– Ну так не слушай.

– Да ты как бесящий белый шум: черт знает что там шебуршишь, но неприятно, – Алекс огляделся. – Купи себе уже гарнитуру: выглядишь как псих. На нас опять пялятся.

– Так не говори со мной, – я закрыл челкой уши и невозмутимо пошел дальше.

– Так ты ж сам хочешь, чтобы я с тобой говорил.

– Оставь всю эту фрейдистскую чепуху для кого-нибудь другого.

– Для кого, если я – твоя галлюцинация?

– Не моя проблема, знаешь.

– Кактус ты юпитерский, а не человек, – пробурчал Алекс и побежал вперед, к подъезду.

– Что? – я споткнулся и удивленно посмотрел на мальчишку.

– А как мы в подъезд попадем?

– Вот как раз это я и хотел у тебя спросить, как у инициатора этого похода.

– Ну, я могу просто через стены пройти куда надо.

– Не можешь, так как не призрак, так что соболезную и думай.

– Не мог медиумом стать, а не телепатом?

– Не мог призраком стать, а не глюком?

– Туше. Так как пройдем? Соседями представимся? А ты точно не видел номер квартиры?

– Нет. Я видел с какого-то кофейного автомата.

– Жаль…Звоним соседям?

– Надо придумать, что мы скажем и каким-то образом найти того, кто нам с квартирой поможет.

– Не хочешь попробовать из вещи воспоминания получить?

– Издеваешься?

– Ну, да, есть немного. Но разве есть еще какие-то варианты?

– Да, позвонить Олегу и при встрече выцепить у него нужные воспоминания. Заодно и с Алисой разобраться.

–К тому времени он уже сам все узнает и нам ничего не останется!

– Мне кажется, что ты не разобраться с делом хочешь, а просто нашел повод втянуть меня в приключения, – Алекс усмехнулся и посерьезнел.

– Что вы здесь делаете? – обернувшись, я увидел Алису. Как назло, рядом не было никого, кроме нас, так что в ее материальности убедиться возможности не было.

– Пришли задать ряд вопросов мистеру М. – смысла что-то скрывать не было, раз уж они знали о моем визите в квартиру жертвы.

– Почему вы все время называете его «мистер»? И, насколько мне известно, полномочий на проведение расследования у вас нет.

– Потому что привычка и вам известно не все, – я усмехнулся. – Когда вы решили начать расследование против меня, я получил возможность вести свое расследование.

– Может, ты еще что-нибудь ей расскажешь? – Алекс смотрел на меня как на дурака.

– И цель вашего расследования?

– Проверить правильность моих выводов, – я чуть улыбнулся и развел руки в стороны. – Банальная самопроверка.

– Вот как, – она явно мне не поверила, но заинтересовалась. – Не хотите ли побеседовать с М. вместе?

– Почему бы и нет, – значит, она хотела понаблюдать за мной. Ладно. Я отошел от двери. – Прошу.

Девушка подошла к панели и почти нажала на цифру «1», как вдруг вздрогнула и посмотрела в мою сторону.

– Квартира 273, – произнесла она холодно. – Набирайте. Мне надо позвонить. Без меня не заходите.

Я с подозрением проводил ее взглядом: она отошла не так далеко и действительно достала телефон, поднесла его к уху, начала что-то говорить. Меня не покидало чувство искусственности этого разговора: Алиса стояла ровно, будто кол проглотила, и неподвижно.

Она повернула голову в мою сторону, ее рот исказила улыбка. Девушка махнула рукой, я набрал номер квартиры и продолжил наблюдать за Алисой. Она словно смотрела сквозь меня своими большими серыми глазами и не просто не участвовала в разговоре по телефону – ее будто вообще не было здесь.

Рыжие волосы Алисы отливали золотом в свете фонаря, под которым она стояла, ежась от холодного ветра, и максимально абстрагировалась от собеседника. Может, это Пухлик звонил? Неужели все настолько плохо, что девушка в их структуре не может сообщить о навязчивом внимании? Я никогда раньше не думал об этом, но знал, что подобное неприемлемо: любой человек должен иметь возможность сообщить об обременяющем внимании. И мне хотелось помочь Алисе, но я не знал как. Может, написать сестре и спросить у нее совета? Или спросить у Олега?

Писк домофона вернул меня к реальности: нам открыли дверь без вопросов и приветствий. Алиса поспешила войти, оборвав свой телефонный разговор. Девушка вызвала лифт, мы поднялись на седьмой этаж в странной давящей тишине.

На пороге стоял М., осунувшийся и опустошенный: равнодушный взгляд словно проходил сквозь нас. Первой заговорила Алиса.

– Здравствуйте, Меня зовут Лиднева Алиса Михайловна. Мы беседовали с вами по телефону. – мужчина продолжал смотреть в нашу сторону. Алиса повторила – Михаил.

– Что надо? – М., очнувшись, посмотрел на меня.

– Как и сказала моя коллега, я хотел бы задать вам пару вопросов.

– Коллега? Кто? – М. нахмурился, я посмотрел на Алису, на М., который потерял терпение. – Вы кто такой? Что вам надо? Я вызову полицию!

– Простите, мы, собственно, как раз из полиции...

– Да кто мы? Покажите удостоверение! – я почувствовал, как дрожь охватывает пальцы. Нет, пожалуйста, нет.

Я достал из кармана удостоверение и представился. Мужчина меня не помнил. Алиса все же не настоящая. Девушка стояла рядом со мной. Я видел ее так ясно, мог коснуться ее. Я касался ее, считывал воспоминания. как это возможно? М. что-то говорил, кажется, он пропустил меня в квартиру: я оказался в темной прихожей, снял ботинки. От Алисы пахло лилиями. Почем я раньше этого не заметил? Почему Алекс ничего не сказал?

– Так что там с братом? – М. стоял, погруженный в тень коридора. Удивительно большая квартира для того, кто нуждается в деньгах.

– Есть ряд вопросов, которые нам необходимо задать, касательно обстоятельств, предшествующих гибели вашего брата.

– Надеюсь, это не займет много времени.

– Да, разумеется. Простите, что потревожил...вас так поздно.

– Чай или кофе?

– Кофе, пожалуйста. Где можно вымыть руки?

– Вторая дверь справа. Как закончите, идите дальше по коридору. Воспользуйтесь желтым полотенцем, – М. говорил странно вежливо, будто и не он вовсе: его руки плавно показывали направление, спина прямая, подбородок не вздернут, взгляд, хоть и более осознанный, все равно странно отстраненный, спокойный. Что с ним случилось за пару дней?

Я кивнул и зашел в ванну, включил воду, подставил руки под холодную струю. Над раковиной стояла пара зубных щеток, две разные зубные пасты. Справа висело три полотенца, в том числе и желтое. Вытерев руки, я открыл один из ящиков под раковиной и увидел там шампунь для окрашенных волос. кондиционер и маску для волос. Этим явно пользовалась девушка. Я выключил воду и пошел на кухню. По пути заметил еще три закрытые двери и одну полуоткрытую. Квартира была большой, возможно, М. объединил две соседних. Неудивительно, что у него были проблемы с деньгами: при нелюбви к работе столько тратить.

Кухня была потрясающей: большая, светлая, с кофемашиной будто из кофейни, барной стойкой, за которой уже сидел М. и круглым столом на четверых у стены. Мужчина заметил, как я восхищенно осматриваюсь и самодовольно ухмыльнулся. Вот, что-то больше похожее на М., которого я знал.

– Что вы хотите? – вежливости у него, конечно, не прибавилось.

– Расскажите, пожалуйста, подробнее о ваших отношениях с братом после смерти родителей, – я пытался придумать. как мне выведать у него информацию про В., Лизу, их конфликт, но не смог. Не помешало бы поучиться у Олега вести допросы, но раньше делать этого не приходилось.

– И вы из-за этого заявились ко мне в...десять вечера? – кажется, М. сам был удивлен времени на часах.

– Прошу прощения, но нам надо понять, насколько вы были близки с Владимиром Игоревичем.

– Я уже говорил следователю, что мы с Вовой не особо общались. Он был снобом и жмотом, строящим из себя добрячка.

– Почему?

– Потому что он так и не вернул мне мои деньги! И завещание на меня не написал!

– А оно уже было оглашено?

– Сегодня. И в нем все отходит какому-то приюту! А я? Я же его брат! Да, мы не ладили, но зачем все отдавать чужим людям?