Сломанной. Холодной и чуждой тому, чему так свободно и бездумно открывала прежде свое сердце.

Но не смогла.

- Знаешь, малышка-ведьма, - неожиданно сказал Гроз, и его лицо вдруг стало задумчивым и как будто бы грустным - в этот вечер больше всех я боюсь потерять тебя.

После этих слов – даже дышать стало больно.

Но я лишь сухо кивнула в ответ, точно как солдат, готовый к сражению.

Следом, не зная, куда себя деть, тут же отвернулась, чтобы сделать глоток уже остывшего чая.

Сейчас казалось необходимым чем-то себя занять.

Спрятаться…

Но когда сильная рука легла на мою талию, неожиданно и сама потянулась к ней и крепко сжала её ладонью до побелевших костяшек пальцев.

Я вдруг отчетливо осознала – я тоже, до безумия сильно боюсь его потерять.

Так же, как и маму.

Но сказать об этом вслух так и не смогла.

Было слишком холодно для середины лета.

Кто-то из ведьм говорил, что все это – из-за защитных нитей. Они ослабли на столько, что теперь из мира вечной Ночи уже просачивалась злая мерзлота.

Казалось, что все это - правда.

Холод и впрямь был неправильным.

Он не просто касался кожи. Он пробирался под неё, заставляя все внутренности дребезжать от сырого, липкого мороза.

Желая унять эту дрожь, обхватила себя ладонями и сильно потерла руки сквозь ткань свитера.

Эта ночь была особенно холодной и особенно темной…

Сегодня – ночь полнолуния…

Обращенные оборотни уже стояли на лесной поляне.

Все, как один, готовые к битве.

Взгляды серебряных глаз горели решимостью. В напряженных фигурах – ожидание скорого боя.

Именно они должны были защищать нас от атаки врагов, пока тринадцать ведьм будут плести новое заклинание.

А мама, как и я, должна была помогать оборотням в защите.

Оглядываясь по сторонам, я в очередной раз выискивала её взглядом и, в очередной раз, не находила…

Беспокойно поворачиваясь из стороны в стороны, даже не заметила, как огромный волк, бесшумной тенью встал рядом.

Я узнала его не сразу.

А если бы не этот теплый, немигающий взгляд, направленный мне в лицо, то, наверное, не узнала бы вовсе.

- Ну привет, эрраи – пробормотала.

Волк шумно фыркнул и легонько ткнулся носом мне в плечо.

Он был слишком крупным.

Гораздо крупнее всех своих собратьев. Около двух метров в холке, черный, словно сама ночь, с гладкой, блестящей шерстью, под которой отчётливо бугрились тугие мышцы.

Это был опасный, но невероятно красивый, дикий зверь.

- А ты…ничего, песик – сказала сдержанно. – Симпатичный. Ковриком был бы лучше, но и так сойдет.

В серебряных глазах заплясали смешинки.

А я, до боли впиваясь ногтями в свои руки, пообещала себе, что когда всё закончится, я обязательно сама его обниму.

Сама уткнусь носом в широкую грудь, вдохну его терпкий, мужской аромат, смешанный с запахом леса и, может быть, даже признаюсь, что тоже боялась его потерять.

Но это потом.

Все – после.

А сейчас – я снова пробежала взглядом по полю, выискивая маму.

На этот раз – нашла.

Офелия Мрак теперь стояла у самого камня, задумчиво водя пальцем по ослабевшим нитям.

Не оглядываясь на волка, я сделала шаг ей на встречу, но сильная, уже человеческая рука тут же потянула меня назад.

Твердое тело впечатало в себя.

Передо мной снова был мужчина.

И, не говоря ни слова, этот грозный мужчина, склонился ко мне , впиваясь жадным, ненасытным поцелуем в мои губы.

Он не выпрашивал ответа.

Он его требовал.

Брал свое, с какой-то больной потребностью сминая мои губы, словно ему всего было мало. Новый жадный поцелуй – и снова мало…

На мгновение, его цепкие пальцы сжали талию так, что стало больно. Казалось, стоит ему надавить еще немного, и кости тут же раздробит, как яичную скорлупу.

Но в следующую секунду Гроз уже выпустил меня из своих рук.

Коснулся теплыми ладонями лица и жадно втянул ноздрями мой запах. Поцеловал в лоб, в нос и в подрагивающие, прикрытые веки.

- Иди – сказал тихо, но повелительно.

И нить, что соединяла нас, сейчас болезненно натянулась и зазвенела от напряжения.

От этого стало паршиво…

Но и об этом я подумаю потом. Тоже после.

А сейчас, развернувшись, я направилась к матери.

Когда обернулась, то снова увидела позади черного волка, который неотрывно смотрел мне вслед.

И отвернулся он лишь тогда, когда я встала рядом с матерью.

- У меня как раз к тебе серьезный разговор, Айса… - тут же строго сказала Офелия, даже не глядя в мою сторону.

Я мысленно улыбнулась, ничуть не удивляясь такому началу разговора.

- Вчера я общалась с Агорфой… Спрашивала про девочек.

- С ними ведь все в порядке? - спросила слишком быстро и слишком обеспокоенно.

- Истра – в порядке – процедила мама . - В подвалах вампира, но цела.

- А Лея?

Пухлые губы Офелии сжались, превращаясь в тонкую линию.

- Слепая сказала, что ведьма с розовыми волосами – эти два слова мать почти выплюнула - тоже в порядке….Ведьма с розовыми волосами – она снова брезгливо прокрутила эти слова на языке. - Я сначала подумала, что Агорфу подводит её дар. Ведь как может темная ведьма опускаться до таких унизительных…

Я громко, облегченно рассмеялась, прерывая гневную триаду матери.

- Ну, на самом деле, розовые у неё только кончики.

- Боги, какой позор… - сокрушенно пробормотала Офелия. – Позорище.

- А слепая случаем не сказала, чем все закончится? - спросила я, тут же меняя тему.

Офелия бросила на меня недовольный взгляд, давая понять, что мое стремление она поняла, но на вопрос все-таки ответила.

- Агорфа видит лишь то, что происходит сейчас. Иногда - последствия принятых решений . А здесь сегодня будет слишком много внезапных перемен и много таких же внезапных решений…Узнать, чем все закончиться наверняка – невозможно.

- А ты до это уже боролась с Дадиани открыто? – задала следом новый вопрос.

Мама отрицательно качнула головой.

- Он никогда не вступает в битвы, Айса. Всегда смотрит издалека, пока его воины делают своё дело.

Получив ответ, я замолчала, не зная, о чем еще можно говорить. Но совсем неожиданно мама начала говорить сама.

О хорошем вине, по которому уже скучала, об итальянском любовнике, который в последнее время закатывает слишком много ревнивых истерик и о том, что Гроз, на её взгляд, все-таки хорош.

Даже для темной ведьмы.

Нет, конечно, он немного грубоват в обхождении и наверняка так же грубоват в постели и определенно не сможет принять матриархальный уклад жизни темных ведьм, прогнуться и быть покорным, но вечная борьба…она по-своему интересна.

Наверное.

А я мысленно усмехнулась, вспоминая, как настойчиво этот грубый зверь требует ласки.

Как нежно целует, как бережно обнимает, сминая все протесты и все попытки его оттолкнуть.

Да, покорным он никогда не будет.

Но и меня Гроз не заставлял прогибаться и терять свою гордость.

И это было совершенно не похоже на Фариаса…

Захотелось сказать об этом матери, но наш легкий разговор внезапно оборвался, когда защитный купол атаковали ведьмы, стоявшие на другой стороне.

Полог взорвался сотней разноцветных огней.

С виду красиво, на деле – опасность, которая должна была вот-вот прорваться на границы.

- Ну что ж… - мама подняла вверх голову, глядя на огни чужих заклинаний. – Кажется, нам пора повеселиться, да, малышка?

Магия внутри взметнулась и, пульсируя, потекла по венам вместе с кровью…

- Пора… - ответила, ровно в тот момент, когда новая прицельная атака, разрушила все, что осталось от полога.

В ту же секунду, злые, словно черти, оборотни ринулись в бой.

На врага.

Глядя на черного волка, который решительно повел остальных вперед, внутри все задрожало от мрачного восторга.

Гроз обрушился на врага с яростью самого дьявола.