Он смотрит в сторону нашего стола, Кристина рядом со мной громко смеется, запрокидывая голову. Я молчу, если не считать нескольких вопросов о том, кем я работаю и не вышла ли замуж. Нет, не вышла, я — психиатр. Услышав ответ, они отворачиваются с натянутой улыбкой и больше не поднимают на меня глаз.

Слышу непрерывный поток вопросов Коле, как будто он на пресс-конференции. Звучный бас рассказывает, что в Россию вернулся пару лет назад, сейчас живет в Москве, продолжает играть в баскетбол, но теперь не профессионально. Не женат — на этой фразе хищницы выдыхают напряжение. Злата наклоняется ближе, снова касаясь грудью огромной руки. Вспоминаю образ женщины, с которой он был в нашу нелепую встречу. Сжимаю челюсть и стараюсь переключиться.

Бывшая Коли извиваясь встает, чтобы сказать тост.

— Сегодня я смогла увидеть тех, кто мне очень дорог — она даже не пытается скрыть свой интерес — может быть, эта встреча станет началом новых историй — Елейный тон, взгляд с поволокой, все в зале понимают ее намек. Но Коля остается нейтрален. Он, как всегда, вежливо улыбчив и отстранен.

«Ник, ты тоже скажи тост» — доносится за моей спиной. Он остается на месте, просто приподнимая бокал.

— Я счастлив, что здесь. Воспоминания о школьном времени были всегда очень особенными для меня. И сейчас видеть всех вас — удивительно и странно. И я хочу сегодня сделать кое-что, что испугался двенадцать лет назад. Но я вам не расскажу. Поэтому давайте выпьем.

Коля говорит без акцента, но его речь звучит как гугл перевод. Подозреваю, что думает он на английском.

Я теряю ощущение времени, погрузившись в свои мысли и подобие транса. Где-то на фоне остаются голоса и хохот знакомых, но неизвестных мне людей, с которыми мы живем как будто в разных мирах. Так и есть, мой мир IC 1101. Кручу в руках бокал, морщусь сделав глоток, это не вино, а спирт с ароматизатором. Пытаюсь оправдать решение прийти сюда, но с каждым циклом стрелки на циферблате, становится сложнее это делать. Я здесь лишняя. На этой мысли слишком резко поднимаюсь и немного теряю равновесие. В голове правильные когнитивные заключения, скрытые интоксикацией и туманом эмоций. Я пьяна и рассерженна. На поверхности — злость на этих недалеких людей, которые притворно улыбаются, скрывая за масками настоящую личность. Но на самом деле, это злость на себя. Не смотря на бонус воспоминаний о природе души, у меня не получается быть здесь своей, не получается создать отношения, не получается наладить контакт к мамой. И я застряну на этой планете на ближайшие 100 лет, а может и дольше. Это испытание — как тюремная ссылка с квестом. Это утомительно и грустно.

Выхожу из зала, следую через холл и коридор в уборную. В отражении вижу эффектную женщину и даже не сразу осознаю, что это я. Волосы медью спадают на плечи, обтянутые зеленым шелком, статная осанка, чувственные губы. Вспоминаю слова Оли о том, что любая женщина становится красивой, если ухаживает за собой. Но красота — не только внешние признаки, она больше зависит от состояния, уверенности, внутренней опоры. Я знаю, кто я и чего достойна. Почему тогда не делаю того, что знаю и умею? Этот вопрос отрезвляет и разгоняет туман в мыслях. На горизонте когнитивного разума появляется план. Улыбаюсь отражению, делаю вдох и выхожу в холл, как в открытый космос. Все гораздо проще, если поднимаешься над проблемами и смотришь на них с разных точек восприятия. Как я не додумалась раньше? Человеческая любовь — химическая реакция, предсказуемая и управляемая. Я просто создам ее искусственно с кем-то, кому это может быть выгодно.

Дима. Синхронично возникая в холле, бывший одноклассник двигается в мою сторону. Это идеальный момент для осуществления плана.

Вышка — чуть размазывает он, видимо из-за количества выпитого — ты такая красивая сегодня. Ты всегда красивая — неожиданно бормочет мужчина, продолжая приближаться. Я теряю решительность и замираю.

Амалия — чеканя каждую букву произносит Дима, подходя на расстояние, с которого я чувствую перегар и запах машинного масла — прости меня, прости, что такой дебил — он плюхается на кресло, которое стоит у стены. Я молчу, не понимая, как реагировать. План начинает проваливаться.

Ты ж мне так нравилась, понимаешь? — заплетающимся языком жует он самую неожиданную фразу. — Ну я ж не дурак, понимаю, что такой как я тебе не нужен — глядя в пол, продолжает Дима. Дар речи ко мне не возвращается и я просто стою, как вышка и смотрю на мужчину, которому я, оказывается, нравилась. Моей психике приходится нелегко с перевариванием такой информации.

Я ж хотел тебя позвать гулять, но потом этот Попула сказал… — дальше что-то не членораздельное. Понимаю, что ситуация даже лучше, чем я думала.

— А можешь притвориться, что у нас отношения? — выпаливаю я и наблюдаю за медленно доходящим до сознания Димы смыслом. Он не спеша поднимает голову, словно она слишком тяжелая.

Это как?

Буквально на один вечер, это не по-настоящему — объясняю я.

— Я могу — раздается за моей спиной, по плечам прокатывается волна. Замираю, прежде чем повернуться. Приходится немного поднять глаза.

— Никто не поверит, что он твой парень — Коля делает два шага, мое тело каменеет. Снова не получается говорить в его присутствии — Дим, ты лучше иди — звучит сверху вниз, и мы трое понимаем, у кого преимущество.

— Вышка, ну я это — поднимаясь мямлит Дима — вы тут сами разбирайтесь — виновато пригнувшись, он скрывается за поворотом. И мы остаемся вдвоем.

— Так что нужно делать?

— Коля, — начинаю я с намерением списать все на вино и юмор.

— Лучше Ник, мне так привычнее.

— Ник.

— Это я — улыбается он.

— Ты же понял, что это была шутка, да?

— Тон был серьезный — мужчина устраивается на бархатном кресле, где до этого сидел Дима. Теперь я смотрю на него сверху и это действительно ощущается как преимущество, от чего я смелею.

— Тебе показалось — пытаюсь выглядеть непринуждённо.

— Всего один ужин? С родителями, да? — чуть заметно киваю, как будто сдаваясь. — Это легко. Они будут в восторге. Все родители от меня в восторге. Кроме моих. От моих только претензии и расспросы, когда я женюсь. У тебя тоже?

— Да. Мама невыносима — плюхаюсь на кресло рядом, без сил к сопротивлению его глазам, бархату голоса и улыбке. Он не антагонист, а криптонит. Оружие, которому бесполезно сопротивляться.

Полчаса мы обсуждаем родителей, их недовольство, игнорирование успехов и придирки. Это наш самый длительный разговор, тем более наедине. Может дело в алкоголе, но мне становится легко.

— Ой, а я тебя ищу — из коридора появляется грудь, а потом Злата. Ник молчит — Коль, отвезешь меня домой? Я что-то устала — мурчит она на пьяном.

— Три бутылки вина называются усталостью теперь? — она подходит ближе и чуть не падает — Gosh — вырывается у него, когда он подхватывает девушку.

— Мы должны посадить ее в такси. Пошли вместе? — взгляд серых глаз направлен на меня, от чего в ногах снова дрожь.

Зима врывается в легкие обжигающим холодом и отрезвляет, как будто собирая меня воедино. Я все еще не могу осознать, что вот она я, а рядом он, который навязчиво всплывает во снах. Наблюдаю за тем, как он усаживает Злату в такси, убирает от себя ее руки и закрывает дверь. Тело дрожит изнутри, но не от мороза. Коля возвращается ко мне, перешагивая сугроб. Серые глаза скользят по моему лицу, отчего я еще больше дрожу. Мы молча смотрим друг на друга, не замечая полетевшие сверху снежинки.

— Ты к родителям? — прерываю я игру в гляделки.

— Не, я в Mariott остановился.

— Обожаю мариот. Такое красивое здание — мечтательно бормочу я, вспоминая витиеватые детали фасада.