– Преумная нашлася тута! – Вольна разбушевалась не на шутку. Присутствие Дивы действовало на нее как рогатина на медведя. – Шагай за своей девчонкой смотри, покуда сынков нет!

– В этом княжестве я могу каждого назвать своим сыном, – усмехнулась Дива нарочито самодовольно, хотя на самом деле уже чувствовала, как забилось ее сердце от волнений. – Пойдем, Рарог…

Мачеха и пасынок пошли к теремам, в то время как лебедушка продолжала слать им вслед проклятия. Нрав красавицы был известен. А Диве уже начинало надоедать, что какая-то девка непрерывно задирает ее и разговаривает с ней неподобающе. Но неопытная княгиня пока не видела способа прекратить это.

– Рарог, тебе следует избегать ее. В противном случае всегда будешь оказываться виноватым, – напутствовала Дива, знающая по опыту, как любое дело Вольна разворачивает в свою сторону. И не просто себе на пользу, а таким образом, чтобы недруги ее пострадали.

– Куда мы идем? – накуксился Рарог, видя, что они приближаются к обители правителя, то есть к гриднице.

– К нашему князю, – ответила Дива.

– Ты все расскажешь отцу? – Рарог уже видел себя наказанным.

– Ты сам ему все расскажешь. Иначе это сделает Вольна, – предвидела Дива.

– Пусть рассказывает, – пожал плечами Рарог.

– Я же объясняю: в этом случае на тебя падет тень как на виновника происшествия. Нужно первому воззвать к правде.

– Не нужно мне к ней взывать. Понеже я в любом случае окажусь виноватым, независимо от моих слов, – вздохнул Рарог обреченно. – А так еще, может, Вольна промолчит, и все затухнет само.

Дива оглядела пасынка неожиданно удивленно. Его слова задели какую-то струну ее души. Он, кажется, не надеется, что его слову кто-то поверит. Не надеется на справедливость своего отца. Было время, когда она сама, в тот момент еще глупая княжна, также опасалась нареканий со стороны старшей сестры и ее жалоб отцу, который всегда почему-то верил продуманной Велемире, а не рассеянной Диве.

– Рарог, твои показания важны, чтобы наш князь рассудил верно…

– Да не рассудит он верно, когда меня касается. Всегда я у него виноват во всем, – пробурчал Рарог себе под нос. А потом добавил неожиданно громко, – а жаловаться я не буду.

– Если она обратится к разбирательству первой, то ты окажешься обвиняемым, – Дива уже знала, как поступают все прохиндеи: затевают ссору, а потом бегут за справедливостью.

– Я не девчонка, чтоб плакаться, – повторил Рарог, упрямо встав посреди дороги. Очевидно, он решил не двигаться с места.

– Рарог…– Дива несколько растерялась. Она только сейчас поняла, что он прав. В том смысле, что она дает ему совет, который приемлем для нее, Вольны, других женщин, но не для него. Все-таки Синеус не так уж дурно его воспитал. – Что ж, поступай, как знаешь…

В гридницу Дива пришла одна, то есть без Рарога. Но и Рёрика там не оказалось. Однако не успев и порог переступить, Дива запнулась от увиденной картины. Около окна с метелкой в руке самозабвенно хлопотала прелестная девица. Дива и сама была хоть куда, но эта…Сложно вообразить, чтоб в одном человеке сосредоточилось столько изящества. Из-под тонюсенького алого венчика выглядывали длинные волосы, упругими кудрями спадающие с плеч. Большие ясные глаза, нежный румянец. Дивная фигура. А руки! Маленькие ладошки, ласково смахивающие пыль с полок. Дива замерла в ступоре. Что же это такое? Откуда берутся эти чаровницы?! Сначала величественная Вольна, теперь эта милейшая кудесница!

– Ты кто такая? – опешила Дива, приближаясь ближе к девице с тем, чтоб лучше разглядеть ту.

– Аснё, – потупив взор, служанка вежливо поклонилась.

В этот миг дверь отворилась, и внутрь проследовал мрачный Арви. Настроение у него сегодня было отвратное: Роса вновь закатила ему ревнивую сцену, на сей раз подозревая его в любви к упомянутой Аснё. Ведь теперь эта рабыня непрерывно хлопотала в гриднице, где тиун бывал чаще, чем дома.

Увидев княгиню, застывшую в немом изумлении, Арви вмиг переменился. На его лице загорелась самая любезная улыбка, какую только можно вообразить. Казалось, он сейчас прослезится от счастья, что встретил свою государыню в это утро. А Дива, не зная, у кого еще выведать подробности, решила задержаться для разговора со старым недругом.

– Выйди, – Дива кивнула девушке в сторону выхода.

Аснё почтительно поклонилась княгине и тиуну и легко выпорхнула из горницы, точно птичка.

– Арви, кто это? – проводив девицу встревоженным взглядом, спросила Дива, все еще пребывающая в изумлении. Она даже забыла узнать у тиуна, где, собственно, сам князь. Хотя именно в поисках мужа приспела в гридницу – ранним утром он покинул ее и не возвращался.

– Это Аснё…– пожал плечами тиун, принявшись радостно раскладывать по столу какие-то писания.

– Я вижу, что Аснё! Я спрашиваю, откель она здесь взялась?! – Дивой овладели неясные ощущения. И что-то подсказывало ей, что появление новой горничной неслучайно. – Кто такая?

– Она всего лишь рабыня. Синеус подарил ее князю, – сообщил тиун со скользкой улыбкой.

– Зачем?! У нашего князя достаточно прислуги! – Дива была готова рассвирепеть. Она не полагала, что Рёрик тут же влюбится в Аснё, но само присутствие этой красавицы возле мужа ей неприятно, что и понятно.

– Ну как же…Князья часто дарят друг другу лошадей, оружие, красивых женщин…Этакая девица – весьма приятный дар для любого правителя…К тому же, она девственна, точно первый снег. Мужчины такое любят.

– Ты что такое мелешь?! – заорала Дива, чуть не подавившись. – Она ему не нужна!

– Ну как же не нужна? Князь принял дар, и вот она теперь здесь, – ехидно размышлял Арви. – Значит, нужна. Мало ли как, вдруг пригодится для чего-нибудь…

– То есть, Нег уже видел ее?! Он говорил с ней?! – у Дивы даже в глазах потемнело от злости.

– Видел. Говорил. Все, как полагается. Как же иначе-то! – развел руки в стороны тиун.

– И что? Что он…– Дива запнулась, не зная как выразиться. Млава была права…Враги будут строить ей козни. Для начала с помощью красивых женщин.

– Что-что! А что он? – тиун прикрыл глаза, доверительно приблизившись к Диве. – Да княгиня же сама видит…Одного взгляда достаточно бросить на Аснё, чтобы понять об этой девушке все. Как она смотрит, как ходит, как говорит! Сущее любование. Хорошавушка…Что он должен был делать? Сослать ее на скотный двор? Да пущай княгиня сама порассуждает: такой девице место в тепле…– размышлял Арви.

– Прекрасна, как принцесса…Проклятый Синеус…

– Да какая там принцесса! Умоляю княгиню не расстраиваться! Всего лишь жалкая рабыня! Ее и незаметно-то вовсе! Будет тихонько хлопотать в гриднице! – «утешал» Арви. – Дочь Гостомысла и какая-то горничная – разве тут можно что-то сравнивать?

У Дивы прекрасное утреннее расположение умчалось, словно лисицы с горящими факелами на хвостиках. Умила тоже всего-то кухарка была, а в итоге где теперь принцесса Ингрид…

– Отправь ее в Изборск Трувору! – придумала Дива.

– Нельзя…Ой, не годится такое, – тиун покачал головой. – Так невозможно. Это ж дар князю от родного брата. Да хоть бы и не брата, а даже какого-то кагана, все равно нельзя отослать – неуважение! – нагнетал тиун.

– Тогда я забираю ее себе. Будет служить мне, – предложила Дива еще одно направление.

– Не можно такое статься, – Арви все больше настораживало, что она еще здесь и спорит с ним, а не бежит прямо к Рёрику с ревнивыми упреками. Ее сестра Роса так бы и поступила. – Сам князь распорядился ей в гриднице смотреть за порядком…

– Сам?! – Дива пошатнулась, внезапно у нее закружилась голова.

– Что такое? – Арви даже испугался, увидев, что довел княгиню почти до обморока. И поспешил усадить ее на лавку и подать мису воды.

– Ну что ж…А теперь она моя, – рассудила Дива, сделав глоток воды. – А сюда я Мираву…Или нет, лучше Добродею пришлю! – придумала Дива.

– Добродея ему не понравится…Больна грузна, – тиун все никак не мог остановиться и все больше распалял княгиню.