А вот пробуждение выдалось уже не столь спокойным, ведь меня вновь разбудил сигнал Системы. А я ведь крепко запомнил, что еще ни разу ее оповещения в такие часы не несли ничего хорошего. И, как оказалось, этот случай не стал исключением. Ведь Система сообщила о нападении на одно из моих поселений. Отряд нежити подступил к границам глухой деревеньки под названием «Охотное». И не было поблизости силы, способной ее остановить.

День, начавшийся со столь плохой новости, не смог стать лучше. Скорее наоборот, события со временем приняли лишь более скверный оборот. Едва получив новость, я отдал необходимые распоряжения. Оруженосцы, рыцари и инквизиторы были подняты на ноги, а через четверть часа вместе со мной выдвинулись навстречу противнику. В то же время жителям оказавшейся под угрозой деревни был дан один единственный приказ — бежать. Вот только последние были крестьянами, людьми, не привыкшими четко и беспрекословно исполнять приказы. А потому катастрофа оказалась неизбежной.

Часть людей растерялась, часть похватала оружие, часть взялась за имущество. Почти у каждого нашлось дело, не позволившее сразу исполнить мое распоряжение. А затем стало слишком поздно, ибо нежить одним стремительным натиском снесла хлипкие деревенские ворота, и тут же плотным потоком устремилось внутрь селения. По улицам загрохотали подковы мертвых коней, дробный стук множества ног, лязг доспехов и все указанное на фоне отчаянных, громких криков. Уже вскоре пролилась первая кровь.

Я наблюдал за этим находясь в седле, не в силах хоть что-либо предпринять. От всего увиденного накатывала неописуемая злость. На крестьян, на нежить, на самого себя. Я ведь мог предвидеть такой поворот событий, мог приказать жителям эвакуироваться. Они ведь находились в зоне риска, рядом с предполагаемым порталом в Кининг. Атака на деревню была крайне вероятным событием. Но я не смог его предсказать, не подумал о подобном. В оправдание себе можно было сказать, что сама локализация проблемы оказалась осуществлена лишь вчера вечером, в тот момент, когда голова была занята целым ворохом иных задач. И все же предвидеть данную опасность следовало, иначе бы сейчас я не испытывал подобного стыда.

Между тем события в атакованной деревне продолжали развиваться. Жители, наконец, осознали необходимость бегства, но не всем удалось его осуществить. У многих на пути оказалась нежить, бескомпромиссно пресекавшая любую попытку к сопротивлению. Те, кто решил защищаться с оружием в руках, поплатились за это быстро и без всякой жалости. Судьба остальных… Возможно, она оказалась даже худшей. Ибо нежить приступила к допросу.

У двух десятков захваченных в плен крестьян спрашивали лишь одно — «Где украденное?». В той или иной вариации вопрос задавался из раза в раз, но враги никогда не желали объясняться. Нежить была уверена в том, что допрашиваемые знали о сущности искомого, никакие мольбы и просьбы не могли убедить ее в обратном. Происходящее даже нельзя было назвать пытками, больше это напоминало бессмысленные истязания. Вот только мертвецов такая ситуация совершенно не смущала. Они продолжали дело с неумолимостью бездушных механизмов. Словно желали доказать, что вся х «одушевленность» всего лишь мистификация, иллюзия, а на деле правдой является именно внешний облик. Единственным утешением было то, что большей части жителей удалось сбежать или спрятаться. Как смог это сделать мальчишка, глазами которого я и наблюдал за происходящим.

Тот неотрывно следил за допросом, минута за минутой, на протяжении полутора часов. Он же стал свидетелем того, как нежить решила покинуть захваченное селение, уводя с собой измордованных пленных. Среди них особое внимание мальчишки было уделено молодой женщине в изодранном платье. Возможно, она была его матерью или сестрой. Я чувствовал, что парнишка порывался броситься на нежить, спасти ее, но каждый раз останавливался. Он так и не решился действовать, остановленный то ли страхом, то ли благоразумием. А скорее и тем и другим. Вскоре нежить полностью скрылась от взора наблюдателя. Мой же отряд был все еще очень далеко.

К окрестностям атакованной деревни мы прибыли через час после исхода нежити, застав лишь совершенное запустение. Расколотые ворота, дым от нескольких пожарищ, потерянно замерший у входа ребенок… Печальное зрелище, однако ни въезжать внутрь, ни долго созерцать дело рук врагов я не стал. Пусть противник ушел, пленники должны были его замедлить. Так что неприятеля еще можно было нагнать.

— Оками, найди след врагов, — приказал я белому волку.

Зверь прикрыл глазам, принюхался, а затем уверенно побежал в сторону близкого леса. Даже без его подсказки можно было различить многочисленные следы, испятнавшие землю. Однако двигаться с опорой на навыки волка было все же надежней.

Уже вскоре мы въехали под сень деревьев. Не самая удобная местность для передвижения на лошадях, однако, нам благоприятствовало то, что по ней уже проходил вражеский отряд, где вытоптав, а где и прорубив путь. Благодаря этому кони могли двигаться почти свободно, следуя за белым волком. И уже вскоре отряд углубился далеко в лесную чащу.

Самым важным для меня вопросом было положение противника. Насколько далеко он был, сколь быстро сокращалось расстояние между нами и уменьшалось ли оно на самом деле? Дабы найти ответ, я использовал призыв, и вскоре черный ворон заскользил меж деревьев направляемый по предполагаемой траектории движения противника.

Проблем с обнаружением врага не оказалось, тот целеустремленно двигавшимся ровно в том направлении, что я и предполагал. Сотня мертвецов, возглавляемых баньши и еще два десятка усталых пленников. Расправиться с неприятелем могла бы и треть из взятых в поход солдат. Но для этого тем требовалось настичь противника. А вот сделать это было не столь просто. Кони двигались по лесу рысью, враги же отвечали неутомимостью мертвецов, перемещая пленников на своих плечах. Расстояние между нами сокращалось, но медленно, слишком медленно. Притом в каждую следующую минуту враг мог достичь портала, утащив пленных в свой домен. А этого я допускать не хотел.

К счастью у меня был способ пресечь такую возможность — привлечь разведчиков, со вчерашнего дня прочесывающих местность в поисках портала. Медузам было приказано двинуться наперерез врагу, егеря направились исследовать область, куда двигался противник. Благо, имея новые координаты, можно было существенно сузить зону поисков. Обе группы находились невдалеке и, забегая вперед, можно было резюмировать, что они успешно исполнили свои задачи.

Первым результатов достигли медузы. Командовавшая ими Ситхиз в очередной раз смогла продемонстрировать не только собственные боевые качества, но и подобающий командиру ум. Медуза не стала атаковать в лоб, она вообще не сочла нужным рисковать подчиненными, уяснив главную цель — задержку противника. А потому уже очень скоро на нежить обрушился целый сонм неприятностей.

Вначале медузы, используя великолепные навыки скрытности, подобрались к хвосту колонны и пустили стрелы в одного из мертвецов. Приобретенные на Ристалище навыки пошли впрок, а потому результат залпа вышел удачным — враг рухнул на землю, превратившись в подушечку для иголок. Но самым важным стало иное — колонна противника вынуждена была остановиться и развернуться к новой угрозе. В то время как медузы поспешили скрыться в чаще, не принимая боя. Обыскав округу и бес толку потеряв время, нежить продолжила путь, но лишь для того, чтобы спустя пару минут подвергнуться новому нападению.

На третий раз не выдержала уже баньши, бросившаяся на моих разведчиков. И вот это стало действительно серьезной угрозой. Все же мертвая дроу превосходила медуз в скорости, а нематериальность позволяла ей не заботиться о препятствиях. Во мгновения ока баньши достигла точки обстрела, кинувшись на змеелюдок. Те, однако, не стали замирать в страхе, а наоборот проявили лучшие свои качества и первое из них — звериные инстинкты. Не имя возможности даже поцарапать противника, медузы выбрали единственно возможный вариант — бросились в бегство. Причем кинулись в рассыпную, заставив баньши потратить несколько мгновений на то, чтобы выбрать цель для преследования. А той оказалась Ситхиз.