Дед появился в их доме утром, хотя договаривались на обед. У Вики и Ромы это выходной день, но Стас был на занятиях. Роме дед понравился даже на вид.

— Ты такой настоящий дедушка!

— А что, бывают ненастоящие?

— Да, у Стасика есть ненастоящий дедушка. Он его даже бил! А теперь Стас выучился на боксёра и сам его побьёт!

«Потом скажу» беззвучно артикулирует Вика и предлагает прогуляться на спортивную площадку. И пока Рома демонстрирует деду свои спортивные достижения, Вика шёпотом конспективно излагает историю семейства Черкасовых. Заодно предупреждает по телефону Михаила, что не учла Рому, у которого ушки на макушке, поэтому при нём обсуждать эту страшную историю не получится. К счастью, во вторую половину дня он будет праздновать в детском кафе восьмилетие одноклассника, поэтому визит Михаила просто переносится на более позднее время.

Вместе с Михаилом приходит его отец. Он сжимает Вику в объятиях и горячо просит прощения за то, что не узнал ту, которую в детстве на руках держал, что не дрогнуло ничего при виде её, хотя она поразительно похожа на Валю. И теперь он просто обязан прояснить эту жуткую историю.

Они сидят впятером: Вика с дедом и старшим сыном и Милоновы. Записывают возникающие вопросы и либо отвечают на них, либо намечают направления поиска.

Кто похитил Наташу? Ответ есть, мачеха или лицо, ею нанятое. Вика показывает фотографию на телефоне: скромная могила супругов Дейна, так мало поживших, на металлическом ажурном сварном кресте эмалированные овалы с фотографиями и датами жизни. Жена умерла за два года до похищения, не дожив до своего тридцатилетия, муж был на десять лет старше, скончался через неделю после похищения в реанимации, где провёл последний месяц, самостоятельно дышать уже не мог. Реальная пара, у которой была реальная дочь Виктория, ключевая фигура в этом похищении. Почему её заменили Наташей?

— Боюсь…

Это Михаил сказал и осёкся, метнув взгляд на Стаса.

— Да уж говорите. Скорее всего, её убила злая мачеха. Вряд ли специально, наверное, сил не рассчитала, — по-взрослому сухо произнёс мальчик. — Мама говорила, что её она не била, но часто кулаки сжимала и смотрела с ненавистью. Наверное, сдерживалась, помня о предыдущем убийстве.

— Но будем всё-таки надеяться, что эта сиротка жива, хотя ума не приложу, что ещё заставило бы заменить одного ребёнка на другого. В любом случае, это мой долг, найти или её, или её прах и перенести к месту захоронения родителей. У меня есть квартира её родителей, которую я могу продать, а средства использовать на поиск. Кстати, есть человек, который, возможно, знает все ответы на поставленные нами вопросы, но не скажет. Тётка. Когда Игорь отсудил у неё квартиру, она орала мне, что «тебе, твари безродной, вообще ничего не положено». То есть знала она, что я не Вика.

— Да, пока я немобилен, озадачил Игоря. У тётки он побывал, но она закатила истерику и выгнала его. Его мнение: знает и боится. Он уже проделал большую работу. Вот смотрите.

Настоящая Вика ходила в другой детский сад, чуть дальше от дома и чуть получше. Игорь выяснил состав группы, обошёл всех сверстников Вики и нашёл групповые фотографии, на которых есть она. Это, безусловно, другой ребёнок, ни капли не похожий на Наташу Ноговицыну, разве что в детстве обе были светловолосые. Она посещала логопедическую группу, потому что очень плохо говорила, перевирая почти все согласные. Когда это всё случилось, ей было четыре года и два месяца, Наташе — три и шесть. Ещё удалось выяснить, что в то время, когда Наташу усиленно искали, она под именем Вики лежала в областной инфекционной больнице с диагнозом «вирусный энцефалит» под вопросом. Там она ещё скарлатину подцепила, поэтому вышла из больницы через полтора месяца. Высокая температура, стресс — возможно, с этим связано, что она всё забыла, даже имя. После больницы с полгода мачеха её в детсад не водила, отправляя на день к соседке, а потом устроила в другой, рядом с домом.

— Да, это тётя Катя, мы до сих пор перезваниваемся, — кивнула Вика. — Но почему она не заметила подмены?

— Игорь это выяснил. Ещё до смерти родной матери Вики дочь соседки вышла замуж и уехала на Дальний Восток. А она следом двинулась, чтобы помочь внука выхаживать, и вернулась через пару лет, как раз когда Вика в больнице лежала.

Была ещё одна старуха, которая общалась с семьёй Дейна, в те времена ещё не пенсионного возраста, но была на инвалидности по зрению. Прочие соседи близко с семьёй не общались, а кто будет приглядываться к чужому ребёнку?

— Да, во всём этой гадине повезло.

— Игорь сейчас снова прошерстит полицейские архивы и публикации прессы ближайших областей, связанные с происшествиями с детьми и преступлениями против детей, — сказал Михаил. А я займусь восстановлением твоего имени.

— Да, я хочу носить фамилию дедушки. Но имя… я четверть века было Викой, мне сложно будет отзываться на Наташу. Дед, я, если девочку рожу, правнучку твою Наташей назову, но ты не обидишься, если я останусь Викой? Для собственного удобства и в память о маленькой девочке, которая ни в чём не виновата? Это ведь возможно?

— Всё возможно, — сказал Сергей Аркадьевич. — Миша, занимайся разводом, а когда нога заживёт, к Игорю присоединишься. Восстановлением биографии буду заниматься я.

— Мама, ты посмотри, что она наделала, — с надрывом произнёс Рома. — Я её этому не учил!

Он протягивал ей мокрый носочек. Вика взяла его, повертела в руках, понюхала и сказала:

— Хорошо, что свой, от твоего бы песок в тарелку посыпался.

— Ну ма-ам!

— Что там случилось? — выглянул из своей комнаты Стас.

— Наташка намочила свой носок в супе и стала его жевать! Она хотела суп вилкой есть, я не дал!

— Эй, Наташа, ты где?

Наташа, звонко шлёпая по полу босыми ногами прибежала к старшему брату и протянула руки, мол, возьми несчастную. Он ей сказал:

— Фу, какая грязная, — взял за руку и повёл в ванную.

Танюшка вслед за Стасом из комнаты выглянула:

— Стас, да ладно, что, без тебя с ней не управятся? У нас английский!

В ванной зашумела вода, бубнил что-то Стас, увещевая сестру. Потом он вышел, держа её завёрнутой в полотенце, скомандовал Роме, чтобы пижаму приготовил и платочек. Так же стремительно вернулся с ней, уже одетой, усадил в высокий стульчик, завязал слюнявчик и принялся кормить из тарелки, выставленной матерью, которая за это время убрала то безобразие, которое развели на кухне младшие дети:

— Такие большие девочки сами едят, но ты же сегодня проштрафилась? Ешь давай, и спать!

Быстро покормил, вытер лицо, выдернул из стульчика, занёс в детскую, уложил, с порога зыкнул на неё:

— И чтоб ни звука! Спать!

Стасик к ЕГЭ готовится. Вырос её старшенький, девятнадцатый год пошёл. Девушку завёл, одноклассницу. Сказал, что всё у них серьёзно, но о свадьбе речь пока не идёт, надо учиться. Вика не преминула заметить, что если всё серьёзно, то и к контрацепции надо относиться серьёзно. Она бы и разговора этого затевать не стала, но Танечкина мама первой тему подняла. После родительского собрания подошла чуть не с ножом к горлу, пора, мол о свадьбе подумать. Ну, Вика тогда сказала, что нужно невесте работу поискать, после экзаменов сразу чтобы было куда устроиться. А жениху она место в строительной бригаде всегда найдёт, пусть до осеннего призыва поработает. Будущая сватья возмутилась, мол, детям учиться надо! А как же «не хочу учиться, а хочу жениться»? Либо то, либо это. На что они будут жениться, если решили учиться? Где жить, на какие шиши питаться, одеваться? Тут эта умная женщина выдаёт, что у Вики есть много квартир, она в одной из них пусть поселит молодых. Вот тогда Вика и затеяла разговор с сыном.

— Тебе ведь не очень нравится Танечка, почему? Ты знаешь о ней что-то нехорошее?

— Нет, — улыбнулась она. — По этому поводу анекдот есть. Сын маме говорит: «Вон три девушки идут, одна из них моя. Попробуй угадать, которая». «Справа». Он удивляется: «Как ты угадала?» А она: «Эта мне больше всех не понравилась». Нормальная девочка, умная, красивая, целеустремлённая. Но первая любовь редко бывает надолго. И семью создавать тебе рано, ни профессии, ни дохода, ни мозгов.