Элан вздохнул и прикрыл глаза. Сам же надоумил, что убийцу можно найти по заклинанию. Много лет назад это казалось хорошим решением: показать цель, ради которой можно жить дальше. А получилось, что поселил в детскую голову навязчивую идею.
– Послушай, Орин, – Элан чувствовал себя виноватым перед другом за те неосторожные слова. – Может, он давно покинул город. Неужели ты думаешь, он бы сидел спокойно здесь и ждал, пока ты его найдёшь?
– Во-первых, вряд ли он знает, что у его преступления был свидетель. А благодаря стараниям твоего отца я и вовсе считаюсь погибшим. А во-вторых, если он убил моих родителей, например, ради должности ректора Академии, между прочим, весьма почётной и прибыльной, то ему вовсе нет смысла куда-то бежать. Ведь он считает, что хорошо всё устроил.
И как возразить этому маленькому эльфу, которого даже сумасшедшим не назвать, настолько разумными были его доводы.
– То есть ты считаешь, что убийца – нынешний ректор Академии? А почему не королевский артефактор? – Элан не удержался от сарказма, хотя и подумал, что может обидеть.
– Тебе тоже пришла в голову эта мысль? – золотистые брови дёрнулись вверх, а уши задорно оттопырились. – Не волнуйся, я и до него доберусь.
Элан спрятал лицо в ладонях. Потому что было страшно стыдно смотреть в светящееся энтузиазмом лицо друга. Вынырнул из убежища, только когда тот дёрнул его за рукав.
– Элааан, – протянул Орин чуть гнусаво, – а ты поговоришь с отцом о моём поступлении?
ДВАДЦАТЬ СЕМЬ ЛЕТ ПОСЛЕ ВОССТАНИЯ.
Маленькое розовощёкое существо копошилось в пелёнках и бодро дёргало острыми ушками. Протянув пухлую ручонку, цепко ухватилось и потянуло золотистую прядь, так удачно подвернувшуюся. Орин, склонившийся над ребёнком и смотревший на него, не моргая, даже не заметил этой наглости. Он чувствовал только, как трясутся руки, опирающиеся о письменный стол, и как рушится мир вокруг.
-Что это? – Орин едва смог узнать в сдавленном шёпоте собственный голос.
– Моя дочь, – ответил Элан, не отнимая ладоней от лица.
Да, малышка была похожа на Элана, как отражение в зеркале. Сомнений в отцовстве не возникало.
– Нет, дочь – это когда в браке от любимой! – шепот перешел в визг. – А это не дочь! Это недоразумение! Ошибка!
Взбесила Орина не беспечность друга, который не подумал о последствиях мимолетной связи. Взбесило то, что создание, на которое он смотрел, было эльфом только наполовину.
– Ты переспал с человеческой бабой?
– С женщиной, Орин… – попытался возразить Элан.
– С человеческой, Элан! Эльфиек вокруг мало! Да любая из них, не задумываясь, прыгнет в твою постель, только помани! Тебе острых ощущений не хватало? Ну и как, понравилось? С человеческой…женщиной это как-то по-другому?
– С тобой я это обсуждать не собираюсь, – отстраненно ответил Элан.
Потому что обсуждать было нечего. Тот опыт с женщиной был в жизни молодого эльфа единственный. А самое обидное, что той ночи он не помнил.
Орин, дернув волосы из маленьких пальчиков, направился к противоположному концу стола, у которого, сгорбившись, сидел Элан.
– Тогда за каким демоном ты меня позвал! – от крика старший эльф пришел в себя, убрал ладони от лица, и обнаружил напротив перекошенное злостью лицо Орина.
– Попрощаться, – спокойно ответил на вопрос.
Это слово и тон, каким оно было сказано, ударили в солнечное сплетение не хуже крепкого кулака, лишив на несколько мгновений возможности не то что отвечать, но даже дышать. А Элан все с тем же хладнокровием поднялся и, обогнув замершего друга, подошел к начавшей хныкать малышке. Взял ее на руки и, слегка покачивая, попытался успокоить. Девочка, ухватившись за серебристый локон, тут же перестала плакать.
Наблюдая за этой сценой, Орин понял, что маленькое рыжее чудовище пыталось нагло занять его место в жизни Элана. Что она забирала того, кто был для юного эльфа отцом, братом, другом, целым миром. Он словно вновь оказался в темном сундуке наедине с ревущим пламенем и осыпавшимся на пол прахом. Вновь остался один. Уже, возможно навсегда.
Кажется, сердце перестало биться, легкие отказывались принимать воздух. Лишь противный зуд от скатившейся по щеке слезы говорил о том, что Орин зачем-то еще жив, когда хотелось рассыпаться тем самым прахом.
Но, он не был бы собой, если бы погряз в унынии, а не пытался найти выход. Как правило, лучший для себя.
– Ты кому-нибудь, кроме меня, рассказывал об этом…недоразумении? – смахнув со щеки предательскую каплю, обратился к Элану совершенно спокойно и даже доброжелательно.
Новоиспеченный отец покачал головой.
– Значит все не так плохо! – юный эльф даже не пытался скрыть радость. – Если больше никто не знает, то можно просто избавиться от этого…
– Что значит избавиться? – резко оборвал его Элан.
Увидев отвращение и ужас в зеленых глазах, Орин испугался и поспешил оправдаться.
– Ты вырастил меня! Неужели думаешь, что я способен опуститься до убиения младенцев? Я всего лишь предлагаю отдать ее в дом присмотра… В каком-нибудь городке в людских землях, – уши с надеждой вынырнули из золотистой шевелюры.
– Я не отдам свою дочь, – взгляд и голос Элана несколько смягчились.
Юный артефактор так треснул кулаком по столу, что тот подпрыгнул.
– Что ты заладил: дочь, дочь. Знаешь, чем для тебя это обернется? Тебя, конечно, не казнят, нет. Просто лишат должности, всех прав, запретят общаться с близкими и сошлют куда-нибудь на всю оставшуюся жизнь! Отец отречется от тебя! Ты понимаешь это?
– Я должен нести ответственность за свои действия, – Отозвался Элан, не поднимая взгляд и осторожно покачивая малышку, которая начала засыпать.
– Какая ответственность? – чтобы не кидать стулья о стены, Орин сцепил руки за спиной и стал расхаживать из угла в угол.– Перед кем? Ты хоть мать ее помнишь?
– Помню. Потому что она была здесь за несколько мгновений до тебя. А вот встретил бы на улице – не узнал, – Элан только пожал плечами.
Юный эльф задумчиво почесал за ухом и рассеяно уселся за стол, едва не промахнувшись мимо стула. Вся эта история казалась ему до ужаса подозрительной. Хотя самой-то истории он еще не слышал. Вот с нее и следовало начать.
– Хватит уже ее укачивать, заснула давно, – Буркнул Орин, стараясь взять себя в руки.– Положи на кровать и садись. Надо поговорить.
Элан замешкался на мгновение, словно ища в его словах подвох. Но, подумав, решил, что так, действительно, будет лучше. Осторожно положив малышку, он сел напротив друга.
– Что ты хочешь услышать?
– Хотел бы историю о большой и чистой любви, но, думаю, это не тот случай.
Орин готов был вырвать себе язык за то, что и как говорил. Не яд был сейчас нужен его другу, а целебное снадобье, которым, порой могут стать слова. Поэтому, глубоко вздохнув, он продолжил уже более спокойно.
– Расскажи, как познакомился с… той женщиной.
Элан подпер ладонью подбородок и уставился в отполированные доски столешницы.
– Да нечего рассказывать. Год назад в составе представительства поехал в столицу Таориса. Зашел в какой-то трактир на окраине. За одним из столов сидела женщина. По виду – наемница. Она показалась мне симпатичной. Но на ее правой щеке был огромный шрам. Подсев к ней, я предложил убрать этот изъян. Она согласилась.
О да, кто бы сомневался! Орин много раз говорил, что сердобольность доведет Элана до беды. При этом сам беззастенчиво каждый раз ею пользовался.
– Я отказался взять деньги. Но женщина не хотела отпускать меня, не поблагодарив. Она подарила мне милую безделушку и поцелуй. А дальше я ничего не помню. Проснулся утром в номере ближайшей к трактиру гостиницы уже один. Оделся и отправился в посольство. Вот и все.
Элан все же нашел в себе силы посмотреть другу в глаза. Но, как ни странно, ни ненависти, ни осуждения в них не увидел. Лишь бесконечное недоумение.
Орин не понимал, как такое могло произойти с Эланом. И дело не в том, что тот не помог бы избавиться от шрама. Молодой эльф готов был день и ночь помогать всем сирым и убогим своими лекарскими навыками. Странным было другое. Он не был любителем таскаться по трактирам и тем более на окраине города. И, хоть Элан не был высокомерным снобом, но строгое воспитание наследника древнего рода все же накладывало отпечаток. А уж чтобы он позволил себя поцеловать незнакомой женщине! В это бы Орин не поверил никогда.
