Между тем установление плановой структуры деревянных крепостей, выяснение конструктивного устройства их стен и башен и воссоздание их архитектурного облика весьма существенно для истории русской культуры; немаловажное значение это имеет, в частности, при решении вопросов, связанных с историей древнерусского военно-инженерного искусства, а также с историей древнерусского градостроительства и архитектуры. Ведь в древней Руси не было города без оборонительных сооружений. Населенный пункт только тогда начинал называться городом, когда он приобретал оборонительную ограду: «все то, что окружено стеною, укреплено тыном или огорожено другим способом, они называют город», — записал в начале XVI в. С. Герберштейн русское определение термина «город», существовавшее на Руси испокон веков[842]. Большинство же древнерусских городов имело деревянные укрепления; стены и башни играли существенную роль в их формировании.

В связи с этим большой интерес для науки представляет не существующий теперь и совершенно несправедливо забытый деревянный «город» Колы. В настоящее время удается восстановить его планировку, конструктивное устройство и архитектурный облик. Одновременно представляется возможность решить некоторые вопросы, связанные с историей русского оборонного зодчества, а также получить дополнительный материал и для реконструкции древнерусских деревянных оборонительных сооружений, остатки которых вскрываются при археологических раскопках, и для реставрации последних представителей деревянной крепостной архитектуры Руси — острожных башен Якутска, Илимска, Братска, Бельска и перевезенной в Коломенское, но до сих пор не собранной башни Сумского острога.

Первое известие о Коле[843] относится к XIII в.; в грамоте 1263 г. направленной новгородцами великому князю Ярославу Ярославичу тверскому, упоминается новгородская волость «Коло»[844], которая через Кандалакшу соединяла Мурманской берег Кольского полуострова с центральными областями Руси. Сама же Кола была основана несколько раньше; в норвежских источниках она упоминается уже в 1210 г.[845], а в литературе говорится о ее возникновении якобы в Х в.[846]

К сожалению, время построения в Коле первых военно-оборонительных сооружений точно не известно. Одни авторы сообщают, что «крепкий острог» существовал в ней уже в 1500 г.[847], а другие говорят об ее укреплении или названии острогом в 1550 г.[848] Между тем народное предание о «Валитовом городище», которое было обложено «каменьем в 12 стен» и существовало в Коле еще в середине XVI в.[849], позволяет считать, что первые укрепления она получила значительно раньше 1500 г. Правда, это предание, записанное со слов лапландских старожилов в 1592 г. московскими послами, ехавшими в Данию через Колу, является, скорее всего, вымыслом[850]. Однако Валит, поставленный Новгородом во главе Карелии, упомянут в летописи: в 1337 г., когда шведы, нарушив Ореховский мир (1323 г.), снова подступили к городу Кореле, был «в городе тогда воевода Валит корелянин»[851].

Более определенное представление об укреплениях Колы можно составить с XVI в. В это время Московское государство, готовясь к борьбе за выход к Балтийскому морю, обращает серьезное внимание на север: северный путь давал ему возможность расширить торговые связи с европейскими странами. В связи с этим побережья Ледовитого океана и Белого моря, а также область «Коло», прочно вошедшая вместе с новгородскими землями в состав Русского государства, переживают период экономического подъема. Здесь быстро развиваются морские промыслы, расширяется рыболовство, увеличивается торговля, появляются новые поселения.

Большое внимание уделяется в это время и Коле. Удобно расположенная у незамерзающего Студеного (Баренцева) моря, которое в XVII в. иностранцы (в частности французы) называли Московским («Меr de Moscovie»)[852], и с давних пор служившая русским поморам отправным пунктом при плавании на Грумант (Шпицберген) и Новую землю, она быстро становится важным торговым пунктом Мурманского побережья[853]. Особенно значение Колы возрастает в середине XVI в. Связанная с Новгородом и Москвой[854], она начинает в это время играть крупную роль в транзитной торговле Русского государства и быстро превращается в морскую гавань страны. Через нее вывозят свои товары в Дортрехт, Антверпен и Париж сольвычегодские купцы Строгановы, в нее поступает продукция внутренних областей Московского государства[855] и прибывают корабли различных иностранных держав — преимущественно голландские, норвежские, датские[856].

Одновременно увеличиваются и размеры Колы. Состоявшая сперва всего лишь из 4 дворов[857], она во второй половине XVI в. получает много новых жилых построек; в 1532 г. здесь появляется церковь[858], в 1565 г. — монастырь, а в 1582 г. — гостиный двор[859].

В конце XVI в. Кола приобретает и деревянные военно-оборонительные сооружения.

Голландский купец Симон ван Салинген[860], неоднократно посещавший русский Север в 1566–1588 гг. и хорошо знавший его, указывал, что первый острог в Мальмусе (Коле) был построен в 1583 г. Максакой Федоровичем[861]. Эта дата подтверждается грамотой Ивана Грозного от 17 декабря 1583 г. Выданная самому строителю — приказному человеку Кольской волости Максаке Федоровичу Судимантову — она говорит о проведении острожных работ в Коле в 1583 г. и свидетельствует, что к Кольскому «острожному делу» были привлечены стрельцы и посошные люди, набранные М. Ф. Судимантовым из вотчин Соловецкого монастыря — поморских угодий в Керети, Порьегубе, Умбе, Кандалакше и Коле, — без согласия на то монастырских «богомольцев»[862].

Из содержания грамоты можно понять, что она написана в то время когда постройка Кольского острога либо близилась к концу, либо была еще в самом разгаре. Поэтому начало работ по его возведению должно быть отнесено к началу 1583 г. Правда, некоторые авторы постройку острога в Коле относят к 1582 г.[863], считая, по-видимому, этот год временем его закладки. Между тем эта дата не может быть принята за начало строительства, так как М. Ф. Судимантов стал Кольским воеводой лишь в 1583 г., сменив другого воеводу (Аверкия Палина), присланного в Колу московским правительством в 1582 г.[864].

М. Ф. Судимантов стал Кольским воеводой в год постройки острога и пробыл в Коле всего лишь 2 года (в январе 1585 г. в ней воеводой был уже Андреян Григорьевич Ярцев)[865]. Видимо, для укрепления Колы он был специально направлен московским правительством: «Государь наш, — писал Судимантов, — в свою отчину в Колу волость прислал меня, воеводу своего, для своего дела»[866].