– Фу! – поморщилась Алиса. – Ладно, я не буду больше спрашивать, только дальше не рассказывай.

Йолрик закатился в новом приступе смеха и, все еще фыркая, спросил:

– Когда я вас прервал, вы вели антропологические изыскания. Не хотите продолжить?

Алиса посмотрела на Галеда, тот пожал плечами, не переставая махать веслами.

– Мы гоблина рассматривали, – наконец сказала Алиса, надеясь, что правильно поняла слова Йолрика, и показала ему фигурку.

– Действительно, гоблин, – подтвердил Йолрик. – Добродег резал.

– Я хотела знать, чем орк от тролля отличается, – Алиса убрала фигурку в карман. – Ты говорил, Галед наполовину тролль. А то, что он описывает, на него совсем не похоже.

– В тех Добродеговых всадниках, если Овед не потерял его, должен был быть тролль, – сказал Йолрик и пояснил: – Он крупнее прочих, широкоплечий и массивный, а самая отличительная его черта – клыки. Они оттопыривают губы сверху и снизу. Обычно у взрослых троллей они такие большие, что не дают полностью закрыть рот.

– Галед не похож на тролля, – окончательно определилась Алиса.

– Нет, конечно, – кивнул Йолрик. – Но и на орка он не слишком похож. Черты лица у него крупнее орочьих, нос плоский, а губы полные, сам он выше и шире в плечах. Хельта нет, да и вообще, кожа голая и грубая, как у тролля. Мускулатура рельефная, как у орка, но при этом комплекция тролля. Удачный гибрид.

– Вот, – вставил Галед. – Так он всегда и говорит.

– А по-моему, ты красивый, – заявила Алиса.

Галед сбился с ритма и плеснул водой на Йолрика. Тот улыбнулся, отряхивая воду с рукава:

– Странно на тебя действуют комплименты, братец.

– Глупости, – буркнул Галед. Если бы он не был серым, то, наверное, покраснел бы.

– Почему? Девочка права, – странно серьезно сказал Йолрик. – Красота ведь не в цвете кожи, не в посадке головы и не в длине рук. Красота в глазах смотрящего.

Галед глянул на Йолрика и, стараясь скрыть смущение, нарочито громко засмеялся.

– Когда он меня покупал, то считал, что переплатил, – подмигнув Алисе, сказал он.

– Так оно и было! – рассмеялся Йолрик. – Шесть монет за мальчишку непонятных кровей, тощего, как палка, и с бездонным желудком.

Алиса ничего не понимала, переводя взгляд с одного на другого. Как Йолрик мог купить Галеда мальчишкой? На вид Галед был старше его лет на десять. Если только Йолрик, покупая, сам был ребенком.

– Разве дети могут купить раба? – наконец спросила она.

Йолрик удивился странному вопросу, но ответил, как всегда, подробно:

– В разных гранях по-разному. В Гилгладе могут, если деньги есть. И купить, и продать при желании.

– Только это он купил ребенка, – добавил Галед. – Я был мальчишкой – и он меня купил. А не наоборот.

– Но ты же старше Йолрика? – недоуменно спросила Алиса. – Или нет?

Галед почему-то бросил весла в лодку и захохотал, хлопая себя ладонями по коленям. А Йолрик, наоборот, спокойно пояснил:

– Время в нашей вселенной – понятие относительное. Галед родился раньше меня, думаю, лет на пять-шесть, но, когда мы встретились, я был взрослым, а он мальчишкой. Потому что, родившись в Гилгладе, свой первый год я прожил в крайнем мире и вернулся, когда мне шел четырнадцатый год. А Галеду в это время все еще было шесть или семь. Я одновременно и старше, и младше Галеда. Не понимаешь? Ну, например, ты ушла из дома, когда тебе было девять лет. Сколько тебе сейчас?

– Девять, – растерялась Алиса.

– Да? Представь себе, что ты у нас задержалась. Тебе исполнилось двадцать или тридцать, а домой ты вернулась через месяц после того, как исчезла. Ты будешь ровесницей своей матери, но по счету времени в твоей стороне тебе по-прежнему будет девять. Это если время там идет медленней, чем здесь. А может, в твоем мире время течет быстрее и твоим родителям уже под семьдесят, а младший брат вырос, женился, и его детям столько, сколько тебе. Ты вернешься девятилетней, а они уже прожили жизнь, может, даже умерли…

– Нет! – Алиса закрыла уши руками и зарыдала. – Нет! Нет! Нет! Так не будет! Не будет так! Я вернусь домой девочкой, и мама будет молодая! Скажи, что ты пошутил!

– Я не шутил, – Йолрик искренне удивился так внезапно изменившемуся настроению Алисы. – В разных гранях время идет по-разному. В центральных мирах медленнее, в граничных – быстрее.

– Нет! Ты нарочно меня дразнишь! – рыдала Алиса. – Ты только притворяешься умным и добрым, а на самом деле ты злой!

Галед обменялся взглядом с Йолриком и укоризненно покачал головой. Йолрик беспомощно улыбнулся, пожимая плечами. Успокаивать Алису никто не пытался, и она проревела, наверное, минут пятнадцать.

Мысль о том, что возвращению домой могут сопутствовать сложности со временем, приходила в голову Алисе уже не раз. Но она гнала ее так же, как когда-то отгоняла вопрос о своем перемещении в другой мир. Почему-то она представляла себе, что вернется в тот же день, что и пропала, так что мама ничего и не заметит. О любых других вариантах она решительно не хотела думать. И вот теперь Йолрик озвучил все ее потаенные страхи. Ей стало понятно, что, как ни убеждай себя, как ни отгоняй страшные мысли, время не остановишь. Остается только надеяться, что в ее стороне оно течёт медленнее, чем в крайних мирах, и его пройдет не слишком много.

Потихоньку рыдания перешли во всхлипы. Наконец Алиса вытерла рукавом слезы и с обидой посмотрела на Йолрика.

– Если ты знал, что время уходит, почему же мы так долго торчали у Добродега, почему не спешили?

– Али, – мягко улыбнулся Йолрик, – подумай, куда нам спешить? Мы понятия не имеем, откуда ты к нам свалилась.

– Куда же мы идем?

– В Борею. Там можно встретить хорошего проводника.

– Чтобы он отвел меня домой? – с ожившей надеждой спросила Алиса.

– Это вряд ли. – Йолрик снова улыбнулся. – У нас нечем ему заплатить, а без денег никакой сталкер никуда тебя не отведет, плачь не плачь.

– Можно что-нибудь продать, – Алиса отказывалась принять безвыходность ситуации.

– Боюсь, что, даже если я продам тебя и Галеда, у меня все еще не будет достаточно денег, чтобы расплатиться с проводником, – качнул головой Йолрик. – А больше ничего ценного у меня нет.

Алиса не решила, обижаться ей на эту фразу или, наоборот, радоваться, что Йолрик назвал ее ценной.

– Тогда зачем нам проводник, если денег все равно нет?

– Я хочу выяснить, как ты здесь очутилась, – пояснил Йолрик. Лодка ткнулась носом в берег, затянутый белесым «киселем», и он легко выпрыгнул из нее, приземлившись на сухое место. – Может, проводник знает того, кто тебя привел. Мы найдем его и поймем, зачем он это сделал.

Галед выбрался из лодки и по колено провалился в «кисель». Не обращая на это внимание, он перебросил вещи Йолрику, последней поставив на землю Алису.

– И что? – Алиса в нетерпении топнула ногой. – Домой-то я как вернусь?

– Я не знаю, – пожал плечами Йолрик. – Не уверен, что это вообще возможно.

Алисе снова очень захотелось заплакать, но слез уже не было.

– Так нечестно.

– Согласен, – рассмеялся Йолрик. – Но так уж здесь все устроено. Вселенная редко играет по нашим правилам.

– Значит, ты не можешь вернуть меня домой?

– Нет, Али, не могу.

Алиса надолго замолчала. Йолрик объявил привал, когда они одолели крутой берег реки. Галед зачерпнул в котелок своего «киселя», развел огонь и сварил мутно-белую густую похлебку. Ели ее с вяленой рыбой. «Кисель» по вкусу напоминал несладкую манную кашу. Алиса вяло пожевала кусок рыбы, похлебала варева и свернулась калачиком на плаще. Думать ни о чем не хотелось. Не то чтобы Алиса смирилась с ситуацией, нет, она по-прежнему собиралась вернуться домой во что бы то ни стало, но поняла, что споры с Йолриком к цели ее не приблизят. А потому и дуться на него ни к чему.

После обеда пошли дальше, и к вечеру показалась вторая «молочная» река. Она была раза в четыре шире первой, и вдоль нее раскинулся город. Туда, видимо, бродяг пускали, потому что Йолрик и Галед, не сворачивая с дороги, вошли прямо в него.