При виде него каждый нерв в моем теле напрягается. Если Бернард здесь, это означает, что Алистер все еще в здании. Что, если он где-то рядом?

Я отчаянно оглядываюсь вокруг, ища какие-нибудь растения, за которыми я могла бы спрятаться. Слишком поздно. Острые глаза Бернарда останавливаются на мне, а затем сужаются, узнавая. Он гордо подходит, его широкие штанины хлопают при каждом шаге.

— Мисс Джонс, — он мягко касается моей руки. — Я надеялся, что вы еще не ушли.

— Что ты имеешь в виду?

— Я отвезу тебя обратно в офис.

— Алистер ищет меня?

— Нет. — Он указывает на дверь.

— Э-э… я сяду на метро.

Он качает головой. — У меня есть инструкции.

— От Алистера?

Он кивает.

Я сглатываю. Что, если это ловушка? Что, если Алистер договорился с Бернардом высадить меня посреди пустыни, чтобы я могла умереть от голода?

Не будь такой драматичной, Кения.

Я быстро моргаю. — Алистер ждет в машине?

— Нет. — Бернард жестом приглашает меня следовать за ним.

Все еще не доверяя ничему из этого, я осторожно иду позади водителя. Вестибюль переполнен. Кажется, что каждый находится в своем собственном мире.

Я высматриваю высокого, великолепного миллиардера с глазами, подобными огню, но Алистер не появляется из толпы. Его там нет, когда я захожу в двери. Его там нет, когда я выхожу на улицу. И в машине его тоже нет.

Наконец-то оставшись одна, я расслабляюсь на кожаных сиденьях и закрываю глаза. Кресло мягкое. Маслянистое. Хотел бы я исчезнуть на заднем сиденье.

Прошло действительно много времени с тех пор, как я чувствовала себя такой опустошенной.

Бернард прочищает горло. — Что-то не так, мисс Джонс?

— Не совсем, — бормочу я.

Он замолкает.

— На самом деле, да. Что-то не так. — Я указываю на крышу машины. — Это. Что с этим такое?

— На что ты намекаешь?

— Сегодня на собрании по поводу бэби-боксов кое-что обсуждалось.

— Какого рода вещи?

— Давайте просто скажем, что мы с Алистером закончили встречу не на хорошей ноте. Он был взбешен.

— Хм. — Выражение лица Бернарда ничего не выдает.

— Почему он организовал мою поездку обратно в офис?

— Разве ты приехала не с ним? — Бернард выгибает бровь. Я вижу это в зеркале заднего вида.

— Да, но…

— Мистеру Алистеру, возможно, трудно угодить, но он не безрассуден. Он берет на себя ответственность за тех, кто находится под его началом.

— Он несет за меня ответственность?

— Вы его ассистент, не так ли?

— Второй помощник, — говорю я, как будто удаленность от его подчинения — это то, чем можно гордиться.

— Он заботится о своих людях столько, сколько требует от них. — Бернард тепло улыбается мне.

Я закатываю глаза. — Еще один из группы поддержки Алистера?

— Я не понимаю, что ты имеешь в виду.

— Ничего, — бормочу я, складывая руки на груди.

— Я ответил на твой вопрос?

— Не в такой степени, чтобы это приносило удовлетворение. — Я тяжело вздыхаю. — Но у меня такое чувство, что ты не собираешься ругать Алистера в ближайшее время, так что я не буду настаивать на большем.

— У меня нет причин плохо говорить о нем. Он был добр ко мне.

Хорошо? Есть ли в теле этого человека хорошая косточка?

— Он помог мне, когда у моей жены был рак.

Я отбрасываю это отношение. Как человек, который прошел через это с тем, кого я люблю, я чувствую мгновенную связь. — Бернард, я понятия не имела. С вашей женой все в порядке?

— Сейчас она великолепна. Она справилась с этим. Но победить рак было легче, чем выплатить наш долг. Именно тогда вмешался Алистер. Он оплатил все наши медицинские расходы и позволил мне взять отгул на работе, чтобы ухаживать за ней.

— Ты уверен, что это не был его брат-близнец?

Бернард смеется.

Я не знаю. Я абсолютно серьезна.

— Он может казаться грубым, но это только потому, что он сосредоточен. Что бы он ни начал, он доводит дело до конца.

— Послушай, Бернард, я действительно очень рада, что с твоей женой все в порядке.

Он кивает.

— Но ты должен понимать, что Холланд Алистер, о котором ты говоришь, — это не тот Алистер, которого я встречала.

Он выгибает бровь. 0 Может быть, ты встречалась с этой его стороной, но просто не видишь ее.

Я не в настроении петь дифирамбы Холланду Алистеру, поэтому отвечаю Бернарду своей маленькой улыбкой и слегка отворачиваюсь.

Город — сплошное разноцветье. Голубое небо. Белые облака. Серые здания. Мир кажется таким большим, и все же я чувствую, что могла бы наполнить его своей болью и разочарованием.

Последнее, что я хочу делать, это идти в офис и видеть смехотворно красивое лицо Алистера. Но если я не выпрыгну из этого движущегося транспортного средства, у меня не будет выбора.

Я возвращаюсь в логово льва.

Когда я прихожу в офис, все замолкают. Их взгляды провожают меня до моего кабинета. Шепот волнами разносится за моей спиной.

Вдалеке Алистер топает по коридору, Иезекииль следует за ним по пятам. Исполнительный помощник выглядит взбешенным. Я знаю, что этот бедняга испытывает негативную реакцию из-за катастрофы с бэби-боксом.

Мой взгляд переходит на босса.

Алистер все еще злится.

Я могу сказать.

Я прожигаю взглядом дыру в его красивой шее. Если бы я нацелила ручку именно так… попала бы она в цель?

Этот человек превращает меня в убийцу.

Я закрываю лицо руками, изо всех сил стараясь держать себя в руках. Когда я смогу пойти домой? Я не думаю, что смогу еще долго выносить этот ужасный день.

Просто дыши, Кения.

Я выпрямляюсь и включаю свой компьютер. Фон на моем экране — Коллин Ферт, потому что я одержима Гордостью и Предубеждением. В нижней части монитора расположены желтые, розовые и синие стикеры. Напоминания "дерзайте" и "продолжайте пробовать".

— Эй! — Кто-то пинает спинку моего стула.

Я наклоняюсь вперед, мой живот больно ударяется о стол. — Ой.

Болтовня в комнате прекращается.

Я резко оборачиваюсь и вижу женщину в длинном синем платье-свитере, стоящую позади меня. Ее взгляд острый, а рот искривлен в хмурой гримасе.

— Ты действительно втянула ребенка Алистера в предложение о бэби-боксе?

Я отворачиваюсь от нее.

Она обходит мой стул, чтобы посмотреть мне в лицо. — Привет.

— Я не в настроении, ясно?

— Новости по всему офису, — огрызается она. — Ты сорвала сделку с бэби-боксом.

— Послушай, если хочешь отыграться на мне, набери номер и становись в очередь. Сегодня не твоя очередь.

Она не шевелит ни единым мускулом. — Еще раз, как тебя зовут?

— Не твое дело.

Она рычит и оглядывается по сторонам. Мое имя нацарапано по всем записным книжкам цветистым почерком. Ее взгляд останавливается на нем. — Кения.

— Раз уж мы знакомимся, почему бы тебе не сказать мне, кто ты?

— Это Хизер.

Конечно, это так. Я натянуто улыбаюсь. — Хизер, тебя не было на собрании, поэтому я была бы признателен, если бы ты не бегала вокруг, слушая сплетни. То, что я сделала в Бэби-Боксе, не имеет к тебе никакого отношения.

— Вроде как да, — говорит она таким пассивно-агрессивным тоном, не разрешайте мне звонить менеджеру. — Я слышала, что ты сделала это. — Она наклоняется. — И мне это не нравится.

— Это так? — Сомневаюсь, что она слышит сарказм. Она слишком занята, наслаждаясь звуком собственного голоса.

— Мистер Алистер не говорит о своей дочери. Никогда. Не с нами и уж точно не с клиентами. Ты должна знать свое место, девочка на побегушках.

Девочка на побегушках? Я улыбаюсь. — Спасибо, девочка с ботоксом. Я буду иметь это в виду.

По комнате прокатываются вздохи.

Ее длинные накладные ресницы трепещут. — Что ты мне только что сказала?

Я бросаю взгляд в ее сторону. Неужели она ожидала, что я убегу в слезах, потому что она ведет себя отвратительно? Что, по ее мнению, это такое? Старшая школа? Час назад Холланд Алистер разжевал меня и выплюнул изо рта. Все, что может сказать Хизер, — детская забава по сравнению с этим.