— Значит, вы более полезны живым, чем мертвым.

Аббуд пожал плечами.

— Это очевидно. Вы увезете меня отсюда живым, и я сыграю свою роль. Как вы сказали сегодня утром в Суакине, мы с вами в одной команде. Но тогда вы еще не знали всей правды.

Спутниковый телефон зазвонил.

— Привет, Зак.

— Ты с нами или до сих пор видишь синих жирафов?

— Я в порядке и на ходу, прошу прощения за прежнее. Боль была чертовски сильной, и я неправильно рассчитал дозу…

— Забудь об этом. У нас проблема. Вся эта операция только что перевернулась вверх тормашками.

— Что случилось?

— В Лэнгли говорят, что мы завалили нескольких китайцев.

Корт подумал о недавних словах Орикса.

— Они были участниками боевых действий.

— Несомненно, но это все равно табу для высшего руководства.

Корт знал, о ком идет речь.

— Это спецназовцы, тренировавшие суданских вояк в Порт-Судане.

— Да, и Дэнни так думает. Вероятно, из подразделения «Летящий Дракон». Суданская резидентура даже не знала, что они находятся в стране.

— Проклятье, Зак. Насколько все плохо?

— Судя по тому, что я слышал, ничего хорошего. Прямо сейчас Лэнгли собачится с Белым домом. В Вашингтоне не подписывались на потасовку со сверхдержавой.

Корт вытер пот, застилавший глаза. Рана по-прежнему болела, хотя и не так сильно.

— Сколько китайцев вы положили?

— Судя по всему, около тридцати. Мы полагаем, что тот «МИ-17», который подстрелил Дэн, был набит китайскими спецназовцами: это соответствует количеству погибших. Но если серьезно — какая, на хрен, разница? Разве их не больше двух миллиардов? Вряд ли кто-то будет скучать по ним.

— Дэн точно не будет.

— Ха! Верно подмечено.

— И каковы будут последствия?

— Как и ты, понятия не имею. Мне предстоит восстановить связь с Дэнни через полчаса. В худшем случае, мы уносим ноги.

— Ты имеешь в виду, вместе с Аббудом?

— Давай дождемся ответа.

— Принято. Шестой, конец связи.

Зак перезвонил сразу после девяти вечера. Корт провел последние сорок пять минут, беседуя с Ориксом о предложении, которое тот получил от Запада. Казалось, президент был готов сделать все, что от него потребуется, лишь бы избежать тюрьмы и попасть на Кубу свободным человеком.

Это выглядело тошнотворно, но Корт понимал: такой итог будет несравненно лучше длинного списка альтернативных кровавых развязок.

— Шестой, я хочу, чтобы ты вышел за пределы слышимости Орикса, — сказал Зак.

— Понял, секунду, — Корт посмотрел на Орикса, по-прежнему прикованного за руку к центральной балке, повернулся и вышел из хижины. Он опустился на корточки в вечерней прохладе за задним бампером «Шкоды».

— Твои оперативные указания полностью изменились, Шестой. Ты готов к этому?

— Я слушаю.

— Китайцы утверждают, что во время сегодняшних боевых столкновений в Суакине погибли двадцать шесть их гражданских советников, — после короткой заминки сообщил Зак.

— Дерьмо собачье. Они не были штатскими.

— Конечно, нет. Они вешают нам китайскую лапшу на уши, но они могут это делать, и все им поверят.

— Продолжай.

— Белый дом официально обосрался. Там больше не хотят иметь ничего общего с этой операцией. Похоже, они втайне прорабатывали какую-то большую торговую сделку с Китаем и собирались объявить о ней завтра утром в Пекине.

— Ну и?

— Поэтому Белый дом приказал директору ЦРУ отдать приказ Дэнни, который приказал нам немедленно эвакуироваться: просто бросить здесь все наше дерьмо и уматывать отсюда. Они не хотят видеть отпечатки пальцев ЦРУ на суданской операции и вокруг нее, поскольку боятся сорвать свою сделку.

— Как насчет меня?

— Я собираюсь забрать тебя на мини-субмарине. Смогу быть на мангровом болоте к полуночи. Ты успеешь или тебе нужно еще разок закинуться кайфом для вечеринки?

— Я смогу быть на месте, но какое это имеет отношение к «Ночному сапфиру»?

— Нет больше никакого «Ночного сапфира», и нам нужно забыть, что он вообще был. Нам нужно выйти из суданских вод и добраться до Эритреи, не скомпрометировав себя. Суданская резидентура уже собирается взвалить вину за беспорядки на повстанцев из СОА.

Корт посмотрел на траву, колыхавшуюся под легким ветром.

— Но… какого черта мне тогда делать с Аббудом?

— Подари этому ублюдку вечный сон, — ровным тоном сказал Зак.

Корт замешкался.

— Но… Только он может убедить своих людей в том, что затевают русские.

— Нас не должно здесь быть. Теперь у нас нет никакой возможности передать Аббуда в руки МУС. Подумай об этом! Если мы вручим Аббуда европейцам, китайские коммунисты прознают об этом и расторгнут сделку с Америкой.

— Но Аббуд важнее живой, чем мертвый. Разве не это Белый дом задумал с самого начала?

— Да, но крушение китайского вертолета все изменило.

Корт недоуменно покачал головой.

— Это всего лишь торговая сделка. Что такое одна торговая сделка в общем ходе вещей?

— Это помогает политикам выставить себя с хорошей стороны.

— Как и окончание геноцида в Африке!

— Только не ценой риска войны между сверхдержавами! Среднестатистический Джон в США и слышать не хочет о нашей драке с китайцами из-за тупых варваров, живущих в глинобитных хижинах.

— Китайцы не станут воевать из-за этого.

— Ты теперь заделался гребаным политическим психоаналитиком? Ты оперативник, а не дипломат. У дипломатов есть своя работа, а у тебя своя. Аббуд должен умереть. Убей ублюдка! Это приказ!

Но Джентри не сдавался.

— Единственный способ остановить происходящее — это выставить живого Аббуда перед камерами, чтобы он рассказал своему народу о вмешательстве русских и китайцев во внутренние дела его страны. Это было первоначальное намерение, стоявшее за операцией «Ночной сапфир», поскольку это единственный рабочий вариант. Иначе ничего не получится.

— Значит, ничего не получится. Ты прикончишь его и приедешь к северной оконечности мангрового болота для эвакуации. Да что за чертовщина с тобой происходит? Я думал, ты будешь только рад понаделать дырок в этом чучеле.

— Да ладно тебе, Зак! Мы эвакуируем Аббуда, доставим его в Гаагу и сможем остановить войну!

— Прекращать войну — это не наша работа! Наша работа — выполнять задание, и теперь наше задание — прикончить Аббуда, свалить его труп в придорожную канаву и убраться отсюда к чертям собачьим!

Джентри стиснул зубы и откинул голову на задний бампер «Шкоды».

— Мне нужно подумать.

— Подумать? За кого ты себя принимаешь? Ты сделаешь, что…

— Я перезвоню тебе. Конец связи, — Корт прервал звонок, бросил телефон в траву и уронил голову на руки.

Проклятье. Корт знал, что он должен встать, вернуться в хижину и выпустить девятимиллиметровую пулю в голову президента Судана. Без тени сожаления. Этот человек был опасным чудовищем.

Иди и убей его. Просто встань, иди и убей его.

Но он понимал логику того, что теперь власть Орикса можно употребить против его же злодейств и использовать во благо. Да, было крайне несправедливо, что в конце концов Аббуд будет смеяться последним. Он будет трахать шлюх в Гаване после целой жизни убийств и коррупции.

Но в конце концов, подумал Корт, все это касается будущего. Он может по собственному усмотрению отправиться на Кубу и уравнять счет. Он убьет Аббуда за его преступления, но только после того, как наступающий хаос в послевоенном Судане будет сведен к минимуму.

А это могло случиться лишь в том случае, если Аббуд останется жив.

Русские ловко разыграли Корта: они лгали и убеждали его до такой степени, что он был готов поспособствовать началу очередной войны. А теперь ЦРУ подводило его к такому же результату после отмены операции «Ночной сапфир».

Нет. Он не убьет Аббуда. Он не мог этого сделать. Он выдаст его Международному уголовному суду, чтобы остановить одну войну и предотвратить другую.