Мачо определив куда стреляет командир, поддержал из своего АК-15. Неожиданно, подключился автомат Рохли слева. Парень стрелял с колена, при этом его правая рука болталась вдоль туловища. Похоже, правда, что зомби не восприимчивы к боли.

— Бирюк?! Второй?!

В микрофоне раздалось кряхтение и расстроенный голос доложил:

— Пытаюсь оказать себе помощь. Мощная пушка у Жнеца. Щиток пробит, но пуля застряла на выходе. Охренеть, как больно! Походу рёбра сломаны. Сейчас остановлю кровь и добью монстра. Я ему пол головы снёс, но он ещё корячится, пытается подползти ко мне.

— В таком состоянии ты не бегун, — определил командир, — Добей обоих и прикрывай с точки.

В этот момент камикадзе достиг цели и оглушительный взрыв сотряс утреннюю тишину. Ударная волна, подняв с земли всю скопившуюся в лужах воду, обдала нападавших фонтаном брызг.

Распахнулась дверь небольшой сторожки, служащей, по всей видимости, местом отдых подсобных рабочих, и наружу высыпало трое бродяг, вооружённых автоматами. С ходу, один из них, выпустил очередь. От живота, не целясь.

Самый дальний сарай тоже ожил. Из дверей выбежало с десяток зомби, беспорядочно палящих в сторону штурмовиков Шрама. Кажется, они решили обойти с боку.

— Рохля со мной! Мачо прикрывая правый сектор. Обморок! Третий! Ты, где, мать твою так!

Рация молчала, не реагируя на призывы командира. Тремя короткими перебежками сержант подобрался к сторожке, успев по дороге снять бессмысленно палящего в белый свет стрелка. У второго брызнули фонтанчики крови на бёдрах. Видимо, Рохля продолжал выполнять команду и стрелял по конечностям.

Сарай вздрогнул, поглотив кумулятивный снаряд гранатомёта и из всех щелей повалил дым, а крыша, чуть приподнявшись, съехала на бок. Двоих, не успевших отбежать от двери, смело взрывной волной, и они рухнули в грязь, застыв в позах нелепых тряпичных кукол.

— Есть движение у ранчо, — раздалось в наушнике, — Кто-то пытается вытащить спарку на треноге. Для Жоры дистанция великовата. Разрешите использовать второй БПЛА.

— Действуй, Ангел! Только быстрее! Через пять минут я буду там.

— Принято!

Краем глаза Шрам заметил, что в районе сарая завязалась нешуточная бойня. Зомбированные бродяги уже не наступали, а испуганно пятились, отстреливаясь от двух, слепленных из горячего гудрона, фигур. Временами, из сгустков сажи вырастали псевдоподии и тянулись к ближайшей жертве. Та, мгновенно замирала, безвольно опускалась на колени и мешком валилась на бок. Плазмоид насытившись, увеличивался в размерах и, перебирая множеством ложноножек, бросался к следующей жертве.

Разделавшись с последним из своих противников, Шрам, выстрелом в упор, снёс половину черепа, тому, кого обездвижил напарник и обернулся к Рохле. Парень выглядел неважнецки. Лицо эмоций не выражало, но кожа побелела, а рукав и жилет разгрузки обильно пропитались кровью. Что творится под курткой страшно представить. Если не заткнуть рану, бедолага просто умрёт от кровопотери. Хвала всевышнему, что с зомби можно особо не заморачиваться.

Отвёл под прикрытие сторожки, усадив боком к стене. Затем быстро сорвал жилет, стащил куртку и вспорол ножом ткань рубашки вместе с майкой. Рана оказалась сквозная. Пуля, задев по пути ключицу, вышла со спины. Да, мастерство не пропьёшь. Снайпер не рассчитывал пробить бронещиток, а стремился просто вывести бойца из строя. Скорее всего, это Хитрый Лис. У него винтовка была послабее.

Сержант засунул два тампона во входное и выходное отверстия, и залил всё медицинским клеем. Жидкость, соприкоснувшись с воздухом, мгновенно принялась затвердевать, плотно запечатав рану. Немного подумав, стоит ли тратить на бесчувственного напарника ампулу промедола, всё же вколол порцию анальгетика. Пусть зомбак, но свой же.

— Сиди здесь! — приказал напоследок, — В Кукуховке тебя подлечат.

В этот момент ахнул взрыв на вершине холма и по крыше сторожки, забарабанили комья земли. Отсчитав положенные пять секунд, сержант бросился вперёд, петляя и пригибаясь, на случай, если кто-то вздумает палить сверху.

Сзади заработал «печенег», выбивая стёкла из окон и огромные щепы из стен бревенчатого сруба.

Возле крыльца, развороченного взрывом, действительно валялись остатки искорёженного металла и два трупа. Будь жив ведьмак, он без труда перенёс и установил спаренную турель пулемёта, но зачарованным бродягам из слободы это оказалось не под силу. Дверной косяк перекорёжило и дверь пришлось выбивать. Внутри царил разгром, учинённый пулемётным обстрелом. Отполированный и натёртый мастикой пол устилали осколки стекла и, сбитые пулями, картины, вперемежку с чучелами птиц и животных.

— Бес! Хватит прятаться! Я уже здесь! — позвал Шрам, оглядываясь.

Из проёма, ведущий в подпол лестницы, вылетел имп.

— Прости, Денис, но я не успел! Там железная дверь с кодовым замком. Не удалось подсмотреть шифр. Ты же понимаешь, что колдун видит меня как облупленного.

— Ладно, забей, — разочарованно махнул рукой Шрам, — Будем взрывать. Четвёртый! Приём!

Для лучшего понимания произошедшего, вернулся во двор. С холма картина боя просматривалась, как на ладони. Удобная позиция. Если бы чернокнижник не надеялся на магию, а тупо заминировал подходы, то ранчо, в лобовую атаку, взять не удалось.

— Четвёртый на связи, — доложила Анжелика.

— Пусть Амба подгоняет машину сюда. Нужна взрывчатка.

— Мне что делать?

— Контролируй периметр, — распорядился сержант и добавил, вспомнив о раненых, — Свяжись с клиникой на их чистоте и попробуй вызвать скорую. У нас два трёхсотых. И Обморок пропал. Возможно, двухсотый.

— Поняла. Жди.

Штабной броневик, натужно хрипя движком, медленно вскарабкался на холм и, развернувшись боком, замер. Здоровяк, забыв в кабине короткоствольный АКМС, что являлось бы непростительной ошибкой для военного, матюкаясь, спрыгнул с подножки.

— Ну, ты и монстр! Учудил тут штурм Азова! В кино по-другому всё выглядит!

— Это в тебе адреналин бурлит, — успокоил сержант, — Мирский заперся в бункере. Будем дверь взрывать.

— Первый, первый! — ожил микрофон, — Третий на связи. У меня четыре пленника и один труп. Что делать?

— Ты где? — проглотив целую тираду, нецензурно описывающую характер, привычки и наклонности Семёна, поинтересовался Шрам.

— Триста метров левее точки выхода. Выполнял ваш приказ по поиску возможного подземного хода.

— Нашёл?

— Так точно! Они хотели в тыл зайти, когда вы штурмовали подворье. Я рацию выключил, чтобы не вспугнуть.

— Кто там?

— Четыре очкарика с бирками лаборантов и Мирский. Только в колдуна я весь магазин высадил. Со страха, как только увидел. Он так удивлённо на меня посмотрел и помер.

— Твою ж… — выругался сержант, — Получается Мирский всё это время был мёртв. Жди на месте. Выдвигаюсь.

Лаборатория сияла вопиющей чистой. Обилие белого и сверкающего хрома, вызывало желание извиниться, выйти, принять душ и, переодевшись в медицинский комбинезон, трепетно замереть, ожидая позволение ступить в храм науки. Так же, нет смысла с педантичной скрупулёзностью описывать предназначение приборов и оборудования, разложенных на стеллажах и полках. Для военного человека это как японский ребус с картинками.

Да и не до того стало, как только взгляд упёрся в полупрозрачную капсулу, уложенную на серебристый поддон без колёсиков. Конструкция спокойно парила в полуметре над полом, выложенным, идеально подогнанной, кафельной плиткой, и явно презирала силу притяжения, описанную господином Ньютоном. Позади стоял удивлённый парень, одетый в бежевый комбинезон с откинутым за спину герметичным капюшоном. В руках он, растерянно, теребил пульт управления этой самоходной тележкой. Судя по выражению лица, его мучили противоречивые сомнения. То ли сдаться на милость победителя, то ли, разогнав каталку, разбить капсулу о противоположную стену.

— Где-то я уже слышал про квантовые преобразователи с нулевой гравитацией, — озабоченно почесал затылок Шрам.