— Что ж, леди и джентльмены, — объявил Дункан, — да начнется охота!

Он протрубил в охотничий рог, пришпорил коня и помчался по лесной тропе. Остальные в сопровождении своры гончих с гиканьем поскакали за ним. Лес наполнился улюлюканьем, лаем и свистом, а от перестука копыт задрожала земля.

Маргарет считала себя неплохой наездницей, но, как выяснилось, для того, чтобы в дамском седле перепрыгивать через валежник, буераки и ручьи, навыков катания по парку недостаточно. Вскоре она отстала от толпы. Между деревьями стелился туман, и охотники растворились в молочной пелене.

Ну и черт с ними! Зачем скакать как оглашенная, если можно просто насладиться прогулкой? Она пустила кобылу шагом и полной грудью вдохнула воздух, напоенный ароматами хвои и влажного мха.

Кайден, поддавшись всеобщему азарту, тоже умчался вперед, и она обнаружила, что осталась совсем одна. Топот, голоса и собачий лай затихли вдали, и в воцарившейся тишине было слышно, как ветер шелестит верхушками сосен.

«А что, если сбежать? — вдруг пришла в голову шальная мысль. — Я одна, у меня есть лошадь. Лучшей возможности может не быть».

Загвоздка была в том, что Маргарет не знала, куда бежать. Но она помнила, с какой стороны ее привезли. Нужно взобраться на холм и осмотреться.

Развернув лошадь, она погнала ее на пригорок. Оказавшись на вершине, взглянула на пустошь, распростершуюся на мили вокруг. Холмы, поросшие бархатной травой, с залысинами гранитных утесов, издали напоминали камни, покрытые мхом. В низинах темнели рощицы и сосняки.

Замка своего мужа Маргарет не увидела, но зато узнала озеро и уходящую к югу тропу: именно по ней шотландцы привезли ее сюда. Она вспомнила, что по пути встречались пастушьих лачуги. Если что, там можно будет остановиться на ночлег и спросить дорогу. Кто-то же должен знать, где живет ее муж! В качестве оплаты она предложит серьги — одну из немногочисленных драгоценностей, оставшихся после уплаты долгов.

Серьги, конечно, жалко, но ее супруг — богатый человек, он, несомненно, подарит ей новые. А если по пути она встретит английских солдат, наверняка те не откажутся ее сопроводить.

Погрузившись в раздумья, Маргарет спускалась по склону, как вдруг неподалеку затрещали кусты. Лошадь встрепенулась, захрапела и взвилась на дыбы. Маргарет, не удержавшись, вылетела из седла. Она инстинктивно выставила руку и, шмякнувшись на землю, услышала, как что-то противно хрустнуло в плече.

Лошадь ускакала, было слышно, как она с шумом продирается сквозь подлесок. Маргарет с трудом поднялась на ноги и, морщась от боли, осторожно ощупала себя. Рука висела плетью под странным углом, а на плече под одеждой выпирал округлый твердый бугор. Господи, что это?! Неужели она повредила себе руку?

Маргарет в панике оглянулась по сторонам. Нужно возвращаться к остальным. Но где они? Откуда-то издалека доносились отголоски лая, но куда ускакали охотники, сказать было сложно.

Поддерживая пострадавшую руку, она заковыляла по склону, но поскользнулась на мокрой траве и съехала на заднице вниз. На глаза навернулись слезы. Черт бы побрал эту трусливую лошадь! Да и плечо начало болеть все сильней.

Вдруг поблизости затрещали кусты. Маргарет вздрогнула и замерла, напряженно прислушиваясь. В зарослях кто-то захрюкал, и ее бросило в жар. Разом вспомнились истории о свирепых вепрях, одним взмахом клыков выпускающих человеку кишки. О, Господи! Зверь где-то рядом! Маргарет оцепенела, с тревогой вглядываясь в кусты.

Заросли зашевелились, и на поляне действительно показался кабан. Маргарет взвизгнула, в ужасе уставившись на него. Тот, в свою очередь, пристально изучал ее блестящими глазками, с сопением втягивая воздух влажным пятаком.

Грузная туша на коротких крепких ногах, загнутые желтые клыки, вздыбленная щетина. Боже! Что делать? Бежать? Лезть на дерево? Звать на помощь? Мысли вихрем проносились в голове, а тело застыло, скованное ледяным страхом.

— Т-тихо свинка! — заикаясь, пролепетала она. — П-пожалуйста, не трогай меня!

Она попятилась, а вепрь недовольно хрюкнул, не спуская с нее глаз.

— Не двигайся! — вдруг прозвучал твердый голос.

Зверь уставился на человека позади нее, но оглянуться Маргарет не рискнула. В следующий момент у нее из-за спины вышел Кайден. Он встал между ней и кабаном, сжимая в руке длинный кинжал.

Загородив собой Маргарет, он негромко произнес:

— Отходи медленно, без резких движений. Не поворачивайся спиной и не смотри ему в глаза. Постарайся забраться на дерево.

Маргарет попятилась, молясь, чтобы не споткнуться о кочку. Кайден что-то говорил кабану по-гэльски, видимо отвлекая его внимание на себя. Вепрь не сводил с него налитых кровью глазок и громко сопел.

Рука не слушалась и болела, и о том, чтобы залезть на дерево, не могло быть и речи. Маргарет вскарабкалась на небольшой пригорок и замерла, не отрывая от поляны взгляд.

Кайден и вепрь стояли друг напротив друга, словно примеряясь, оценивая врага. Но вот зверь нагнул рыло к земле и издал раскатистый рык. Кайден весь подобрался словно кот перед броском.

Кабан взрыл копытами землю и помчался на Кайдена как пушечное ядро. Маргарет ахнула и зажмурилась. А когда открыла глаза, к своему изумлению обнаружила, что Кайден сидит на вепре верхом, причем задом наперед.

Зверь с верещанием завертелся на месте, пытаясь сбросить Кайдена, но тот крепко обхватывал ногами щетинистые бока. Маргарет видела, как напряжены его икры и бедра. Одной рукой он держался за шкуру, а вторая взлетала и опускалась, с размаху вонзая в тушу кинжал.

Шерсть обагрилась кровью, в ушах звенел оглушительный визг. Килт задрался, и ноги Кайдена тоже были красными от крови. Кабан крутился, хрюкал и рыл копытами землю, разбрасывая комья грязи вокруг себя.

Казалось, это продолжалось целую вечность. Маргарет неотрывно следила за поединком, в ужасе прижав руку ко рту. Если Кайден свалится с кабана, то тяжелые копыта тут же растопчут его, а острые загнутые клыки вспорют живот.

Но Кайден держался как заправский наездник, не переставая всаживать в кабана кинжал. Лужа крови расползалась по траве, брызги летели в разные стороны, и, наконец, зверь начал слабеть. Он вертелся все медленнее, все ниже вскидывал зад. Когда массивная туша стала заваливаться набок, Кайден отскочил в сторону и замер, сжимая кинжал.

Задние ноги кабана отказали, и тот с верещанием и храпом сучил передними копытами по земле. Под ним растеклось целое море крови. Кайден ждал. Наконец кабан в последний раз хрюкнул и замолчал. Туша все еще продолжала конвульсивно содрогаться, но страшный зверь был мертв.

Маргарет с облегчением выдохнула, и тут поврежденная рука с новой силой дала о себе знать. От боли потемнело в глазах, тело обмякло, и она практически свалилась с пригорка прямо в объятия подоспевшего Кайдена.

— Что с тобой, девица? — он встревоженно заглянул ей в глаза.

— Рука, — придерживая предплечье, простонала она.

— Дай-ка взглянуть! — Кайден отстранился. — Похоже на вывих. Нужно снять жакет.

Маргарет шмыгнула носом и кивнула. Сейчас ей было совершенно не до приличий.

Раздеться оказалось непросто. Как ни осторожничал Кайден, высвобождая ее руку из рукава, плечо то и дело простреливало от боли. Когда жакет удалось снять, Кайден, не церемонясь, оторвал у сорочки рукав.

— Хм… действительно вывих, — заключил он.

Скосив глаза, Маргарет увидела под кожей выпирающую округлую шишку.

— Это лечится? — пересохшими губами пробормотала она.

— Уж постараюсь.

Он осторожно дотронулся до плеча. Маргарет вздрогнула.

— Тише, девица. Попробую вправить твою руку. Но сперва тебя нужно усадить.

Оглядевшись по сторонам, он указал на торчащий из земли камень.

— Сюда.

Придерживая вывихнутую руку здоровой, Маргарет поковыляла к валуну. Было так больно, что ее перекосило, а ноги подгибались от страха. Больше всего на свете она хотела, чтобы рука вернулась на место.