– Давай зайдем! – внезапно оживилась синеволосая. – Или нельзя?

Двитья, наоборот, как-то сразу поникла.

– Почему же, можно. Некоторые почти все время там проводят.

– Так пошли! – новенькая уже толкала тяжеленную створку, и проводнице пришлось согласиться.

Они оказались в большом помещении, уставленном шкафами и стеллажами с книгами, самыми разнообразными: старинными и совсем новыми, миниатюрными и просто огромными, неподъемными. Некоторые, наверняка самые ценные, хранились в стеклянных витринах. Были здесь и полки с длинными узкими ячейками для свитков, а также всевозможные атласы и карты.

– Удивительно, но я могу прочитать большинство названий! – изумленно озираясь, сказала Саптама.

– Почему… удивительно? – выдавила Двитья.

– Так ведь я из другого мира.

– Из другого? – худое личико, обрамленное засаленной косынкой, еще больше вытянулось.

– Ну да, потом как-нибудь расскажу… Странно даже то, что я знаю ваш язык, не говоря уж о письменности. Вот «Рыбы южных морей», а здесь – «История философии», «Мудрость веков», а тут «Математика в основе мироздания» – фу, ужас какой!

– Почему ужас?

– Терпеть не могу математику! – синеволосая перескочила к следующему ряду книг. – А тут сплошная физика… или химия? В общем, тоже ничего хорошего. Надеюсь, нас не заставят это учить? Мне и дома хватило.

– Ты много училась? – слабым голосом поинтересовалась Двитья.

– Не то чтобы много. Но за девять лет кое-что в мозгах осело.

– Счастливая…

Саптама удивленно обернулась и тут только увидела слезы на лице новой подруги.

– Эй, ты что, плачешь? Что случилось? А ну-ка рассказывай! – она обняла Двитью за хрупкие плечики, усадила на мягкую кушетку у стены, сама села рядом.

И Двитья, привыкшая одна справляться со своей бедой, неожиданно сдалась:

– Понимаешь, я тоже из другого мира…

– Правда, что ли?

– … который называется «сиротский приют»… Там… Нет, не хочу об этом рассказывать. Только… я совсем не умею читать, вот…

– Вас там не учили? – не смогла скрыть удивления Саптама. – Что, совсем ничему?

– Мальчиков учили грамоте… А девочек только шить, вязать, еду готовить… ну и немножко считать.

– Жесть! Это же несправедливо!

– Разве? Не знаю… Но только какая из меня принцесса? Дура безграмотная… Я так боюсь, что меня завтра же выгонят отсюда, вернут назад в приют, как только узнают… – по впалым щекам Мышки хлынули слезы.

Саптама, всегда откровенно презиравшая «телячьи нежности», не выдержала, обняла подругу крепко-крепко, стала гладить по спине да еще приговаривать – самым что ни на есть идиотским оптимистичным тоном:

– Ну что ты, что ты, никто тебя не выгонит. Если ты здесь, значит, такова воля Звезд – по крайней мере, мне так объяснили… А знаешь что, я научу тебя читать! Вот увидишь, это совсем несложно!

– П-правда? – Двитья подняла заплаканное лицо.

– Точно тебе говорю! Сегодня же и начнем! – Саптама вскочила с кушетки, подбежала к одному книжному шкафу, затем ко второму. – Сейчас выберем подходящую книжку… Ага, нашла: «Сказки морских народов». Подойдет?

– П-подойдет.

– Вот и отлично. Неси к себе в комнату. После обеда сядем вместе…

– Ой, правда, ведь скоро обед! – Двитья стала поспешно вытирать слезы. – Надо успеть отнести книгу…

– Тогда побежали!

Девчонки схватились за руки («Ну точно первоклашки!» – обреченно отметила про себя Саптама) и умчались.

Когда же дверь за ними захлопнулась, из-за стеллажа в глубине помещения вынырнул Пратак, ловец жемчуга. Выглядел он странно: губы поджаты, брови нахмурены, а в глазах – растерянность. Подождав минутку, он тоже покинул библиотеку.

Однако главное событие того дня было еще впереди. Ребята обедали, как всегда, одни: наставники все не появлялись, и вообще, создавалось впечатление, что они оставлены без присмотра, если не считать опеку домоправительницы. Все выглядели так же, как до обеда, то есть были в той же одежде, в которой приехали в замок. Только Сашта пришел уже без плаща с капюшоном; зато теперь верхнюю часть его лица закрывала повязка, на которую косились все, кроме Катурта. Когда с едой было покончено, девушки быстро встали и направились к двери, все вместе: Двитья что-то шепнула Тритье, и та согласилась-таки помочь новенькой обустроить голую комнату. Но неожиданно Панкам окликнул их:

– Девчонки, погодите!

Те разом обернулись, удивленные: парни редко к ним обращались.

– Останьтесь пожалуйста, – вежливо попросил горец. – Надо поговорить.

На что Двитья и Тритья отреагировали противоположным образом: первая смертельно побледнела, вторая мило покраснела. А новенькая села обратно за стол, буркнув что-то вроде: «Кому надо-то?» Подруги тотчас пристроились рядом.

Парни сидели напротив: Сашта рядом с Катуртом, чуть поодаль – Пратак. Панкам же, случайно или нет, оказался во главе стола.

– Ну вот, наконец-то мы в полном составе, – начал он торжественно.

На что синеволосая не преминула заметить:

– Ага, сидим по лавкам, как семеро козлят…

Горец сделал вид, что не услышал, и деловито продолжил:

– Есть предложение обсудить наш статус и дальнейшее… взаимодействие. Никто не против?

Все молчали.

– Я так понимаю, молчание – знак согласия. Отлично. Но для начала предлагаю чуть ближе познакомиться, ведь мы практически ничего не знаем друг о друге…

– Кроме главного: что все мы избраны Звездами! – вставил Пратак, зло ухмыльнувшись.

– И что все мы родились в один день и в одном месте – в Пуре, столице Амарты, – добавил Катурт.

– Правда, что ли? – округлила глаза Тритья. – Я и не знала…

– Кто бы сомневался! – съехидничал Пратак.

Тритья вспыхнула, новенькая нахмурилась, готовая заступиться за нее – чисто из женской солидарности, однако горец не дал вспыхнуть ссоре:

– Верно, мы еще многого не знаем. Но ничто не мешает это исправить. Пусть каждый вкратце расскажет о себе. Идет?

Ребята согласно кивнули, кто сразу, кто чуть помедлив.

– Есть желающие начать? – Снова тишина. – Тогда я подам пример, – улыбнулся горец. – Итак, я вырос на горе Чади Сабден, известной как Крыша Мира, в городе ашми, или горных эльфов. Как я там оказался? Точно не по своей воле. Патруль горцев обнаружил полуживого младенца на краю пропасти на границе с Амартой, пожалел, доставил в город… Меня обучали и воспитывали, как детей ашми, хоть я и не дотягивал до их уровня почти во всем. А еще, мне кажется, они изначально знали, что когда-нибудь люди придут за мной. Нет, мне никто не говорил этого, я сам почувствовал, когда меня вызвали старейшины и предупредили о возможном скором уходе. Я не хотел уходить, но с ними не поспоришь. То есть, с судьбой не поспоришь… Ашми меня звали просто «человечком», представляете? Теперь же я принц Панкам, к вашим услугам!

Следующим заговорил сидевший рядом Пратак:

– Я попал в Союз Тысячи островов, что на Южном море: рыбаки нашли младенца на берегу, отнесли служителю местного храма, а тот отдал на усыновление ловцу жемчуга с маленького острова, затерянного среди рифов. Там я и вырос. Чему меня учили? Естественно, тому, чем занимались все мальчики и мужчины на острове: нырять на большую глубину, каждый раз рискуя жизнью, и доставать редких моллюсков, что выращивают внутри своей раковины крупные чистые жемчужины… Внешне я был совершенно не похож на жителей островов и всегда чувствовал себя чужаком. Поэтому нисколько не удивился, когда за мной пришли. Вроде все… Нет! – он покосился на Двитью, сидящую на другом конце стола, и быстро, словно боясь передумать, выпалил: – Я не умею читать и писать, хотя страстно желал научиться – но на острове никто не знал грамоты…

Тут он с вызовом оглядел присутствующих – ну же, смейтесь! Однако все смотрели сочувственно, только Двитья низко опустила голову, пряча вновь навернувшиеся слезы.

– Вроде моя очередь? – прервав неловкую паузу, спросил Катурт. Затем выпрямился, расправил плечи и размеренно начал: – Шестнадцать лет назад ведуны, что живут на границе Диколесья, нашли меня в Карликовых горах, когда возвращались из поездки по городам Амарты. Я вырос в обществе старцев и лесных зверей. В отличие от Панкама, я точно знал, когда покину скит – ведуны тоже умеют читать по Звездам. Они вообще много чего знают, учили и меня: языкам, математике, истории, географии, словом, разным наукам. Кстати, меня так и звали – учеником. Я от уроков не отлынивал, поскольку верил, что в будущем эти знания мне пригодятся. К тому же в скиту больше нечем было заняться, разве что по лесу гулять.