На улице уже совсем стемнело, когда в дверях, сметая снег с шинели и протирая запотевшие очки, появился Виталий. Он сходу протянул заветную грамоту на фирменном бланке штаба за подписью генерала С.С.Хабалова, предписывающую «поручику Сергею Филатову» прибыть в расположение лейб-гвардии Волынского полка. Друзья радостно обнялись и воскликнули, не сдерживая эмоций. Из комнаты тут же выскочил Михаил с призывами тишины, и ребята тут же затихли, перейдя на шёпот.

– Тебе срочно нужно явиться в батальонную канцелярию к полковнику Николаю Ивановичу Висковскому, – тихо отчитался Бероев.

– Разберёмся, – радостно ответил Филатов и спешно стал одеваться.

– Ты прямо сейчас собрался? А, разве не утром? – удивился друг.

– Ребята, я, как всегда, уже устал вам лекции по истории читать. Сегодня ночью в казармах произойдут самые основные события. Завтра уже может быть поздно искать нашего Соколова. Солдаты разбредутся по всему городу.

Виталий немного замялся, но всё-таки продолжил:

– Ты там, это… Сам будь осторожен. Ты ведь теперь в «офицерском чине». А я сегодня слышал, что в каком-то флотском экипаже собираются перебить всех офицеров. Сам генерал Глобачев докладывал. Туда даже полицейский наряд отправили.

– Да, в курсе я, мужики, что сегодня ночью будет. Надеюсь, всё обойдётся. Нам только человека найти, и всё, – после этого, Сергей вновь обратился к Бероеву. – Как у тебя там сегодня прошло? Что то уже удалось нарыть?

– Да, пока гладко всё… Только представили и оформили в состав. Но, я уже присмотрелся, завтра постараюсь там поискать полковые списки.

– Ну, мужики, удачи нам! – подбодрил всех Филатов.

– Я, вообще-то… тоже сейчас ухожу, – смущённо начал оправдываться Бероев.

– Да, знаю я, – похлопал по плечу друга Сергей. – Иди давай, гуляй, герой-любовник. До завтра ты свободен. А утром – в штаб. И перерой там всю канцелярию, но найди Соколова. А я сегодня попытаюсь в казармах что-нибудь узнать.

Филатов повернулся к Тарасу и добавил:

– Если завтра не вернусь к обеду, ты свою задачу тоже знаешь. Таврический дворец, надеюсь, найдёшь? – после этого вновь обратился ко всем. – И, помним, мужики, что бы не случилось, в любом случае возвращаемся сюда.

Двери за друзьями закрылись и в гостиной остались двое. Тарас долго и пристально молча смотрел в глаза молодого парня, потом слегка ухмыльнулся и отошёл к окну.

– Что не так? – возмутился Михаил.

– Да, всё нормально, – решил уйти от разговора украинский товарищ.

– Нет, ты что-то хотел сказать? – настаивал на своём Михаил.

– Может и хотел…

– Тогда, говори.

– Хотел поинтересоваться, что ты почувствовал, когда сегодня на сторону народа сам перешёл? – вдруг спросил Тараса.

– Что ты имеешь ввиду?

– Ну, ты ведь сегодня, получается, против своих же выступил – против полицейских.

– Это совсем другое, – начал оправдываться молодой милиционер. – Здесь я не служу в полиции, а, значит, не под присягой.

– Значит, что, если бы там, в Киеве, ты был не под присягой, то тоже мог оказаться на другой стороне? На стороне того народа, что вышел на Майдан? – настоятельно продолжал старший товарищ. – Ситуации ведь очень схожие. Сегодня здесь на площади был точно такой же «майдан», и ты оказался на другой стороне. Вот мне и интересно, как ты себя чувствуешь в другой шкуре?

– Какой ещё шкуре? Что пристал? – возмутился Миша.

– Ну, хорошо, на другой стороне баррикады, если тебе так понятней. Не с теми, кто разгоняет, а с теми, кто ищет правду, с теми, кто желает свободу, с теми, кто выступает против существующей власти. С теми, кто убегает…

– Да, пошёл ты…, – молодой парень, не зная, что ответить, резко встал и спешно удалился в свою комнату.

Присев на угол кровати, он стал задумчиво рассматривать спящее лицо своей раненой, с осторожностью разглаживая её разбросанные по подушке волосы. Веки девушки зашевелились, и она медленно открыла глаза. Рука Михаила в этот момент замерла у виска подруги, приподнимая локоны. Молодые люди некоторое время, не двигаясь, пристально проваливались в глазах друг другу. Миша не смел сделать ни одного движения. Ульяна медленно и всё сильнее прижималась щекой к зависшей над ней ладони. Только сейчас, робко наклонившись, парень осторожно погладил её по голове и почувствовал ответ, как хрупкая рука обвивает его за шею и притягивает к себе. Ещё сантиметры, ещё секунды, и уже закрыв глаза и ничего не видя перед собой, он лишь почувствовал прикосновение к слегка приоткрытым девичьем губам. Другая ладонь парня уже более уверенно спускалась по здоровой стороне девичьего тела – по шее, по плечу и ниже, чуть сжав упругую обнажившуюся грудь. Когда также уверенно, и в тоже время очень осторожно, он руками обвил её талию, девушка всем телом податливо приподнялась навстречу. Уже, казалось, не замечая никакой боли, тела молодых слились в едином страстном порыве.

***

На площадке у дверей Виталия уже ждала соседка. Они, точно также, как Сергей, также спешили, а потому буквально друг за другом выскочили из парадной, тут же разойдясь в разные стороны. Уверенно взяв спутника под руку, спутница Бероева уверенным шагом повела того по проспекту вдоль их дома. Идти приходилось очень спешно, так как до начала представления оставались уже считанные минуты. До Мариинского театра, который и собиралась посетить эта парочка, было всего лишь каких-то пара кварталов. Уже дойдя до заветного высотного здания красного кирпича с очень высокими узкими окнами и такими же высокими входными дверьми, они столкнулись с разгуливающими и шныряющими группами вполне себе интеллигентного народа, выспрашивающие у каждого вновь подходящего «Лишний билетик». Проходя с гордо приподнятой головой мимо таких любопытствующих, Любовь невольно посмотрела на Виталия, обратив на его не очень уверенный вид. Вдруг, уже перед самым входом, она неожиданно остановилась и, повернувшись, прижалась к тому настолько близко, что от её дыхания тут же запотели очки. Слегка улыбнувшись, девушка лишь произнесла:

– А может, ну его, это представление?

По лицу Виталия в ответ тут же пробежала улыбка, словно внутри почувствовалась какая-то свобода, всё это время сдерживающая его, словно с его шеи сняли петлю. Именно это очень чутко поняла его Люба. Она, так и не отводя взгляда от спутника, лёгким движением руки из своей сумочки, не снимая перчаток, достала пару отпечатанных бумажек и вытянула руку вверх. В тот же момент, словно голодные псы со всех сторон к парочке кинулись самые разношёрстные разъярённые интеллигенты. По всему было видно, как эта сцена забавляет мадам Менделееву.

Отдав заветные билеты одной из понравившихся ей парочке, она, словно взбалмошный ребёнок, с весёлым заливающимся смехом стала кружить вокруг Бероева, держа того за руки. Стеснение и неловкость того прошло только после того, как он, осмотревшись вокруг, увидел, что вокруг на них никто особого внимания вообще не обращает, и каждый занят каким-либо своим баловством. Поддавшись этому настоящему девчачьему веселью, он с удовольствием поддержал это заводное настроение, под заливистый хохот раз от раза жадно впиваясь в её раскрасневшиеся губы.

***

Филатов стоял у ворот в казармы на Виленском переулке и уже несколько минут настраивался сделать первый шаг внутрь.

Полковник Висковский оказался строгим, но приветливым командиром. В кабинете находился ещё один офицер младшего ранга. Командир отчитывал того за беспорядки в его 4-ой роте. Сергей быстро понял, что это та самая рота запасных батальонов, которая состояла из фронтовиков и считалась в среде офицеров неблагонадёжной, поэтому к карательным операциям не привлекалась. «Фронтовики» же, в свою очередь, считали учебные отряды «продажными шкурами», выслуживающимися перед офицерами ради унтерских нашивок. Из своих же изучений при написании диссертации, историк помнил, что в результате, это из-за них сегодня учебные команды вновь остались без ужина.

– Форменное безобразие! – возмущался полковник, отчитывая младшего офицера. – Прапорщик Емельянов, в вашем полку происходят форменные безобразия. Такие выходки должны быть прекращены немедленно! Сколько можно ещё такое допускать? Я даже не знаю, как это назвать?