— А твое убежище не такое и убежище, — заметила она, резко изменив тему. — Кто-то про него уже знает. Не боишься нападения?

— Жду его. — Тар небрежно кивнул на одно из плотно занавешенных окно. — В этом городе только один человек знает, как бороться с болотным вирмом. И он сейчас перед тобой.

— Ты стал слишком самоуверен, — нахмурилась Милева. После хода с письмом, Тар вновь напомнил ей того, старого Тара. Но и у него были свои недостатки. Иначе бы он не полез с Младшим двором на дракона.

— Если я не буду верить в себя, разве в меня поверит кто-то другой? — отозвался Первый принц, бросив ей свиток. — Сможешь обеспечить его доставку императрице Лиаре? Боюсь, моих людей в Белом городе просто не осталось.

— Теперь я начинаю лучше понимать, зачем ты меня спас, — вздохнула Милева, взвесив в руке послание. — Ты еще помнишь, что для всех я мертва?

— Я же не прошу тебя делать это лично. Хочешь сказать, что среди Серебряных крыльев нет людей, прикормленных Красным двором? Кто? Где живет? Дорг обеспечит, чтобы это письмо попало в его руки.

— Свободны, — кивнул Лорс служанкам.

Низко поклонившись, одна из них унесла таз с водой, а вторая, повторив поклон, опустевший кувшин и полотенце.

Понюхав только что вымытые руки, Четвертый принц поморщился, испытывая стойкое желание протереть их еще и смоченным в духах платком.

Весь день после совета ему пришлось возиться с горожанами. Раздавать деньги пострадавшим. Выражать соболезнования погибшим, нацепив на лицо мину ложного сочувствия. Выслушивать жалобы. Вновь щедро раздавать деньги и еще больше — обещания. Чуть ли не обниматься с грязными нищими и бродягами, поддерживая репутацию доброго принца.

С одной стороны, Лорса радовала та искренность, с которой его встречает толпа. А с другой, все это так утомительно! Для поддержания этого образа ему приходится переступать через себя и делать вид, что ему не наплевать.

Как и многие клановые одаренные, к не наделенным даром людям он испытывал легкое равнодушие, граничащее с брезгливостью. Да, все эти купцы, горожане, ремесленники и крестьяне нужны и даже важны. Но не считать же их равным одаренным? А тем более представителям правящей семьи? Пусть Белые жрецы проповедают о всеобщем равенстве, но это глупо и смешно. Мул не равен скаковой лошади. Богач — бедняку. А одаренный лаэр или лар — обычному простолюдину.

— Как все прошло? — спросила Лиара, терпеливо дождавшись пока сын закончит приводить себя в порядок.

— Неплохо, — признал Лорс, слегка скривив губы в пренебрежительной усмешке. Толпу так легко обмануть. В голове возникла картина разгромленного посольства астшана и изуродованные тела, усмешка сменилась легкой бледностью. — Но белые стали брать на себя слишком много. Это становится опасным.

Лиара не ответила, но мысленно согласившись с сыном. Умение, с которым белые жрецы управляли эмоциями городской толпы, направляя, а вернее натравливая ее на астшанцев, не ускользнуло от ее внимания. Именно поэтому Лорсу сегодня пришлось потрудиться, а Красному двору порядком раскошелиться. Любовь толпы стоит дорого. Иной голос в Палате Власти обходится дешевле.

Пусть Белые жрецы союзники. Но ни для кого не секрет, что союз этот временный. Белые пытаются использовать Красный двор, Красный двор — белых. Но теперь, когда Первый принц устранен из гонки, а Синий двор потерял ценного союзника в лице посла астшана, Белые жрецы становились ненужными. Более того, уличные волнения наглядно показали, что они представляют реальную угрозу.

Глупо вскармливать одного дракона, чтобы он сожрал другого. Ведь для нового зверя ты все равно такая же еда. Мириться с усилением Белых жрецов Лиара не собиралась. А значит, былому союзу пришел конец.

От размышлений ее отвлекло появление брата. Пока Лорс прикармливал городскую чернь, возомнившую себя властью в столице, Элай занимался обыском Зеленого двора и допросом исканцев, остановившихся где-то в городе.

— Надеюсь у тебя хорошие новости? — без особой надежды спросила Третья императрица.

— Нет, — подтвердил ее опасения брат. — Наемники дали нам обыскать подворье, на котором остановились — Тара они не прячут. Хотя и охраняют часть его личных вещей… Ничего особо ценного, — отрицательно дернул головой Элай, предвидя вопрос сестры о богатствах Зеленого двора, пропавших вместе с принцем.

Была надежда, что хотя бы здесь им повезет. Но нет! В Зеленом дворе ничего не осталось. Создавалось стойкое ощущение, что Первый принц только и ждал чего-то подобного. А потому, подготовился заранее. Причем сделал это столь тайно, что следует поразиться не его предусмотрительности, а ловкости, с которой все было проделано.

— Эти люди опасны. Исканцы даже не отрицают того, что служат Тару. Да и соленые клинки капитана Морана подчинятся приказам Тара, несмотря на все заверения в покорности Палате Власти, — раздраженно процедил Лорс. — Нужно разделаться с ними, пока есть такая возможность. Или хотя бы отослать из столицы.

— Исканцев слишком мало. Они не опасны. А соленые клинки… Вины на них нет, а потому трогать их опасно — настроим против себя не только моряков, но и легионеров. Кому теперь подчиняется экипаж «Императрицы Имсаль» непонятно. Решение об их отсылки из города придется принимать через Палату Власти. А «голоса» слишком привыкла к подачкам, — признала Лиара, уперев невидящий взгляд в стену. — Особенно сейчас, когда идут выборы. За это маленькое одолжение Красному двору они захотят весьма немаленькие деньги. А они нам еще понадобятся на покупку голосов. Мы и так поиздержались.

Лиара скривилась. Выборы императора — дело дорогое. Но порядок сумм ей казался настолько иным, что порой ее голову посещали сомнения. Может стоить плюнуть на все и просто продать голоса Красного двора? С такими деньгами уже не так важно, кто сидит на троне.

— Сейчас меня больше волнуют Белые жрецы, а не остатки Зеленого двора, — признала она, после недолгого молчания. — Тар опасен, но не настолько безумен, чтобы штурмовать столицу с сотней воинов. А у белых, как показала эта ночь, в столице целая армия. Армия, готовая рвать и крушить по первому приказу… Элай? У тебя что-то есть?

— Ты, как всегда, догадлива, моя дорогая сестра и императрица. — В руках главы клана Вэйр появился свиток. — Один из моих людей из числа Серебряных крыльев сумел раздобыть интересные сведенья. Через пять дней у наших белых друзей прибавится адептов. Из тех, что владеют не столько словом, сколько мечом. Нам известна примерная численность и их маршрут.

Лиара требовательно протянула руку. Изучила послание. Передала его слегка недовольному подобным пренебрежением со стороны матери Лорсу и задумалась.

— Скажи мне, сын, что сделает Синий двор, получив подобное сообщение?

— Захочет поквитаться за астшанцев, — поспешно ответил Лорс, стараясь задавить вспышку негодования. Обидно, что его все еще считают ребенком, неспособным просчитать даже такую простую интригу. Но следующие слова матери вогнали его в краску, продемонстрировав, насколько ничтожны его навыки в мастерстве интриг.

— Возможно… Вполне возможно, — благосклонно кивнула Третья императрица. — А что сделают Белые жрецы, если узнают об угрозе, но с небольшим опозданием?

Глаза Лорса расширились. Так далеко он не заглядывал. Просто подумал, что заботу об отряде белых можно спихнуть на Синий двор. Пусть синие тратят силы и ресурсы на ослабление союзника Красного двора. Который теперь и не союзник вовсе.

— Срочно отправят помощь? — неуверенно отметил он.

— А что сделаем мы?

Лорс вскинулся, найдя ответ, который ждет от него мать, и уверенно ответил:

— Разделаемся с теми, кто победит!

— Нет! Мой ответ не изменится. Я не стану использовать Рантора, чтобы выманить Тара из убежища.

— Он опасен. Ты отлично это знаешь.

— Иногда мне кажется, что Тар самый безопасный из всей моей дорогой родни. — Чувствуя, что от бесконечных споров у него скоро заболит голова, Харус потер зудящий лоб.