— Красивое название и песня, — произнесла Маркиза. — Никогда не слышала ничего подобного. А кто автор этого произведения? — спросила, заинтересована Маркиза.

— Увы, мне неизвестно, — ответил я.

— Вот как. Может быть, вы можете исполнить ещё какое-то произведение? — заинтересованно спросила маркиза.

— Думаю что да, — после того раза, я озадачился тем, чтобы узнать, что я ещё неожиданно умею. И вуаля, оказывается, я знаю ещё несколько произведений. — Что бы вы хотели? Что-то весёлое? Грустное?

— На ваше усмотрение, — Маркиза ко мне уважительно относится, в отличие от Маркиза, который слегка снисходительно посматривал на меня, даже в личном разговоре.

— Хорошо, — кивнул я и оказался рядом с инструментом, начиная играть медленную, меланхоличную и трагическую мелодию. Мне почему-то стало грустно, и я вновь вспомнил о теплоте семьи. О том, чего у меня никогда не было. О поступках, что я успел совершить за это время. О правильности пути. Той ли дорогой я иду? Верен ли маршрут? Что я делаю, и что я хочу? Мои руки двигались сами собой, эту композицию я играл не один раз. Насколько я помню, она была написана автором, который посвятил её своей любимой.

И хоть на тот момент чувства были взаимными, как казалась автору, итог вышел трагичный. Девушка вышла замуж за графа, променяв автора произведения на другого человека. Когда я закончил играть, то стёр слегка проступившие слёзы. Видимо чувства смогли захватить и меня, всё же я не бесчувственный. Ведь у каждого есть сокровенные мысли и чувства, которые не каждый готов проявить у всех на виду. Я обернулся назад и заметил, что дамы тоже не смогли сдержать слёз.

— Прекрасно, — только и смогла молвить Маркиза.

— Это лунная соната, — ответил я, закрывая крышку.

— А автор столь чудного произведения. Известен? — вновь спросила мама Эмили.

— Увы. Я только знаю трагическую историю этого произведения. Автор этой мелодии влюбился в юную особу, которой и посветил столь чудную мелодию. В письме своему другу он писал: «Перемена, происшедшая во мне теперь, вызвана милой чудесной девушкой, которая любит меня и любима мною. В эти два года было несколько волшебных моментов и впервые я чувствовал, что женитьба может сделать человека счастливым». Но закончилась эта история печально, девушка, чья красота смогла тронуть сердца автора, вышла замуж за графа, а автор произведения спустя ещё пару лет потерял слух, — я, отчего-то знал историю этого произведения, но совершенно не знал, кто является автором этого шедевра. Быть может, я действительно медленно схожу с ума? Иногда эти чувства становятся слишком явными и мысли, которые беспорядочно крутятся у меня в голове, поглощают меня, не давая разуму проясниться.

— А что известно про их дальнейшую судьбу? — спросила Эмили.

— Про судьбу девушки мне неизвестно, а автор так никогда и не женился, — произнёс я, не задумываясь, но в момент ко мне пришло осознание.

Я посмотрел на жену Маркиза, глаза которой чуть не вышли из орбиты. Ко мне пришло осознание, что правдивая, известная мне история, сейчас удачно ложится в нынешние реалии. Маркиза, которую хотели женить на графе, мы с ней, которые занимаемся уроками. И внезапно рассказанная мной история, так удачно совпала. Такое ощущение, будто это моё признание. От осознания этого факта, у меня от волнения слегка пересох рот, и мне враз стало жарко. И хотя я ничего такого не имел в виду, получилось несколько неудобно.

Пикантности добавляло и то, что за такую случайную череду событий, меня могут «разжаловать». И это ещё мягко сказано. Не знаю, о чём подумала Маркиза, но она удивилась. Я осмотрелся по сторонам, и увидел сидящего в отдалении Маркиза, который думал о чём-то своём. Я очень надеюсь, что он ничего не слышал. Как мне хотелось сказать, что это просто случайное недоразумение, просто очень удачное стечение обстоятельств. Слуги же стояли в отдалении, и мне было неизвестно, слышали ли они что-то, и что они об этом думают.

— Красивая, но грустная история. Мне жаль автора, который посвятил столь чудесную мелодию своей возлюбленной, а она вышла замуж за графа. Я бы не хотела повторить такую участь. Впрочем, не желаю её и кому-либо ещё. Но так романтично, хоть и трагично, что автор произведения так и не женился на другой, оставаясь верной своей любви. Я бы лучше умерла, чем отказалась от своей любви, — мечтательно, я бы сказал, по-девичьи, произнесла Эмили.

Я же только молился, чтобы она больше ничего не произнесла. Просто, либо я накручивал сам себя, либо это действительно получалось слишком складно. И мне, честно говоря, стало несколько неспокойно. А бегающие глаза Маркизы, которые горели огнём, смотря то на меня, то на Эмили, не добавляли мне оптимизма.

— Полностью с тобой согласна дочь. Жаль, что на такой печальной ноте нам придётся расстаться, но Маркусу ещё нужно успеть добраться до дома, до наступления ночи. Поэтому будь добра, проведи его, пожалуйста, — улыбнулась Маркиза.

— Хорошо, мама, — произнесла Эмили и повела меня прочь. Как только мы вышли из дверей, которые за нами захлопнулись, мне стало лучше. Я даже выдохнул.

— Тебе плохо? — спросила Эмили.

— Нет, просто я слегка нервничал перед твоими родителями. Всё-таки твой отец, Маркиз Гвидо де Шевалье — довольно известный человек, — произнёс я, стараясь как можно быстрее выйти наружу.

— А я? Я же дочка маркиза. Передо мной же ты не нервничаешь? — спросила Эмили.

— Теперь-то конечно нет, а первые пару встреч были для меня волнительными, — произнёс я в целом правду.

Только волнительными они были не потому, что я волновался из-за её статуса. Я переживал, что она задумала. Теперь, если она что и задумывала, или задумывает сейчас, то вряд ли это что-то плохое. Иначе я в людях не разбираюсь вовсе.

— Вот как. Не ожидала такого от тебя. Ты всегда ходишь таким спокойным, я бы сказала, даже непробиваемым. У меня иногда складывается ощущение, что тебя мало чем, можно удивить или застать врасплох, — уже стоя около кареты, сложив руки в замок и слегка ими, покачивая, ответила Эмили. Но затем добавила. — Но после трогательной сонаты, когда у тебя показались слёзы, и нашего разговора я поняла, что просто знаю тебя недостаточно хорошо. Уверена, ты много ещё как сможешь меня удивить.

— Кто знает, Эмили, кто знает. Может быть ты и права. Пока Эмили, до завтра, — я попрощался с девушкой, закрыл карету и отправился обратно в академию.

Только на полпути я вспомнил, что забыл свои вещи. С другой стороны, у меня появился неплохой такой костюм, который идеально мне подходил. А те вещи, в которых я пришёл, стоят недорого. Так что не велика потеря. Я доехал до академии без проблем, но только в своей комнате смог выдохнуть окончательно.

Глава 9: Договор. Часть 1.

— Что думаешь? — как только закрылись двери, произнесла успокоившаяся Маркиза.

— О чём конкретно? О парне? О его несколько мутном прошлом? Или о том, что они сейчас наговорили вместе с нашей любимой дочуркой? — усмехнувшись, произнёс Маркиз.

— Я сейчас серьёзно, — возмутилась женщина.

— Я тоже. Нужно разузнать больше подробностей. И, разумеется, поговорить с Эмили, — произнёс Маркиз.

— Господин, если позволите, то у меня уже есть на него вся информация. Я озаботилась ей ещё тогда, когда Маркус стал приезжать к госпоже на регулярной основе, чтобы заниматься уроками, — произнесла личная служанка Эмили, Роксалана.

— Молодец, а ты зря времени не теряешь. Может, ты сможешь ещё что-нибудь нам поведать? — заинтересовано произнесла мама Эмили.

— Да. Я подслушивала почти все их разговоры, кроме того, Эмили не раз разговаривала со мной на эту тему. Так что я знаю её мысли и желания, — отчиталась служанка, которую Эмили считала той, кому можно доверить все секреты.

— Значит, нас ждёт долгий и очень приятный разговор, — хищно улыбнувшись, произнесла Маркиза-старшая.

……

Проснувшись с утра, первое, о чём я подумал, что я жив, и что это всё был сон. Но затем мой взгляд упал на костюм и я понял, что это не так. Вчера была суббота, а сегодня воскресенье. Обычно в этот день я ездил заниматься к Эмили, но в пятницу она сказала, что в последний день недели приедут родители, поэтому лучше позаниматься в субботу. Но как оказалось, даже перенеся занятия на день, избежать встречи не удалось. Это я всё к чему, делать мне, по сути, сегодня было нечего. Все уроки мы успели сделать вчера, поэтому-то руны и обсуждали, потому, как всё было готово.