– Ха! Ха! Ха! Ха! Ха!

Кан стиснул зубы… И тут всё прекратилось.

Посреди образованного круга, рядом с большим тотемом в центре зала, воздев ладонь кверху, появился человек.

Белый противогаз с нарисованным между глаз пацификом окружал пышный ореол из перьев и цветных ниток с бусинами. Богато украшенный венец из перьев спускался человеку прямо до колен, скрывая спину и ноги. С шеи до пояса свешивались чётки, бусы, ожерелья из костей и кожи. Рукава куртки и штаны были облеплены бахромой. В одной руке он сжимал длинный посох, обмотанный синей изолентой, увенчанный шипастой консервной банкой.

– Хай-е-а! – крикнул человек, и бешеная какофония замолкла.

Его руки заскользили по воздуху, когда он начал говорить.

– Сегодня Вечерняя Звезда скрылась за облаками, – его посох устремился к чёрному облаку, висящему прямо над тотемом, – но Великий Дух всё равно наблюдает за исполнением Его заветов. Как положено за многие поколения до нас, со времён, когда Звезда упала на землю и сожгла народ, погрязший в грехах, праведные дети Великого Духа собираются на совет каждую луну. И вот луна подходит к концу. Это было время напряжённых патрулей и работ, спокойное, но всё же немало воинов сложили головы ради этого спокойствия. Да успокоит их души Мехек!

– Да успокоит их души Мехек! – сказали все хором.

Шаман продолжил:

– С их уходом новая ответственность накладывается на живых. Мы собрались здесь с тем, чтобы принимать решения, которые лучше всего послужат нашему народу и его благороднейшей цели – очистить мир от недостойных и грешных, дабы принести в него мир через священную войну. Я призываю воевод прислушиваться к словам Атамана, Атамана – к словам своих воевод, а почтенных старейшин – к голосам духов и умерших. Да начнётся совет!

– Да начнётся совет! – выкрикнули все хором.

– Первое слово – воеводам, – кивнул головой Шаман.

Как по команде, семь индейцев, включая Айзу, сделали шаг вперёд. Кан оглядел их и дёрнул головой: Змеиное Копьё был тут же.

Один за другим они начали выговаривать свои имена и докладывать обстановку.

– Зайнди, Острый Коготь. Воевода земель за Умгаром. Горизонты чисты, наступлений со стороны врага не было и не предвидится. Мои воины и моё сердце в вашем распоряжении, Атаман Сет. Верен духам и верен Звезде.

– Соланбек, Воронье Крыло. Воевода степей от М’Харских холмов до Егерских лесов. Капюшончатые тихо отсиживаются в тени своих деревьев. Ни одна стрела не прочертила воздух, ни один клинок не окропил землю кровью. Мои воины и моё сердце в вашем распоряжении, Атаман Сет. Верен духам и верен Звезде.

– Майра Арон-Мар, Крик Ястреба. Воевода от стен до Ушала. Банда бродяг пересекала наши земли, но мы не дали им пройти мимо. Их лошадей, оружие и скальпы мы приносим в дар вам, Атаман. Мои воины и моё сердце в вашем распоряжении, Атаман Сет. Верен духам и верен Звезде.

– Борз, Железная Нога, – прокряхтел седой воин, шатающийся на плоском куске железа, заменяющем ему одну ногу. – Воевода от Рассвета до Заката. Песок на моей вотчине красный от пролитой крови, траву спалили горящий бензин и угли от погребальных костров. Недавно мы отбросили Псов так далеко, как могли, но многие полегли в той атаке. Имена тех славных воинов Хавар лично вырежет на своём топоре, ибо погибли они с Его именем на устах и во славу Его. Мои воины и моё сердце в вашем распоряжении, Атаман Сет. Верен духам и верен Звезде.

– Хьоза, Отмеченный Варанасом. Воевода Гантара. Мы бьёмся и не проигрываем. Щенки из пустыни пытаются нас укусить, но в ответ получают лишь гнев Хавара. Потери незначительны. Мои воины и моё сердце принадлежат вам, Атаман Сет. Верен духам и верен Звезде.

Айза встала как по струнке и подняла подбородок.

– Айза Мени, Дочь Звезды. Воевода новообретённых земель в Пустынной Косе. Псы потеряли всякий страх и набегают на наши земли, словно озверевшие твари. Сегодня пятеро из них было убито. Двое бродяг взяты мной в плен. Я предлагаю их в дар Звезде и требую…

– Никакие требования неприемлемы от неё! – вдруг рявкнул Змеиное Копьё, подкинув оружие. – Она уже не раз нарушала приказы и заветы. Неделю тому назад она, вопреки моим приказаниям, покинула лагерь вместе с двумя воинами, Рексом и Келом, и вернулась уже без них, а с двумя…

– Я не обязана подчиняться твоим приказам, – озмеилась Айза. Её глаза сверкнули недобрым огнём. – Я – воевода собственной вотчины, и я сражаюсь за наши границы. Да, Кел погиб, но он погиб с честью и за Атамана. Мы проливаем кровь, свою и врага, пока ты отсиживаешься за стенами лагеря, словно маленький змеёныш в гнезде!

– Да как ты смеешь?! – рявкнул Змеиное Копьё и схватился за оружие обеими руками.

– Успокойтесь, дети мои, – поднял руку Шаман. Его голос был мягок и в то же время твёрд, как кремень. – Пусть Атаман рассудит вас. Нам не нужно кровопролитие в этот священный вечер.

Змеиное Копьё и Айза разом обернулись к трону Атамана.

– Рассудите нас, Атаман! – воскликнул Змеиное Копьё.

– Да, рассуди нас, отец, – хитро улыбнулась Айза.

Индейцы замолкли. Тихий ветер щекотал кожу на щеке Кана. Венец Шамана двигался в такт с лёгким бризом. Только Сет оставался неподвижен какое-то время, его глаза блестели в сумерках.

– Хм… Такова моя задача, не правда ли? – наконец произнёс он задумчиво. Кан заметил, что это была его первая фраза на совете. – Ты хороший воин, Змеиное Копьё, но ты размяк, – Сет продолжил говорить с оттенком какой-то неумолимости в голосе. – Ранг воеводы Срединных земель превратил тебя из воина в мелочную старуху, причитающую о безделушках. Моя дочь принесла Хавару много жертв за эту луну, в отличие от тебя. Она уже не девочка, обязанная слушаться старших. Ты с ней одного ранга, Змеиное Копьё, и пора научиться уважать Дочь Звезды как равную себе.

Айза торжествующе улыбнулась.

Змеиное Копьё опустился на одно колено и прижал руку к обнажённой груди. Похоже, слова Атамана причинили ему настоящую боль.

– С самого рождения я был верен вам, Атаман. Мы вместе проливали кровь и молились Великому Духу. Вы не раз спасали мне жизнь, и я платил вам тем же. Неужели ваша сумасбродная дочь вам дороже, чем старый друг? Неужели…

– Ты никогда не был моим другом, Аску, – прервал его Атаман. – Не заблуждайся по этому поводу. Я расцениваю воинов по тому, как они послужили Звезде, а не по тому, родня они мне или нет. И моя дочь служит ей лучше тебя, Змеиное Копьё.

Воин поднялся. Его плечи слегка дрожали, а пальцы то сжимались, то разжимались вокруг древка копья.

– Тогда мне здесь не место, – сказал он.

Расталкивая индейцев, Змеиное Копьё добрался до выхода из зала и, оглянувшись в последний раз, ушёл.

Только Айза провожала его победным взглядом.

– Полагаю, теперь мы можем выслушать твоё требование, Дочь Звезды, – произнёс Сет.

– Благодарю, отец, – кивнула она головой. – Эти бродяги – Странники, как они себя называют. Они хорошие воины, а Псы для них такие же враги, как и для нас. Пусть они сражаются, если и не за нашу веру, то за нашу цель. За вас, Атаман.

Кан с Ралом переглянулись. Кану очень хотелось сказать, что это не входило в их план, но так как плана не было вообще, ему пришлось промолчать.

– Я обдумаю это, – твёрдо произнёс Атаман. – Я слышал истории о боевой славе Вольного Народа из легенд. Говорят, один Странник стоит десятерых в открытом бою, а если ты привела нам двух – это воистину достойный дар Звезде. – Кан нехотя почувствовал прилив гордости. – А теперь, если воеводам больше нечего сказать, слово переходит мне.

Атаман поднялся с трона и встал в полный рост.

– Я смотрю, сидение на месте плохо сказывается на вас, мои воины. Вы спорите, ссоритесь, не зная, на кого обратить оружие, пока враг безнаказанно расхаживает по нашей земле! – он повысил голос. – Вы что, забыли, каково это – отстаивать наше право на господство в этом мире? Вы что, забыли, каково это – скакать единой волной навстречу врагам, распевая хвалу духам во всё горло? Вы что, забыли, каково это – отнимать жизнь у грязных неверных?