Алиса прислушалась и сквозь завывания ветра различила чье-то хриплое дыхание. Больше всего на свете она сейчас хотела пить и, надеясь на удачу, принялась шарить руками по полу. Нащупала, как ей показалось, камень, завернутый в тряпку.

– Спи, не трать воздух, – буркнул Галед, оттолкнув ее руку.

– Я пить хочу.

– Так возьми бурдюк, чего по полу-то ползать?

– Я ничего не вижу.

– О боги! – Галед зашевелился в темноте – видимо, сел. – Что за никчемное создание? Бегать не умеет, где живет, не знает, да еще и слепое.

– Неправда, – обиделась Алиса. – Я знаю, где живу. И зрение у меня стопроцентное. Я самые маленькие буковки на таблице вижу, только когда светло.

– А сейчас, что, темно, что ли? – искренне удивился Галед.

– Темно, как ночью, даже еще темнее. – Алисе в руки ткнулась жесткая и сырая горловина бурдюка, она прижалась губами к влажной коже, и… все. Как добыть воду из тяжелого, узкого и скользкого мешка? Алиса ощупала руками тугие бока, попробовала поднять, но чуть не выпустила горловину.

– Галед, а у тебя нет какой-нибудь чашки?

– Что? – Тот только устроился на полу, готовясь вновь заснуть.

– Воды зачерпнуть чем-нибудь.

– Зачерпнуть? – То ли слово было Галеду незнакомо, то ли он никак не мог понять, зачем черпать из бурдюка, только в его голосе изумление победило раздражение. – Ты и пить не умеешь? Как же ты выжила-то?

– Там, откуда я пришла, выживать не нужно было, – снова обиделась Алиса. – Нужно было только в школу ходить и маму слушаться.

– Сложи руки ковшиком, – велел Галед и плеснул ей в ладони воды из бурдюка. Да так осторожно, что на пол упало всего несколько капель. Правда, осторожничал он напрасно. В первый раз Алиса больше пролила, чем выпила, но за три раза приноровилась, жажда утихла.

– Где Йолрик? – спросила она, вытирая губы.

– Спит, чтобы воздух зря не тратить, и ты спи. – Галед пошуршал в темноте, укладывая бурдюк, а потом, видимо, снова лег: раздался звук, как будто камнем стукнули о камень.

– Когда кончится Ской? – спросила Алиса, но Галед не ответил. Она подождала, решив, что он задумался, но, услышав его сопение, поняла, что он снова уснул. На ощупь найдя жесткую подстилку, на которой она проснулась, Алиса свернулась калачиком. Мысль о том, как она сюда попала, снова всплыла и так же быстро утонула в засыпающем сознании.

Йолрик проснулся в тот самый момент, когда кожа на двери мягко опала. Он напился и не без труда открыл тяжелую дверь, вжавшуюся в деревянную, обшитую кожей раму. Холодный, пахнущий солью воздух, принесенный ветром с моря, тут же вытеснил спертый, застоявшийся дух пещеры. Почуяв его, Галед тоже проснулся, выбрался из убежища и принялся собирать сухие веточки и небольшие деревца, росшие на склонах горы.

Алиса проснулась от холода. Дверь в пещеру была распахнута настежь, от холодного вечернего воздуха тоненький свитерок не спасал, а теплой подстилки под ней не оказалось. Она выглянула в обитый толстой кожей проем.

Ниже по склону на удобной, ровной площадке горел костер. Йолрик сидел на земле, запрокинув голову и глядя в темнеющее небо, а Галед что-то варил в котелке, подвешенном над костром.

Алиса почему-то снова оробела. И вместо того, чтобы смело подойти и сесть у огня, обхватила себя за плечи, чтобы немного согреться, и стала медленно, будто бы прогуливаясь, приближаться к костру. Никто не обращал на нее внимания. Галед несколько раз смотрел в ее сторону, но не позвал. И Йолрик как будто забыл о ней. Он заливисто смеялся, рассказывая Галеду историю, смысл которой тот все никак не мог уловить. Алиса тоже не смогла, потому что не слышала начала.

Наконец, поняв, что ее никто не позовет, она обиделась, демонстративно подошла к костру и присела на камень. Йолрик хлопнул по земле рядом с собой, на ней был расстелен тот самый колючий и теплый плащ, на котором она спала. Алиса гордо отказалась. И он не стал настаивать. «Вот мама бы обязательно сказала: "Не смей сидеть на холодном!"» – горько подумалось Алисе. А им хоть бы что.

В котелке что-то доварилось. Галед наполнил единственную плошку и протянул ее Йолрику. Девочка обиженно сглотнула слюну. Йолрик не спешил. Он поставил миску на камень, подождал, пока варево остынет, и, не торопясь, начал есть, пользуясь при этом не ложкой, и даже не вилкой, а двумя плоскими палочками, на манер китайца.

В последний раз Алиса ела утром, можно сказать, где-то в другой жизни, и сейчас здорово проголодалась. Чтобы не давиться слюной, она перевела взгляд на Галеда, который равнодушно ковырял палкой в углях, дожидаясь своей очереди. Сейчас, освещенный костром, Галед совсем не был похож на человека. Шершавая, будто чешуйчатая кожа, широко расставленные раскосые желтые глаза, плоский нос – не нос даже, а две щели под едва заметным утолщением на лице. Зато губастый рот большой и наверняка полон огромных зубов. Йолрик назвал его орком-полукровкой. Алиса вздохнула. Галед поднял глаза и посмотрел на нее. Йолрик протянул ему чашку, и Алисе опять пришлось переводить взгляд.

– Откуда ты? – спросил Йолрик, набивая трубку.

– Из Воронежа, – буркнула Алиса.

Йолрик задумался, глянул на Галеда, тот покачал головой. В отличие от Йолрика, Галед ел безо всяких приспособлений, зачерпывая из миски сложенными ковшиком пальцами.

– Не слышал о таком месте. Это сторона или город?

Он сказал именно так: «сторона», а не «страна», но Алиса решила, что ослышалась.

– Город, – снова вздохнула она. И язвительно добавила, глянув на Галеда: – Там, где я живу, никто не дружит с орками.

Галед хмыкнул, облизывая пальцы, а Йолрик засмеялся.

– Знаешь ли, у нас это тоже не принято.

– Да нет. Я имела в виду, что у нас нет орков. Ни орков, ни гоблинов, ни эльфов. Раньше я думала, что они бывают только в сказках.

– Одни люди? – заинтересованно переспросил Йолрик.

– Да… – Алиса думала, что он удивится, но он обрадованно кивнул.

– Ясно. Ты с другой стороны. Из мира, который населяют люди.

– С другой стороны чего? – не поняла Алиса.

– Просто с другой стороны, – не очень понятно пояснил Йолрик и добавил: – Из другого мира. С другой грани или…

– Из другого измерения? – осенило Алису.

– Измерения… – медленно, словно пробуя слово на вкус, повторил Йолрик. – Не слышал, чтобы так говорили, но… возможно, да. Граней множество. Есть миры, в которых невозможно жить, есть такие, в которых жить очень сложно, вроде этого. – Он жестом указал на пространство перед собой. – Есть перенаселенные миры, есть совсем необитаемые. В одних живут вместе несколько рас, как в нашем с Галедом, а в других – одна раса, ничего не зная об остальных. А кстати, – Йолрик снова повернулся к Галеду, – ты когда-нибудь слышал о мире без людей? Ну, чтобы там жили гоблины, положим, или эльфы, а людей не было?

Галед покачал головой.

– Вот и я тоже. Миров, где живут только люди, много, а миров совсем без людей вовсе нет. Почему, интересно?

Галед не ответил. Он справился с третьей порцией и наконец протянул миску Алисе. Странно, совсем недавно она была голодна, а сейчас, услышав слова Йолрика, забыла про еду.

– Много? – разочарованно спросила она. – Миров, заселенных только людьми, много?

– Ну… да. – Йолрик раскурил трубку, и ароматный дым пополз по плато. – Сам-то я был всего в десяти-пятнадцати, но знаю, что их гораздо больше. Как называется твоя сторона?

– Я не знаю, – грустно сказала Алиса и посмотрела в миску. Густая темная каша аппетитно пахла, но как ее есть? Как Галед, зачерпывать пальцами?

– Я даже не верила, что есть какие-то другие стороны, – сказала она, раздумывая, как добыть кашу. – Я думала, это фантастика. Папа говорит…

Йолрик посмотрел на миску, на Алису – и протянул ей свои палочки.

– Спасибо. Папа говорит, что нет смысла читать выдумки, – Алиса с трудом разместила в пальцах палочки и ткнула ими в кашу. – Есть история, биология, физика, математика, в конце концов. А фантастику пусть читают те, кому заняться нечем.