— Ты сдурел что ли?! — Медоу резко повернулась, смахнув рукой кресло, на котором только что сидела.

Немо согнулся пополам. Он держался за бок и хватал ртом кислород так, будто его кто-то душил. Поняв, что ему не хватит воздуха даже на пару слов, он начал беспорядочно жестикулировать. Перед глазами металлорукой предстал мим, который имел слабое представление о своей работе, но очень старался выполнить её правильно.

Медоу подала ему стакан воды. Впервые за долгое время она была рада, что у неё протезы. Они позволяли держаться максимально далеко от того, в чём был вымазан мусорщик. Немо благодарно закивал. Прополоскав горло, он выплюнул жидкость на пол.

— Совсем ошале…

— Мы сваливаем. Сейчас.

Бросив дорожную сумку посреди комнаты, Немо стал кидать в неё всё, что попадалось под руку. Он не знал, правда ли настольные часы из красного дерева с нефритовыми вставками и впрямь принадлежат напарнице, но решил не рисковать.

— Стой. Это даже не мои вещи. Прекрати! — Медоу отобрала сумку и схватила мусорщика за плечи. — Что на тебя нашло?

— Лестригоны больны. Очень-очень больны. Весь Элизий — это огромная карантинная зона. Корпорации скрывают от нас правду. У них у всех… У всех у них… — взгляд Немо зацепился за лежащее на кровати полотенце, на котором водили хоровод цыплята. — У них курица, в смысле куру. Ты должна была о ней слышать. Жутко заразная дрянь. Надо валить.

Медоу проследила взгляд Немо до полотенца, а затем посмотрела на напарника, глаза которого почти полностью выбрались из орбит. Выходец со Свалки с бешенной скоростью кивал ей, будто ожидая, что это придаст веса его словам.

— Медоу, я настроил телескоп, так что мы можем… — Филипп осёкся. — Я вам помешал? Я могу подождать в коридоре.

— Нет-нет, что вы, — Медоу оттолкнула мусорщика и улыбнулась. Непонятно, как ей это удалось, но улыбка была почти не пугающей до чёртиков. — Немо, он… У него своеобразное чувство юмора. Я его вот совсем не понимаю.

— Медс, пожалуйста. Нам нужно сейчас же идти. Доверься мне.

Металлорукая бросила взгляд на Филиппа, который успел переодеться в кашемировый свитер, прекрасно сочетающийся с глубоким цветом глаз молодого медика. В одной руке он держал бутылку вина, а в другой — пару бокалов. Елисеец вежливо улыбался, идеально изображая, что не замечает всю неловкость ситуации. Немо же… Он походил на страдающую бешенством чихуахуа. Со стороны Филиппа доносился аромат корицы и кардамона. Чем пах второй ночной визитёр, Медоу предпочитала не задумываться.

— Слушай, Немо. Давай поговорим завтра, — девушка двинулась в сторону Филиппа, который любезно сделал шаг навстречу, чтобы она могла взять его под руку.

— Отойди от неё, парень, — рука мусорщика скользнула в карман и в следующее мгновение в ней оказался пистолет.

— С ума сошёл?!

Медоу загородила собой елисейца, но её роста едва ли для этого хватало. Лестригон-младший сохранял царское спокойствие. Не обращая внимания на направленное в его сторону оружие, он мягко отодвинул в сторону защитницу и встал прямо перед Немо.

— Брось оружие, Немо. Это не смешно.

— Хочешь скажу, что действительно не смешно, Медс? Они — каннибалы.

После этих слов в комнате должна была повиснуть звенящая тишина. Давящая, оглушающая. Но этому мешал Немо, который до сих пор очень тяжело дышал, что опять же придавало ему нелестное сходство с собакой.

— Что? Что это значит?

— Посмотри в словаре, я сейчас немного занят.

Немо не сводил глаз с Филиппа, который всё ещё не произнёс ни слова. Великан отвечал таким же пронзительным взглядом. Вежливая улыбка бесследно исчезла, его губы были плотно сжаты.

— В вашем пистолете нет магазина.

— Ты, наверное, гениально находишь отличия в картинках, — Немо нагло улыбнулся, будто не был ошарашен наблюдательностью противника, и весь его план не строился на чистом блефе. — Я дал тебе шанс, парень. Сжалился над тобой. Но вот сейчас я достану патроны, так что тебе лучше бежать под мамкину юбку.

Елисеец невозмутимо наблюдал, как его оппонент роется по карманам. Град вопросов от Медоу он предпочёл игнорировать.

— Ага! — Немо торжествующе достал снаряжённый магазин. В ту же секунду Филипп пинком отправил его в прикроватную тумбу.

— Дика, обезвредь нарушителя.

В потолке открылся люк, из которого высунулась турель, немедленно уставившаяся на мусорщика.

— Не угадал, — на этот раз наглая улыбка. — Лисса, не окажешь мне честь.

— Ну всё, говнюки вонючие, теперь я клитором командую!

Сыпавшая без остановки вопросами Медоу закашлялась. У величественного в своём непоколебимом спокойствии Филиппа отвисла челюсть. Даже турель стала в нерешительности дёргать стволом. И только Немо потратил эти секунды с пользой, проскочив мимо хлопающего глазами великана.

— Прострели ему колени!

Немо дёрнул Медоу за ворот сарафана и выбежал в коридор. Металлорукая попятилась, всё ещё не спуская глаз с Филиппа. Тот уже начал отходить от шока, вызванного неуместными шутками Лиссы. Он закрыл рот, но вместе с этим приподнял верхнюю губу, обнажив белоснежные зубы. Медоу выскочила из комнаты.

Не успели они преодолеть хотя бы десять метров, как ночную тишину разорвал вой сигнализации.

— Упс.

— Упс? Что значит «упс»?

— Судя по всему, нельзя заставить дом напасть на кого-то из семьи. Он оказался умнее, чем я думала.

— Издеваешься? Самый умный человек на Земле оказался умным?

Впереди показалась лестница.

— Они точно?

Медоу бежала на руках, то и дело оборачиваясь. Свернув на лестницу, она бросила последний взгляд назад и увидела, как из её комнаты, поправляя манжеты, выходит Филипп. Он совершенно не торопился.

— Точнее, фух, некуда, — Немо пообещал себе больше заниматься физкультурой. — У них… Морозильники… Тела…

— Мы нашли кладовку. Там десятки разделанных тел, — включилась в разговор Лисса.

— Может, они только убивают, а не, ну, знаете, не едят их?

— А чем, фух… Это лучше?

— Не знаю я, не знаю!

В холле сигнализация звучала намного громче. Кто бы ни построил это здание, в акустике он разбирался отлично. Когда до входной двери оставалось меньше двух метров, её закрыла толстая металлическая плита. Немо попытался затормозить, но заскользил по мрамору и впечатался всем телом в щит. Помотав головой, чтобы вернуть мозги на место, он огляделся — такие же плиты закрыли все окна.

— Надо переподключиться, шкипер.

Мусорщик нашёл глазами сетевой порт и бросился к нему.

— Сеть сдохла.

— Но ты же можешь что-то сделать?

— Никто не поставит Малышку в угол.

— Не стоит себя утруждать, — сигнализация почтительно смолкла, дав глубокому, бархатному голосу раскрыться в полной мере. Антуан Лестригон не спеша спускался по ступенькам. — На время аварийной блокировки даже у меня нет доступа к системе. Признаться, не думал, что когда-нибудь окажусь в такой ситуации. Надеюсь, позже мы обсудим, как вам это удалось.

Следом за отцом шёл Филипп, который накинул маску вежливого участия. Сидела она плохо — его выдавали две тонкие полоски, находящиеся на месте губ.

— Медоу, Немо, уверяю вас, произошло какое-то недоразумение. И сразу приношу извинения за агрессивное поведение моего сына. Насилие — определённо не то, чему я его учил.

Вместо ответа гость демонстративно вставил в пистолет магазин и дёрнул затвор. Тот не поддался. Остановившиеся было Лестригоны продолжили идти, пока Немо безуспешно боролся с заевшим оружием.

— Вы не едите людей? — Медоу сделала шаг вперёд и подняла руки, выставив на всеобщее обозрение острые когти, которые обычно прятала внутри пальцев.

— Нет, Медоу. Ваш друг что-то напутал, — Филипп попытался подойти к девушке, но отец его остановил.

— Врать об очевидном я тебя тоже не учил. Послушайте, я понимаю, что со стороны картина выглядит малопривлекательной, но прошу, давайте всё обсудим как цивилизованные люди.