое количество концевых скребков. Несмотря на эти черты сходства, инвентарь рассматриваемых памятников занимает особое положение. Здесь нет типичных для Западного Казахстана, Устюрта и Прикарабугазья микропластин с притупленным краем, скошенным концом, пластин с противолежащей ретушью, геометрических орудий, многовыемчатых изделий. По сравнению с перечисленными районами здесь более единообразная техника нанесения ретуши, малочисленны скребки на отщепах, отсутствуют концевые скребки с ретушированными продольными краями и наконечники стрел.