Рухнувшая ничком Медоу собралась выкрикнуть проклятие в адрес отравившего её великана, но вместо этого подняла ногу.
— В чистом виде препарат оказывает ещё более интересный эффект. Он как бы «завязывает глаза» нервной системе, заставляя сигналы вашего мозга отправляться в абсолютно случайные направления. Попробуйте встать, например.
— А-а-а…
— Что и требовалось доказать, — Лестригон мягко рассмеялся. Он достал из футляра на ремне другой шприц и сделал укол сыну. — Главное не переборщить. Передозировка приводит к эпилептическим припадкам. Но не волнуйтесь, всё уже позади… Я имею ввиду для Филиппа. Не для вас.
Антуан встал в полный рост и пнул Медоу в челюсть.
Тем временем в коридорах дворца разворачивалось другое, куда менее джентльменское сражение.
— Да ты прямо мать года. Взяла малютку поиграть с самыми страшными маньяками Кайта, — каждое новое слово Немо доносилось из разных динамиков, заставляя преследовательниц непрерывно оглядываться.
— Мне двадцать, мудила!
Лив выстрелила из дробовика в панель управления музыкальной системой. Мать положила руку на оружие дочери и покачала головой. Затем она прижала палец к губам и жестом велела следовать за ней.
— Надеетесь, эти штучки из дешёвых мельп про немезид помогут? Дам подсказку. Вас и так видно, потому что вы просто лучитесь самодовольством. Думаете, что на вас весь свет клином сошёлся. Наверное, человечинка богата витаминами, ведь вы буквально блистаете. Дошло?
Женщины семейства Лестригон переглянулись, но выключать фонари не стали.
— Лилия и Ливия Лестригон… Вас чисто из-за имён здесь держат, да? Шучу, знаю я, как Лилечка здесь оказалась. И пробилась она отнюдь не академическими талантами. Эй, малышка Лив, ты же знаешь, что это и тебя ждёт, пойти по этой дорожке? Ну или скорее проползти на четвереньках.
Мать с дочерью ворвались в очередную комнату. Что бы там ни говорил Немо о дешёвых мельпах, женщины действовали весьма и весьма профессионально. Они постоянно прикрывали друг друга и держали сектор обстрела максимально широким. Быстро осмотрев все уголки помещения, они двинулись дальше.
— Однажды мамочка с папочкой подложат тебя под какого-нибудь старого, жирного корпората с фурункулами на причиндалах. Сама понимаешь, твой отец — большой учёный, брат — талантливый врач.
Лив вцепилась в цевьё, из-за чего пластик издал жалобный скрип. Однако его сразу же заглушил скрежет зубов девушки.
— А ты? Инкубатор со смазливой мордашкой. Ты ведь не обманываешься, так ведь? Твоя судьба — раздвигать ноги по команде, как это делает Лилечка.
— Что ты знаешь, гнида! Мама была лучшей немезидой, пока не встретила папу!
Младшая Лестригон вышла из огневой стойки и начала беспорядочно кружиться на месте, выкрикивая проклятия в темноту. Она продолжала орать, пока мать не дала ей пощёчину. Лилия схватила дочь за лицо и прижалась своим лбом к её.
— Будь сильной, — прошептала бывшая немезида и вновь вскинула ружьё.
— Ух, сколько энергии, Ливи, Ливи, Ливи… Не потрать её всю, очень скоро она тебе понадобится.
Лилия, а вместе с ней и её дочь заметно ускорились. Каждой комнате они теперь уделяли не больше пары секунд.
— Что, разве не хочешь узнать для чего? Намекну. Ты прекрасный фотограф. Этому твоему Белу ух как повезло, а скоро повезёт и всей сети. На мой вкус он староват для тебя. Секунду, да он же… Ха-ха-ха! Да я же просто взорву форумы! Ха-ха-ха!
Продолжать речь после слова «фотограф» смысла не было. Лив сорвалась с места, едва его услышав. Девушка сломя голову бежала по коридору, не обращая внимания на крики матери. Лилия бросила обеспокоенный взгляд на неосмотренные комнаты и рванула следом.
Погоня оказалась короткой. Женщина запнулась о непонятно откуда взявшийся шест и пластом упала на пол. В шаге от неё из темноты возник Немо, который как раз заканчивал набирать озвучиваемые Лиссой слова. Мусорщик сначала направил пистолет в затылок Лилии, однако потом перевёл прицел на поясницу.
Звук выстрела утонул в разрывающем барабанные перепонки хохоте, доносящемся из каждого динамика. Перешагнув через, как он надеялся, парализованное тело, а не труп, Немо потянулся к дробовику.
— Выключи эту дрянь, голова трещит.
— Теперь ты знаешь, с чем я живу каждый день.
Можно вытащить человека со Свалки, но нельзя вытащить Свалку из человека. Если бы Лилия знала об этом, то действовала бы намного решительнее, не дожидаясь наступления тишины.
Пуля, не сумевшая пробить адамасовые позвонки, упала на пол. Звон её удара о мрамор был почти неотличим от того, что остался после адского хохота. Однако этого было достаточно.
Немо крутанулся на месте и выстрелил. Заряд дроби снёс мышцы с плеча Лилии, обнажив металлические кости. Она даже не дрогнула, когда её рука безвольно повисла вдоль тела. Вырвав ружьё из рук противника, елисейка схватила его за горло. Без видимых усилий она подняла мужчину в воздух и ударила им о стену.
На прекрасном лице Лилии не было ни гнева, ни возбуждения, ничего. Точно с таким же выражением она могла бы читать про миграцию зябликов или протирать пыль с полок. Немо попытался выдать какое-то остроумное оскорбление, но из его рта вышел лишь нечленораздельных хрип. Он смотрел в эти большие глаза, которые ещё недавно лучились гостеприимством, а теперь безучастно наблюдали, как из него уходит жизнь.
Болтливый мошенник не знал, как именно это ему поможет. Им двигал инстинкт продать жизнь подороже. Он потянулся к лицу великанши и нажал пальцами на глаза. Искусственные яблоки выскочили из глазниц точно так же, как во время обеда.
С губ Лилии слетел шипящий звук, но хватку она не ослабила. Голова Немо тем временем тяжелела с каждой секундой, думать становилось всё сложнее. Он отчаянно шарил по карманам, пытаясь нащупать пистолет. Вместо него попался нож.
Клинок вонзился чуть выше запястья елисейки. Затем ещё раз. И ещё. Мусорщик колол хаотично, стараясь задеть как можно больше мускулов, сухожилий, сосудов и нервов. Одновременно с этим он пытался оттолкнуть Лилию ногами, упершись в стену.
Через полминуты, которые тянулись полдня, пальцы Лилии дрогнули, и Немо грохнулся на пол. Он попытался вдохнуть всей грудью, но вместо этого залился кашлем. Тот продлился недолго, прервавшись криком боли — на голень мужичны опустилась элегантная туфля шестидесятого размера. Кость переломилась как сухая ветка, выглянув из куска мяса, который раньше был ногой. Не успел в лёгких мужчины кончиться воздух, как Лилия наступила на его спину, вдавив жертву в мрамор.
— Некоторые за такое некислые бабки, наверное, платят, — сквозь слёзы прохрипел Немо чьим-то чужим голосом. — С Антуаном тоже так шалишь? Признавайся, он тебя шлёпает, или ты — его?
Лилия продолжала давить на хребет, пока её жертва безуспешно тянулась ножом к её ноге. Оставшись без глаз и одной руки, повреждения запястья она осматривала на ощупь, поднеся его к губам. Кровь уже свернулась, модифицированные тромбоциты отлично справлялись со своей задачей. Что касается кисти, пальцы сгибались неуверенно, но чтобы добить кого-то столь никчёмного, их силы хватит.
— Думаю, он. Это же всего лишь фасад. Брутальная мина, большие пушки. На деле ты так и осталась маленькой беспомощной девочкой, которая хочет, чтобы папочка её наказал.
Ответа не последовало. Великанша контролировала себя не в пример лучше дочери.
— А тебе не интересно, куда побежала Лив? И какой подарочек я ей там оставил?
Давление на спину усилилось.
— Совсем забыл, ты же дрянная мать. Взяла дочь на перестрелку. Отпустила её одну, когда весь дом под моим контролем.
В груди снова что-то хрустнуло.
— Какая жалость, она где-то там, в темноте, совсем одна. Истекает кровью и зовёт мамочку. Бедняжка не понимает, что её мамочке плевать на неё.
Сверху послышалось яростное шипение.
— Но не волнуйся. Перед смертью до неё дойдёт, что ты её ненавидишь. С этой мыслью она и умрёт.
Лилия резко подняла ногу и с силой обрушила её на хребет мусорщика. Однако на прежнем месте его уже не было. Едва почувствовав свободу, Немо перекатился вбок и что есть сил пополз по коридору.
