– Я знаю: так будет. Возможно, найдутся те, кто захочет меня убить. Вряд ли они достигнут успеха… но кто-то точно пострадает. Лучше мы выявим ненадежных людей сейчас, чем на берегу Марфеллы.
– В этом есть смысл… но как быть с Императором? – задумчиво сказал Брандер. – Он может разжаловать нас, даже если мы достигнем успеха. Судить нас, будто предателей!
– Об этом не волнуйся: Императора я беру на себя, – пообещал Фабрис. – Если эксперименты с подземной транспортной линией увенчаются успехом, мы получим мощный козырь. Зиг пришел в себя, и я попрошу его продолжить работу.
Фабрис посмотрел Юргену в глаза, затем перевел взгляд за плечо.
– Я не ожидал от тебя такой рассудительности, Юрген. Либо ты настолько рвешься в бой, либо наконец начал слушать чьи-то советы.
Юрген обернулся и увидел Тобиаса. Трактирщик все это время стоял на два шага позади и не издавал ни звука. Расстояние удара. Если бы Юрген вздумал напасть на высшее руководство Искоренителей, Тобиас бы имел неплохие шансы его вырубить. Должно быть, в прошлом этот здоровяк тоже был солдатом.
– Прошу, обдумайте мои слова. А теперь… не буду отвлекать вас от трапезы.
Директор кивнул, и Юрген направился в сторону двери. Еще немного, и с чертовым бездействием будет покончено!
6 Келли
– В этом городе так мало людей, которым я могу доверять, – леди Шарлин стукнула ножкой бокала по столешнице.
Она собрала компаньонок в зимнем саду. Он располагался под стеклянным куполом на крыше одного из самых известных поместий Тревейны. Место было выбрано не случайно: близко к замку, лавкам портных и парфюмеров, художественным выставкам и всему тому, что так любят знатные дамы. Не первое десятилетие богачки Тревейны отдыхали в этом зимнем саду, скрывшись от мужских глаз.
Когда-то это место считалось чудом инженерной мысли. Под стеклянным куполом круглый год росли настоящие красные розы. Пол был теплым на ощупь, и Келли казалось, что под ним журчит в трубах горячая вода. За стеклом дули холодные осенние ветра, а здесь цвело вечное лето.
Аренда зимнего сада для частных посиделок стоила недешево. Если бы не леди Шарлин, Келли бы никогда не увидела такой красоты. Подумать только, однажды она прошла мимо этого поместья и даже не подняла голову! В Дагроссе никто бы не догадался разбить на крыше сад с настоящими розами.
Леди Шарлин подняла руку с бокалом и указала на княжеский замок. Несколько капель сухого вина упали на мозаичную плитку.
– Как же мне неуютно в этой громадине! И как хорошо здесь, с вами.
Не далее, как вчера Келли впервые увидела замок изнутри: Шарлин взяла ее с собой. Перед глазами свежеиспеченной компаньонки предстало великолепие: статуи, лепнина, канделябры! Но несмотря на всю эту роскошь, замок оставлял гнетущее впечатление. Воображение рисовало старые кости, тонущие в холодной тьме катакомб. Однако под замком не было темниц: зачем, если есть рудники?
– Я думала, что найду в этом городе подруг. Как назло, у префекта Бертрама и Марианны нет дочерей! Я не забыла про Лукрецию, но она замужем и давно покинула родное гнездо. Почти как я… если бы у меня был чертов муж!
Компаньонки угодливо рассмеялись. Маленькая, но быстрая Лайза с собранными в пучок волосами. Смуглокожая изящная Вазира, беженка из Пурпурной провинции. Круглолицая хохотушка Тереза, щедрая на комплименты и добрые слова. И она, рыжеволосая Келли, которая недурно умела подливать вино.
Ручка кувшина из расписной керамики приятно лежала в ладони.
Келли уже успела узнать, что леди Шарлин родом из Хауринда и находится в Тревейне не по своей воле. И вот, после двух бокалов вина, ее хозяйка нервно накрутила золотые локоны на палец, а затем заговорила быстро и с чувством:
– Этот город… ах, я будто застряла! И вот вчера наша владычица Марианна сообщила мне новость. Я не могу говорить открыто… а, к черту! – леди Шарлин выпила третий бокал. – Наша с Коннором помолвка расторгнута. Непутевый сынок Бертрама обрюхатил какую-то девчонку из семьи Монитреск, а они еще сохранили крохи былого влияния. Замять дело не удалось, и теперь у Коннора новая невеста, а я… Марианна предложила мне дождаться, пока ее младший, Максимус, достигнет брачного возраста. Провести еще пару лет в Тревейне – о, предел моих мечтаний! Жить в маленькой башенке, словно безбрачная принцесса из детской сказки!
Щеки Шарлин порозовели: она была явно взволнована.
– Мой отец бы никогда такого не допустил. Если бы он был еще жив, недотепа Коннор даже не посмотрел бы на других женщин! Марианна бы мигом отбила у сынка аппетит, лишь бы не проворонить выгодный брак. Они сдували бы с меня пылинки, ведь тогда я была бы дочерью наместника, плотью от плоти Хауриндского Льва! А теперь я сирота, а старшие братья только и думают, как половчее выдать меня замуж. Из папиной кошечки я превратилась в выставленную на продажу корову и… где чертово вино?
Келли быстро наполнила бокал хозяйки.
Надо признать, она заслушалась. Леди Шарлин оказалась дочерью одной из самых влиятельных семей Каармора. Старый Персиваль был наместником Императора в провинции еще с тех пор, когда Келли была маленькой девочкой. И вот он погиб… кажется, на охоте. Хауриндский Лев очень любил свою младшую дочь и заботился о ней, но с его смертью жизнь молодой Шарлотты круто изменилась.
– Папа не торопился с моим браком. Он хотел найти мне мужа, который будет достоин нашей семьи, который будет меня уважать. Не успело папино тело остыть, а братья отправили меня в Тревейну. Без папы Хауринд стал таким холодным и серым… но стоило мне провести одну ночь в этом страшном замке, и я затосковала по дому! Я бы уехала туда прямо сейчас, но меня там больше никто не ждет. Мои братья хотят, чтобы я не мешалась под ногами. Не мешала им делить то, что осталось от папиного наследия. Но я знаю: им далеко до Персиваля!
Келли было сложно это понять: они с Кейрой всегда жили душа в душу. Старшая сестра была ее примером для подражания. Из-за врожденного недуга жизнь Кейры была тяжелее, но она не плакала и не жаловалась. А семейные склоки… папа Грег и дядя Курт не больно-то ладили, а тетя Линда подливала масла в огонь. После смерти трактирщика они захотели забрать его таверну и, в конечном итоге, добились своего. Наверное, с братьями Шарлотты происходило что-то подобное.
Шарлин недоуменно посмотрела на пустой бокал, но Келли не собиралась его наполнять. Щепетильная Лайза дала ей четкие инструкции, когда хозяйке хватит.
– Я не хотела говорить так много, но черт побери! Я чувствую, будто бы о меня вытерли ноги. Я была мила с Коннором: танцевала, улыбалась и хлопала ресницами. Не знаю, стал ли бы он для меня настоящей опорой, как был отец. Наверное, теперь никто не станет. Юный Максимус уж точно! Меня подвесили меж небом и землей, да так и забыли… хорошо хоть, что братья присылают мне деньги. Значит, не все еще растратили.
– Миледи, вы были влюблены? В Коннора? – смуглая Вазира осмелилась подать голос.
– Что? Коннор… ну, он был вариантом. Конечно, лучше быть женой префекта, но леди Марианна не потерпит конкуренток. Клянусь пламенем Костра, с ней лучше не шутить!
Келли не знала, правда ли Шарлин верует в учение Вечернего Костра, но несколько раз в неделю она посещала приют и кормила бездомных.
– Я думала, что найду в этом городе подруг. А ведь я могла просто взять их с собой. Джейни, Жоржетта, Офелия… Я собиралась в такой спешке, что даже не предложила им поехать. Может, оно и к лучшему: никто не ранил меня своим отказом. Я чувствовала такое одиночество… но теперь у меня есть вы, мои компаньонки. Я поднимаю этот бокал за вас, моих новых тревейнских подруг! А еще за надежду, что я однажды покажу вам мой родной Хауринд!
Каким-то чудом Келли успела плеснуть вина Шарлин, и ей не пришлось поднимать пустой бокал. Лайза испуганно округлила и без того большие глаза.
– Погодите! – Леди Шарлин остановила компаньонок, которые тоже подняли бокалы. – Я хочу вас услышать! Лайза, Вазира, Тереза, Келли… за что вы поднимаете бокалы?