– Прошу…

– Вот это да! – вырвалось у Озорника.

Они вышли на галерею, опоясывающую огромную рукотворную пещеру. Внизу вовсю шла работа: шипел пар, летели искры, под бодрый перестук молотков вгрызались в металл напильники – а по периметру зала возвышались исполинские, закованные в сталь рыцари. Доспехи тускло отсвечивали в полутьме: казалось, один из титанов вот-вот шевельнётся, поднимет меч…

– Впечатляет, верно? – голос полковника гулко отдавался под сводами. – Семь рыцарей Атаманства, семь её легендарных защитников… Ещё в стародавние годы Урал славился мастерством своих инженеров!

– Боевые машины… Да с таким отрядом можно остановить на перевале кого угодно!

– Увы! К сожалению, на сегодняшний день в состоянии функционировать лишь две из них, да и то после хорошего ремонта… В том и проблема: у нас нет специалистов, способных восстановить эти механизмы.

– Я бы не отказался взглянуть, что у этих колоссов внутри! Слушайте, полковник, я ничего не могу обещать, но если это в моих силах, то…

– Что ж, я на это и рассчитывал, по правде говоря, – Шолт-Норт подобрал с пола разводной ключ, шагнул к ограждающим галерею перилам и постучал исполинского рыцаря по шлему.

– Кому там делать нечего?!! – приглушенный вопль донёсся откуда-то из глубин железного монстра; голос принадлежал Ласке.

– Оператор Светлова, доложите ход ремонтных работ! – с шутливой строгостью приказал полковник.

Забрало шлема откинулось, и из него выглянула перепачканная угольной пылью и машинным маслом девушка.

– Виновата, господин полковник! Пытаюсь отрегулировать гироскопическую систему; не могу понять, что с ней…

– Я привёл тебе подмогу. Господин Озорник, видите каптёрку? Там можно переодеться; боюсь, работа вам предстоит не слишком чистая…

Озорник приветливо улыбнулся Ласке и удалился в указанном направлении. Дождавшись, когда захлопнется дверь, Шолт-Норт перегнулся через перила и негромко бросил:

– Приглядывай за ним, Светлова.

– Да в чём же тут дело! – возмущённо воскликнула Ласка спустя час. Девушка в раздражении стукнула разводным ключом по бронзовому корпусу гироскопа; металл отозвался басовитым звоном. – Он словно заколдован!

– Первое правило механика – никакой мистики, – отозвался Озорник. – Если не получается – значит, мы что-то упустили… Знаешь, я не думаю, что проблема в равновесной системе; скорее – барахлит опорно-двигательная часть. Давай-ка я ещё раз спущусь и проверю. У меня под большим подозрением возвратная пружина стопы. Поршни ходят ровно, суставы мы с тобой перебрали и смазали, так что…

– Возвратную пружину я лично поменяла, – возразила девушка. – Это вообще первое, что я сделала: старая давно лопнула…

– А, вот, значит, в чём дело! – оживился Озорник. – Бьюсь об заклад, ты и не подумала уравнять натяжение в правой и левой ноге, а? Неудивительно, что он прихрамывает! Ну-ка, где там динамометр…

Ласка насупилась: в словах напарника ей послышался упрёк. «Самый умный, значит! Что ж, он и впрямь здорово разбирается в разных механизмах… Но это ещё не повод задирать нос! К тому же, полковник не зря велел мне приглядывать за ним».

– У нас есть два пути, – сообщил меж тем Озорник из недр механического монстра. – Первый – изготовить обе пружины заново. Имей мы в запасе хотя бы гарантированных дней десять, я бы так и поступил. Это несложно, всё необходимое в Крепости имеется – сталь, горн, паровые молоты… Но времени как раз нет. Так что единственное разумное решение – подкрутить регулятор новой пружины… Вернее – слегка увеличить натяг правой и немного отпустить левую. Думаю, это сработает. Дай-ка, пожалуйста, ключ на четырнадцать…

– Так что, мы сможем испытать его прямо сейчас?

– Да, пожалуй… Только узнай сперва, чисто ли в небе.

Последнее действительно было отнюдь не лишним: над перевалом уже дважды проплывал разведывательный дирижабль. Разглядеть с его борта то, что творилось во дворе Крепости, не составляло труда; и по приказу Шолт-Норта туда подвели несколько трубопроводов, соединив их с одним из крепостных котлов. В случае необходимости полковник рассчитывал скрыть все приготовления плотной завесой пара.

Пламя в топке весело гудело. Ласка вскарабкалась по узенькой лестнице и заняла место в полом шлеме рыцаря, за рычагами управления. Озорник принялся отсоединять вытяжку.

– Скоро ты там? – поинтересовалась девушка; ей не терпелось стронуть огромный механизм с места.

– Почти закончил… – напарник запрыгнул внутрь. – Всё, двинули!

Девушка нажала педаль. Закованная в сталь нога многотонного исполина поднялась и с лязгом опустилась на каменный пол. Кабину плавно качнуло. Шаг. Ещё один. Ещё. Клапаны с шипением выплёвывают облачка пара, от нагретого котла волнами поднимается тепло, запахи угля, металла и смазки сливаются в восхитительный аромат работающего механизма, знакомый с детства … Вперёд, по узкому проходу, навстречу солнечному свету и снегу. Поскрипывает кожаное сидение, сквозь дырчатый металл веет холодным ветром. Вот и плац: требовательные приказные внимательно следят, чтобы казаки, получившие этот наряд, не оставили ни клочка снега. Выйти на середину, остановиться. Присесть – слаженно щелкают коленные суставы, торс опускается практически вертикально: гироскопическая система работает отлично. Теперь – встать, руки в стороны, вперёд, вверх… Выхватить меч – широкий и длинный, прокованный паровыми молотами клинок защитника Крепости. Руки Ласки так и летают: каждый жест – комбинация точных скупых движений, перемещение рычагов, нажатие педалей, повороты рукояток; танец тела, доступный лишь прирождённому оператору. Меч описывает дугу – сверху вниз, потом справа налево – и наоборот. Прямой крест, косой крест, выпад, восьмёрка… Свистит рассекаемый наточенной сталью воздух.

– Отлично, просто отлично! – азартно приговаривает Озорник. – Удивительная техника, такая вычурная и сложная – и настолько подвижная! Впрочем, здесь наверняка немалую роль играет дирижер, управляющий всем этим оркестром… Сколько тебе пришлось учиться?

– Долго! Не отвлекай! – Ласка слилась с громадой рыцарской машины; голос Озорника – словно назойливая муха, бьющаяся о стекло где-то неподалёку. Ещё один выпад… Ещё… Так, давление падает, пора подбросить очередную порцию угля… Нет, всё. Хватит. Пора возвращаться…

За работой время летит незаметно. Ремонтные бригады довели до ума двух механических рыцарей и возились с третьим, когда на всех уровнях Крепости взвыли сирены. «Началось» – поняла Ласка. Сердце вдруг ухнуло куда-то вниз, затрепыхалось испуганной птицей… Из недр механизма вылез Озорник, вытирая руки ветошью.

– Четыре дня, как я и говорил… – задумчиво бросил он.

– Внимание! Механикам – держать боевые машины под парами! Сотникам подняться на крепостную стену! – прокатилось по пещере. – Приказ полковника!

Озорник внезапно ухмыльнулся и подмигнул Ласке.

– Я не сотник, конечно… Но больно уж хочется взглянуть.

– Господа, попрошу к телескопам, – в голосе полковника слышались тревожные нотки. – Вот наш противник…

Ветра не было. С серого неба падали редкие снежинки – и безмятежность зимнего утра резко контрастировала с тем, что творилось по ту сторону границы. Ордынцы подвели железнодорожную ветку как можно ближе к перевалу. Всю её, сколько хватало глаз, занимали воинские эшелоны. С платформ сгружали неуклюжую технику, а вдали, почти сливаясь со снежной пеленой, маячила пузатая туша дирижабля. Там тоже шли работы: людские фигурки, похожие с такого расстояния на муравьёв, суетились возле странной конструкции. Колонны кавалерии растянулись на многие вёрсты. Над равниной висели клубы угольного дыма и пара. Приведённая в движение мощь подавляла: казалось немыслимым сдержать всю эту армаду силами гарнизона Крепости. Шолт-Норт, заметив побледневшие лица соратников, принялся отдавать распоряжения. Это подействовало: люди выходили из ступора, их движения обретали точность и осмысленность.

– Они наверняка планируют начать с артподготовки: недаром подогнали бронепоезд. Потом, судя по всему – очередь тех странных самоходных машин … Не понимаю, на что они рассчитывают. Серьёзного урона их орудия нанести не смогут, а наша артиллерия сметёт весь этот железный хлам, как только он окажется в пределах досягаемости…