– Я карусель им подарила, – всхлипнула Алиса.

– Да? – искренне удивился Йолрик. – Молодец.

– Но она мне нравилась!

– В подарке, который самому не нужен, и другим ценности нет, – назидательно вставил Галед.

– Но у меня такой больше никогда уже не будет.

– Не будет, – согласился Йолрик. – И дня такого, как сегодня, уже не будет. Но обязательно будет что-то другое.

– Обещаешь? – сквозь слезы улыбнулась Алиса.

– Вымогатель, – рассмеялся Йолрик. – Я никому ничего не обещаю.

Сзади донесся скрип снега, и Алиса обернулась. Их догонял огромный, бурый с проседью медведь. Он был по грудь Йолрику, и когда бежал, казалось, что он вот-вот проломит хрупкий наст и провалится в снег. Но наст почему-то держал его.

– О, Добродег! – воскликнул Йолрик, смеясь. – Проводишь нас до врат?

Медведь притормозил и подтолкнул Алису носом. Галед подхватил ее и посадил ему на спину. От неожиданности Алиса даже вскрикнуть не успела. До самых врат Добродег вез ее на спине. И это было невероятно здорово.

А потом снова была дорога. Череда миров, которые все называли сторонами. «Вы с какой стороны?», – спрашивали их случайные попутчики или встречные. И отвечать полагалось не: «С той», или «С южной», или «Справа», а: «Из Снежных Пустошей», «С Равнин» или «С Молочных Рек». Да, именно, Молочные Реки. Когда Алиса услышала это название в первый раз, то рассмеялась. Подумала, что Йолрик, как всегда, шутит. Оказалось, нет.

Сторона, куда привели их врата из мира Добродега, называлась именно так.

– Почему? – спросила Алиса.

– Увидишь, – ответил Йолрик.

В этот мир совсем недавно пришла весна. Снег почернел и местами стаял, зеленая травка лезла из-под него пучками. Деревья стояли голые, но уже «звенели», как выразился Йолрик. А на дороге царила непролазная грязь. Глинистую землю размыло ручьями, и идти по ней было ничуть не легче, чем по колено в снегу.

Алиса несколько раз поскальзывалась и шлепалась в грязь. Если бы не кожаные штаны, которые подарила ей жена Добродега, ей пришлось бы остаток пути идти в мокрых брюках. А эти не промокали. Йолрик, конечно, легко перепрыгивал лужи, посмеиваясь над своими неуклюжими спутниками. Досталось и Галеду, он тоже пару раз упал.

Ночевали под заботливо сколоченным кем-то у дороги навесом, а утром снова двинулись в путь. Первую «молочную» реку Алиса увидела днем. Они подошли к крутому, почти отвесному глинистому берегу, и Алиса поняла, что вода в реке совершенно белая. Нет, льда на ней уже не было, редко-редко проплывет обломок льдины. Просто белая вода. Над рекой поднимался пар, создавая полную иллюзию кипяченого горячего молока. А там, где вода подмывала крутые берега, скопилось белесое полупрозрачное вещество, на вид кажущееся вязким.

– А это «молоко» можно пить? – спросила Алиса, с опаской глядя на далекую воду.

– Можно, но оно невкусное, – отозвался Йолрик. Он нашел тропинку и начал спускаться.

– Зато вон та штука, по краям, очень даже ничего, – сказал Галед. – Напоминает свежее тесто. А если его сварить, такая вкусная каша получается!

– Как ты еще можешь думать о еде после трех дней у Добродега? – ужаснулась Алиса. – Ты же там только и делал, что ел!

– Когда это было, – отмахнулся Галед. – Еще позатот год вспомни.

Йолрик как-то объяснил Алисе, что аппетитом Галед пошел в отца. Орки не так зациклены на еде, как тролли, и съесть за раз обед на пятнадцать человек не могут. Но надо отдать Галеду должное, в дороге он себя ограничивал. Если никакого «подножного» корма или угощения не было, он довольствовался двойной порцией из общих припасов.

Когда спустились к воде, Йолрик разделся, сложил одежду стопкой, и Галед запихнул ее в мешок.

– Опять пойдем по веревке? – ужаснулась Алиса. Эта река, конечно, не была такой бурной, как та, горная, но казалась гораздо шире и глубже.

– Нет, – ухмыльнулся Галед. – Вплавь пойдем.

– Я не умею, – вздохнула Алиса. И посмотрела на Йолрика, который с разбегу влетел в ледяную воду и легко погреб на середину. – А ты?

– А я плаваю как топор, – фыркнул Галед, поедая с ладони белый вязкий «кисель». – Зато ныряю, как камень. Бульк – и сразу на дно.

– Ну и как же мы поплывем? – насмешливо спросила его Алиса.

– Орки плавать не предназначены.

– Но ты же не совсем орк.

– А ты встречала плавающего тролля? – задрал безволосые брови Галед.

– Я вообще троллей не встречала. Кажется… – неуверенно добавила Алиса. – Как они выглядят?

– Обыкновенно, – буркнул Галед, облизывая пальцы. – Просто очень большой мужик, только рот не закрывается.

– Почему?

– Зубы мешают.

– Ты не похож на тролля, – решила Алиса. – У тебя с зубами все в порядке.

– Я ни на кого не похож, – грустно улыбнулся Галед. – Йолрик говорит: «Интересный гибрид».

– А это кто? – Алиса достала из кармана фигурку, которую ей подарил Овед, и показала Галеду. Тот прищурился.

– Это гоблин.

Йолрик скрылся из глаз, делать было нечего, и Галед, присев на бревно, прибитое водой к берегу, пустился в пространные объяснения:

– Орки похожи на эльфов, только пострашнее, кожа у них серая, а глаза навыкате и раскосые, как у меня. Гоблины лицом и телом больше смахивают на людей, только с серой, как у орков, кожей, а глаза у них обычные, круглые. Тролли здоровые и ширококостные. Кожа у них похожа на человеческую, разве что погрубее и куда как толще. Они сплошь рослые и широкие, часто еще и жирные. Уши большие и острые. Ну и зубы наружу.

– Почему же ты сказал, что это гоблин? – Алиса поднесла фигурку к глазам.

– Цвета кожи ведь мы не знаем. Может, это человек?

– У человека фигура другая. Люди не такие стройные, как эльфы, конечно, но и не так сутулятся, как гоблины. Видишь, как он сидит? Как паук. Сложился, шеи и не видать. Гоблин.

– На ту сторону надо кому? – вдруг раздался голос Йолрика. И Галед, и Алиса подпрыгнули от неожиданности, причем Алиса чуть не уронила фигурку в воду. – Нет, я вовсе не собирался вас прерывать…

Йолрик улыбался, развалившись на скамейке небольшой рыбачьей лодочки, и, зажав весло в одной руке, легко удерживал ее на одном месте.

– Просто подумал, может, вы на тот берег не против перебраться.

Галед схватил Алису в охапку и посадил в лодку. Быстро перекидал туда же вещи и осторожно, чтобы не перевернуть ненароком хлипкую посудину, залез сам. Йолрик отдал ему весла, а сам оделся, набил трубку и закурил.

– Почему она белая? – спросила Алиса, задумчиво глядя за борт.

– Понятия не имею, – лениво отозвался Йолрик.

– Как это? – опешила Алиса. – Нет, ты не можешь не знать.

– Почему? – усмехнулся Йолрик.

– Потому что… потому что ты все знаешь. А если чего-то не знаешь, то подумаешь как следует – и поймешь.

– А что тебе мешает подумать как следует? – Йолрик красиво заломил бровь. На его лице и руках был заметен белый налет, как будто он мелом намазался, а потом не до конца оттер.

– Может, в ней мел растворен? – предположила Алиса. – Есть ведь залежи мела в горах? Вот, а одну такую залежь водой размыло и…

– Весьма здравое предположение, – рассмеялся Йолрик.

– В этой стороне все реки такие, – буркнул Галед.

– Да, этот факт несколько подмывает твою теорию, – кивнул Йолрик. – И еще происхождение «киселя» остается неясным.

– Скажи просто, что тебе неохота объяснять, – надулась Алиса.

– Мне неохота объяснять, – легко согласился Йолрик.

– Это молоко земли, – сказал Галед. – Из одной земли вода течет, из другой кровь, а из этой вот – молоко.

– Ну, это твое высказывание, братец Галед, вообще ничего не объясняет, – весело рассмеялся Йолрик. – Зато звучит поэтично.

– А есть сторона, в реках которой течет кровь? – тут же переспросила Алиса.

– Есть, – кивнул Йолрик. – Не кровь, конечно, но нечто, очень на нее похожее. Есть даже реки, в которых течет вода, цветом и запахом похожая на мочу…