— Значит, ты одобряешь то, что сделали прасины? — ровным голосом спросил я, стараясь держать себя в руках. — По-твоему, пусть трон переходит к Веттониану, а вы все будете плясать под его дудку?

— Я не знаю, я еще не решил! — закричал Фальк. В соседней комнате усилились стоны и он снова закричал: — Зачем ты привел меня в лупанарий, чтобы слушать блеяние дешевых шлюх? В любом случае я скажу тебе так, маленький ты сучонок, в этом городе нужно что-то менять и если ты не собираешься сделать это, то мы сделаем это сами.

— Хорошо, а что насчет прасинов? — продолжал я свой расспрос, пытаясь привести его в чувство. — Перемены к лучшему обязательно нужны, но вот давайте сначала разберемся с первостепенными задачами, а потом уже возьмемся за глобальные вопросы, хорошо? Или ты так и считаешь, что Капитолий в руках варваров — это отлично для всех нас и Равенны?

Фальк остановился, ударил кулаком по ладони и сказал:

— Нет, конечно же нет, с этим надо срочно покончить. Мы, истинные римляне, не можем стоять и смотреть, как дикари вытворяют всякие мерзости с нашим любимым городом, столицей Западной империи. Нам нужно немедленно прекратить это.

— Вот-вот, уже хорошо, — сказал я, радуясь, что наконец-то вывел его мысли на правильную дорогу. Все-таки с ними со всеми пришлось обходиться, как с капризными маленькими детьми. — И что же ты предлагаешь?

— Да, точно, что ты предлагаешь для этого? — ехидно спросил Бланд. — Может, у тебя есть другое войско варваров, которое пойдет против вестготов и поджарит им задницы? Мы, например, продолжаем держать связи с вандалами в Африке, но извините, для того, чтобы вандалы прибыли сюда, нужны корабли, нужны несколько месяцев на их перевозку, нужно согласие их короля в Карфагене, понимаете?

— Я думаю… — начал было Фальк и тут в дверь снова постучали.

Я спросил, кто там и в коридоре раздался голос молодого Траяна:

— Это я, Ромул, впусти меня сюда.

Фальк всплеснул руками, а Бланд снова взялся за кувшин и налил себе полный кубок вина. Я отворил дверь и Траян вошел в комнату. Оглядел собравшихся и сказал:

— Ага, я подозревал нечто такое. Я так и знал, что наш крошка император обязательно захочет провернуть со мной такую же гнусность, что и эта. Ты что же, не можешь теперь без нас, а, Ромул? А предупредить о том, что здесь все соберутся, ты, конечно же, не стал, испугался, что мы откажемся собраться, верно?

— Нет, я просто очень торопился, — ответил я. — И я думал, что вы захотите объединиться, для того, чтобы сделать полезное и богоугодное для города дело и изгнать варваров из него вместе со мной.

— Смотрите, как он заговорил! — сказал Траян, глядя на меня безумными глазами. — Смотрите, наш праведник император собрался вести нас на богоугодное дело, полезное для славы Равенны и империи! И где же он нам говорит про это? Находясь в лупанарии, когда вокруг стонут падшие женщины, он пытается что-то сказать нам про пользу для города, про честь, славу и спасение отечества? Тебе не кажется, что ты немного перепутал понятия, малыш? Может быть, твой уровень, это как раз вот это, управление борделем? Может быть, именно здесь ты будешь на своем месте, как ты считаешь?

Фальк рассмеялся и захлопал в ладоши, а Бланд поднял кубок с вином и осушил его до дна. Струйки вина потекли у него по подбородку. Я оглянулся по сторонам, поскольку мне показалось, что они настроены слишком агрессивно по отношению ко мне, а затем заметил:

— Тем не менее, что и где бы я не говорил, спасать город надо. Завтра эти варвары ворвутся в ваши дома и будут грабить вас, убивать наших мужчин и насиловать наших женщин. Я не думаю, что Веттониан сможет удержать их.

Траян подошел ко мне вплотную и приблизил свое лицо, глядя на меня безумными глазами с невероятно расширяющимися черными зрачками.

— А я тебе еще раз говорю, Момиллус, не тебе просить об этом. Как ты не можешь понять этого? От любого другого императора можно было ожидать этого и подать ему руку помощи в такой ситуации, но только не тебе.

Несмотря на то, что его взгляд был совершенно безумен, будто он обожрался галлюциногенных грибов, я выдержал его и не отвел глаза. Все это потому, что я знал о том, что Траян остался должен мне за ту услугу, что я когда-то оказал ему. Разве не я уступил ему девушку Уликсу, в которую он был безумно влюблен? И разве он не уверял меня тогда, что останется моим должником на вечные времена? Поэтому, повторяю, я так и не отвел глаз, а спросил у него свирепо, чтобы напомнить о том, что он мне много задолжал:

— Это почему же, Траян? Почему мне нельзя помогать? Может быть, потому, что я когда-то оказал тебе услугу и ты быстро о ней забыл? Может быть, потому что тебе невыгодно помнить об этом долге, который ты обещал вернуть мне когда-то?

К моему удивлению, юноша зарычал от ярости, схватил меня за плащ и опрокинул на пол. Бланд подбежал, чтобы остановить его от дальнейших безумств, а Фальк остался наблюдать за нами из угла.

— Как ты смеешь вообще упоминать о долге перед тобой, мерзкая крыса? — заревел Траян. — Я только сегодня узнал, что Уликса все-таки была с тобой, змееныш! И еще я узнал, что она беременна, слышишь ты, кусок дерьма? Кто теперь является ее отцом, может быть, ты объяснишь мне?

Ого, вот это новость! Все, что угодно, но только не это. Получается, проклятая девчонка Уликса все-таки проговорилась ему о том, что мы провели ту прекрасную ночь в храме Венеры на Луперкалии. Ох, никогда нельзя не полагаться на девушек в таком деликатном деле, когда-нибудь они все равно проговорятся.

— Ладно, ладно, Траян, успокойся, — сказал Бланд и оттащил юношу в сторону. — Друзья, я предлагаю извлечь наибольшую выгоду из этой ситуации. Мальчишка-император в наших руках и мы все вместе ненавидим его в равной степени, хотя ты, Траян, может быть, чуточку больше. Я предлагаю выдать его Веттониану и договориться с прасинами о дальнейших совместных действиях. Что скажете?

Траян шумно выдохнул, поправил тунику и сказал:

— Я хотел предложить тоже самое. Только перед этим давайте кастрируем его, чтобы он больше не позорил чужих жен.

Фальк прошелся по комнате туда-сюда и кивнул.

— Да, это самый лучший выход из положения. Мы всегда сможем договориться с Веттонианом, а наш крошка император пусть получит то, что заслужил. Давайте отведем его прямо сейчас.

Я поднялся с пола и тоже поправил на себе тунику. Затем хрипло сказал:

— Я хочу в туалет. Надеюсь, не откажете мне в этом напоследок?

Бланд кивнул, а Траян не промолвил ни слова, продолжая с ненавистью глядеть на меня. Тогда я вошел в уборную, где тихо, как мышка сидела Вирсания. На стене горел светильник. Я взял его в руки, посмотрел на женщину, вздохнул и промолвил:

— Пойдем вместе со мной, а то они, чего доброго, прикончат тебя со злости.

Затем подошел к стене с фреской Амура и нажал на его каменный выпуклый половой орган. Стена с тихим скрежетом отодвинулась в сторону, за ней открылся темный проход.

Вирсания изумленно смотрела в темноту. Я спустился на ступеньку, освещая себе дорогу и спросил у нее:

— Ты идешь со мной или нет?

Девушка тут же подбежала ко мне, я нашел в стене рычажок и бесшумно закрыл стену за собой. А потом отправился вниз по каменным ступенькам.

Надо отдать должное молодой женщине, она сохраняла хладнокровие и не теряла голову. Пару раз по каменным стенам тайного хода зигзагом протекла многоножка, но Вирсания даже не пикнула, только на мгновение задержала дыхание, судорожно вдыхая воздух, а затем продолжила спуск по ступеням.

К счастью, путешествие длилось недолго, вскоре ступени закончились и мы подошли к маленькой двери в половину человеческого роста. Я открыл ее изнутри и согнувшись в три погибели, выбрался на свежий воздух, следом за мной выползла Вирсания.

Дверь с легким щелчком закрылась, а поскольку с наружной стороны она была обита камнями, из которых был построен лупанарий, то теперь вход полностью слился со стеной здания. Я огляделся и увидел, как и предсказывал Донатина, что мы очутились во дворе заведения, там, где и было нужно. Неподалеку в сумраке виднелись силуэты наших коней и монументальная фигура Родерика рядом с одним из верховых животных.