Хотелось верить, что мы оба многое извлекли из той ситуации, в которую попали сами того не желая. Но имеем мы не то что хотим. Наши с Машей жизни продолжают протекать в разных мирах. Именно поэтому я не хочу, чтобы она знала о моем состоянии после развода. Эффект будет нежелательным. Она меня не поймет.

Не перестаю удивляться тому, как резко мы связь потеряли. Первые годы были другими. Самыми счастливыми. Мы понимали друг друга. И слышали.

В детском центре мы проводим три с половиной часа: вместе с Колей лазим по лабиринту, скатываемся с горок и, забравшись в сухой бассейн, играем с небольшими машинками. После бессонной ночи, меня рубить начинает. Однако у меня получается немного отвлечься от мрачных мыслей.

Видимо, нам с Машей нужно немного времени. Пока что мы можем только раздражать друг друга. Пара её слов легко могут пошатнуть моё хладнокровие, так старательно собираемое мною под каждую нашу встречу.

Домой Коля едет со мной. Как тут откажешь, когда на тебя с надеждой смотрит пара светящихся глаз.

Я по нему тоже скучаю. Раньше мы проводили вместе много времени, и теперь разлука дается с трудом.

Обещаю Маше привезти его к ней вечером перед работой. Сын, в свою очередь, обещает мне вести себя хорошо и дать мне поспать. Как бы ни так! Никогда такого не было и вот снова.

- Папа! Можно туда? – Коля тычет пальчиком в переднее сидение, пока я его в кресле застегиваю.

Начинается! С улыбкой смотрю на него, быстрым движением взлохмачивая его челку.

- В следующий раз, - обещаю, щелкая по вздернутому носику.

Справедливости ради сказать, часа полтора на сон сын мне выделяет. Смотрит в этот момент мультики, опираясь спиной о мой бок.

Ближе к шести часам вечера телефон заходится трелью безудержной. Сообщения сыпятся одно за другим.

«Рабочий чат», - мелькает мысль.

Мужики иногда ловят волну и начинают горячо обсуждать всякую срань.

Закрываю глаза и делаю вдох глубокий. Игнорировать их тоже нельзя. Что-то важное тоже мелькает.

«Только хрен отыщешь в этой оживленной помойке».

Успеваю только открыть приложение, как замечаю сообщение от Саяры. Прислано полтора часа назад.

«Маша с тобой?».

Что я там говорил, злить сильнее просто нельзя?!

Оказывается. Блд. Можно.

Гнев в сердце вспыхивает.

Поэтому она была не против того, чтоб я Колю забрал?!

Перед тем как набрать Яру, всё-таки заглядываю в чат.

Телефон едва ли не падает из моих рук, когда я понимаю, какое видео мужики обсуждают.

Резко сажусь, опуская ноги с дивана на пол. Коля смотрит на меня озадачено, но я не в силах что –либо вымолвить.

Прикрываю глаза. Отсчитываю до десяти. Вновь смотрю на экран. Картинка на нем не меняется, к моему сожалению.

Испытывая одновременно гнев и бессилие, я смотрю на то, как на одной из улиц города догорает черный Пуросанг.

Сергей

- Пожалуйста, не смотри на меня так. Ты меня раздражаешь, - едва ли не фыркает Яра, возводя глаза к потолку.

Если бы я не испугался за неё так чертовски сильно, то высказал сейчас многое. А так, единственное на что способен, это благодарить бога, что всё обошлось. И с ней, и с Машей.

Всё внутри кипит от негодования.

Сколько всего они от меня ещё скрыли?!

С тем, что Маша решила правду скрывать, я свыкался все последние недели, но от Яры подобного не мог ожидать.

Только не от неё.

Перевожу взгляд на Машу, сидящую тихонечко в уголочке гостиной Нагорных. Сжимаю ладони в кулаки и разжимаю, пытаясь так сконцентрироваться на главном, откинув эмоции. За последний час она ни слова не проронила.

- И на неё так тоже не смотри, - Саяра уже откровенно посмеивается. Откуда в ней только силы берутся?! Наркоз ещё, видимо, действует. – Не заводись, мы хотели как лучше, - здоровой рукой сжимает моё колено.

Она так делала, когда я мелким начинал спорить с братом. Жест значил: «Сережа остынь, пока хуже не стало». Выхватить от него проще простого было. Это сейчас он стал степенный, но былая дурь до сих пор где-то в нем припрятана. Полслова требовалось, чтоб Дима из себя вышел.

К слову о брате.

- Дима знал? – заглядываю Яре в глаза, чтобы соврать не смогла. Смотрю очень внимательно. Мы друг друга когда-то превосходно знали.

- О чем именно? – брови Яры вопросительно поднимаются.

Медленный выдох. Иначе сорвусь. И не прощу себя после.

Так виртуозно бесить умеет только она.

- Обо всем.

На пару секунд тишина воцаряется.

- Нет, конечно. Дима такой же ненормальный, как ты. Вы бы мне все планы испортили.

- А восемь швов тоже в твои планы входили?! – не выдержав, стремительно на ноги поднимаюсь и, отойдя на пару шагов, указываю на её руку перевязанную.

Только бы не обидеть её.

Объяснить свое состояние у меня бы при всем желании не получилось. Потряхивает, так упорно я стараюсь сдержать эмоции.

- Не совсем, - произносит Яра так просто, как будто ничего не случилось. Ну или повод для негодования совсем мелковат – щи вместо супа куриного сварила. – Но так тоже неплохо. Нам нужен был повод весомый.

Твою ж мать!

Обеими руками обхватываю голову. Сдавливаю. Ещё немного и череп лопнет, развалившись на части.

Как с ней вообще разговаривать?!

- Ты так заскучала в декрете, что в шпионку решила поиграть?

- Я очень, просто невероятно сильно, заскучала в декрете. И ты это знаешь! Все знают. Кстати, Дима не разрешил мне взять в работу дело какое-нибудь.

Только посмотрите на неё! Весело, блд.

- Хочешь сказать, Дима виноват? – вкрадчивый голос брата раздается за моей спиной.

Он с Юлей приехал сразу. Моя невестка собрала всех детей и развлекает их в детской. Периодически оттуда доносятся вопли Нагорного младшего.

Дайте небеса ей терпения на этого мелкого баламута. Он и маму-то свою ушатал, то говорить о других.

- Ты передергиваешь, - невозмутимость Яры зашкаливает. – Я хочу сказать, что по-прежнему считаю, что вам не стоит вмешиваться. Только испортите всё. Расследование длится долго. Слишком много сил затрачено и времени, чтобы пустить под откос всё в одночасье.