Керамика делится на гребенчатую и накольчато-прочерченную, залегающие совместно (кроме двух жилищ — на поселениях Кыйлуд III и Новомултанском). Гребенчатая керамика преобладает. Сосуды полуяйцевидной формы, широкогорлые, с округлым или приостренным дном, с прикрытым, подцилиндрическим или слегка открытым горлом. Основными узорами являются ряды горизонтальных линий, состоящие из оттисков прямо и наклонно поставленного штампа, геометрических фигур в виде квадратов или прямоугольников.

Накольчато-прочерченная посуда делится на две группы: тонко- и толстостенную. Первая преобладает. Сосуды горшковидной формы с уплощенным или плоским дном. Орнамент нанесен палочкой в «отступающей манере», реже — прочерченными линиями и отдельными наколами. Узоры слагаются из рядов наклонно или горизонтально расположенных строчек, коротких линий, образованных ногтевидными вдавлениями, «елочки». Днища орнаментированы радиальным узором. Толстостенная посуда по технологии и общему облику близка гребенчатой, но сходные орнаментальные композиции выполнены палочкой. В целом же керамика близка нижнекамской накольчатой посуде из II Щербетьской и других стоянок.

В центре поселения Кыйлуд III и в Новомултанском находились большие жилища размером 13×13 и 11×11 м. Вокруг располагались малые жилища или иные постройки — 4×6, 5×6 и 8×6 м, численностью от 2 до 5. Жилища подквадратные или прямоугольные, полуземлянки и наземные. Выходы расположены по углам жилищ, со стороны реки. Очажные ямы и кострища находились в центре. Вдоль стен и у очагов размещались хозяйственные ямы с сосудами и скоплениями орудий. Расположение столбовых ям позволяет реконструировать шатровое перекрытие в жилищах подквадратной формы и двускатную либо подпрямоугольную крышу (Голдина, Гусенцова, 1979).

Неолит камско-вятского междуречья входит в волго-камскую историко-культурную область в качестве самостоятельной единицы (культуры?). Известные сейчас памятники относятся к развитому и позднему неолиту, что подтверждается радиокарбоновой датой поселения Чумайтло I — 4170±90 (ЛЕ-1289), т. е. 2220 до н. э.

В левобережье Волги, на территории Марий Эл, известны стоянки разных периодов неолита. На большинстве поселений существовали однотипные жилища, более или менее углубленные (Никитин, 1984а; 1986). Среди поселений развитого неолита опорным считается Дубовское III, содержащее накольчатую керамику двух типов. Первый имеет аналогии в Подонье и, очевидно, происходит оттуда, второй сходен с керамикой стоянок II Щербетьская и II Татарско-Азибейская. Вместе с накольчатой встречена в меньшем числе посуда камского облика с гребенчатым орнаментом и единичные фрагменты керамики волго-окского типа.

Среди памятников финального неолита опорными являются Красный Мост II и III, также с многочисленными жилищами (Никитин, 1984б). Керамический комплекс свидетельствует о том, что красномостские и аналогичные стоянки представляют зону контакта культур волго-камской и волго-окской исторических общностей. В то же время автор считает их восточным вариантом культур ямочно-гребенчатой керамики.

На западном склоне Урала и в Южном Приуралье расположены памятники, имеющие косвенное отношение к волго-камской этнокультурной области или же стоящие особняком. Среди них территориально наиболее близкими являются стоянки Давлеканово и Муллино, расположенные на левых притоках р. Белой (Давлеканово на р. Дема, Муллино на р. Ик). Оба памятника многослойные, содержат горизонты с культурными остатками от мезолита до эпохи бронзы (Матюшин, 1970а; 1982а, б). Что же касается неолита, в поселении Муллино этот горизонт получил в литературе наименование Муллино II. Основная характеристика обоих поселений выражена керамикой. В Давлеканово она представлена остродонными сосудами с прикрытым краем. Преобладает гребенчатый орнамент, нанесенный тонким длинным штампом. Керамика сходна с керамикой стоянок Хуторской, Кряжской, Боровое Озеро I (Матюшин, 1970а).

Неолитическая керамика поселения Муллино II по своим основным признакам сходна с давлекановской. Орнаментация образована главным образом вертикальными, наклонными и другими оттисками длинного гребенчатого штампа. Кроме керамики найдено много орудий из кремня, кости (Матюшин, 1982а, с. 43). Среди последних — крупные острия и гарпуны, представляющие вместе с многочисленными грузилами орудия рыболовства. Оба поселения следует, по-видимому, относить к волго-камской этнокультурной области.

Группы поселений выявлены на р. Ай, большинство из них многослойные. Есть и ранненеолитическая стоянка с развитым пластинчатым инвентарем. Но наиболее выразительным является поселение Средняя Ока. Неолитическая керамика ее разделена на группы по технологии (примесям): с песком, тальком и растительными остатками. Орнамент гребенчатый и накольчатый. Кремневый инвентарь пластинчатый (наконечники, скребки, острия, ножи), обработан краевой ретушью (Морозов, 1982). Общий облик местонахождений и поселений, расположенных по среднему течению р. Уфы (Крижевская, 1968; 1973в), определяет наличие обширной кремнеобрабатывающей Усть-Юрюзанской мастерской, вокруг которой сосредоточивалось, как показывают разнотипные орудия, разнокультурное население, по-видимому, в связи с потребностью в сырьевом материале. Единичные памятники, находящиеся в высокогорном районе Приуралья, — Кага и Бельская — близки по составу инвентаря к уфимской группе местонахождений (Матюшин, 1962).

При обилии постоянных и сезонных поселений во всем обширном регионе Приуралья, включая Южный Урал и Казанское Поволжье, не найдено ни одного могильника, известны лишь отдельные захоронения. В Южном Приуралье (бассейн р. Белой) известны погребения на Давлекановской стоянке (Матюшин, 1970а), на р. Сюнь (Казаков, 1978), в пещерных стоянках Бурановская и Старичный Гребень (Бибиков, 1950), Каменное Кольцо (Бадер, 1973). В Казанском Поволжье — погребение в Муслимовском р-не Татарской АССР (Казаков, 1978), три погребения на Гулькинской стоянке (Збруева, 1960), и одно на Ново-Мордовской (Высоцкий, 1885; Дебец, 1948). К волго-камской этнокультурной общности следует отнести погребения в Казанском Поволжье (кроме муслимовского), а также на р. Сюнь и давлекановское.

Давлекановское погребение обнаружено на одноименном поселении, расположенном на границе Южного Урала и Среднего Прикамья; датируется неолитом. Оно располагалось в основании культурного слоя, могильная яма отсутствовала. Захоронение принадлежало взрослому мужчине, положенному на правый бок в скорченном состоянии, головой на северо-запад, слегка присыпанного охрой. Сопровождающий инвентарь состоял из двух скребков, лежавших в области груди и головы, и двух пластинок у колен. По определению М.М. Герасимова, здесь захоронен долихокранный европеоид (с относительно высоким лицом и орбитами) с небольшой примесью монголоидных черт. Отнесение этого погребения к волго-камской общности вполне вероятно, несколько настораживает только его территориальная отдаленность — расположение в южноуральских широтах.

Погребение на р. Сюнь (левый приток р. Белой) располагалось на развеянной дюне. Костяк принадлежал мужчине 20–25 лет. Погребенный лежал на спине, головой на юго-восток, при нем находился костяной наконечник копья, 7 кремневых наконечников из пластин, обработанных краевой ретушью, скребок, клыки медведя и лисицы. Погребение отнесено к раннему неолиту (Казаков, 1978).

Особое внимание привлекает погребение (разбросанные в беспорядке обломки костей человека со следами охры), обнаруженное в Муслимовском р-не, у дер. Русский Шуган, на развеянной дюне. Вместе с ним лежало около 100 бусин из раковин, несколько десятков резцов сурка. Выявлено пятно 4×3 м, при расчистке которого обнаружились еще кости человека, обломки 20 фрагментов керамики, принадлежащей одному сосуду. Орнамент нанесен четкими оттисками прямой многозубчатой гребенки, создающей вертикальный зигзаг или пояса, направленные под углом друг к другу. Среди находок пластинки, частично с обработкой, «утюжок» из талькового сланца. Довольно богат набор костяных орудий. Сырьем являлся серый яшмовидный кремень. Инвентарь имеет аналогии в нижнебельских поселениях Русско-Азибейское, Татарско-Азибейское II, Дубовогривское, а также в инвентаре зауральских неолитических поселений. Некоторые предметы («утюжок» и керамика) бесспорно уральского происхождения. Три Гулькинских погребения (Збруева, 1960) и Ново-Мордовское не могут быть отнесены к неолиту с полной достоверностью. По данным Е.В. Жирова, М.М. Герасимова и Г.Ф. Дебеца, у погребенных выражены монголоидные черты и какие-то иные (возможно южные).