— Зачем же тогда его достали?

— Ребятам нужно слегка расслабиться.

Пройдя круг, фляжка исчезла так же быстро, как и появилась.

— Все равно это дрянь!

— Согласен!

Парни сидели долго. Кто ел, кто говорил, а кто-то даже затянул тихую песню.

Сколько я уже не слышал музыку? Я попытался вспомнить и единственное, что приходило мне на ум, так это день рождение Ксюши. Более полугода назад!

Судя по тому, как стихли все разговоры, прислушиваясь к песне, я не один такой.

Мы действительно перестали жить, как только попали на станцию.

Песня стихла. И все мы продолжили сидеть молча, погруженные каждый в свои мысли.

Старик спал. Некоторые из парней последовали его примеру, ведь ночь у нас была бессонная.

Я тоже решил немного поспать. Улегся прям тут, на полу, засунул руку за пазуху, чтобы достать заветный кусочек пластика с фотографией дочери.

— Сколько ей? — спросил Игнат, увидев фото.

— Девять… Было… — быстро убрал фото в карман и закрыл глаза, не желая продолжать разговор.

— Сочувствую. Это… невосполнимая потеря. Ни время, ни что-то другое никогда не облегчит боль, но… — Игнат сделал паузу, подбирая слова. — Тебе все равно очень повезло! Да, повезло! У тебя осталась жена и двое детей! Радуйся этому и береги их, как зеницу ока!

Я посмотрел на ставшего чрезмерно серьезным друга и не узнал его. В его глазах была такая печаль и боль, что я усомнился, а он ли сейчас передо мной? Как можно было все это время прятать ото всех эти чувства?

— А ты? — спросил я, сам не зная о чем.

— А я один.

Игнат отвернулся от меня и больше не говорил.

Через четверть часа помещение было наполнено разноголосым храпом. Наш несанкционированный праздник не пойми чему удался, хотя сейчас я не мог понять, а что мы праздновали? Чему радовались? Ничего ведь не изменилось!

— Это похмелье. — пробурчал Долохов. — Не пыхти так. От алкоголя всегда есть откат. Завтра все проснутся привычно хмурыми, но им нужна была эта разрядка.

Я пожал плечами и, наконец, провалился в сон.

Сон вновь был беспокойным. Я снова куда-то бежал, кого-то спасал, кого-то терял… Но проснуться у меня просто не было сил и я все сильнее увязал в своем кошмаре.

Прийти в себя мне помогла сирена и красные огни.

Вокруг была беспорядочная суета. Народ никак не мог понять, что происходит, а я начал искать старика, ведь только он мог все объяснить.

Но старика я не нашел, зато увидел приоткрытую дверь, ведущую вглубь хранилища.

Я указал Долохову на дверь и он скомандовал нескольким парням пойти проверить, что там.

Сигнализация отключилась, но парней все не было.

Последствия вчерашнего или еще сегодняшнего, ведь в этом чертовом подвале не поймешь сколько прошло времени, сабантуя исчезли в считанные минуты и парни, уже полностью собранные, с оружием наготове, ожидали возвращения разведки.

Появление одного из отправленных парней все восприняли с облегчением.

— Пойдемте! — позвал он. — Вам нужно это увидеть! Там безопасно. — добавил он, заметив стволы автоматов в наших руках.

Решили идти все вместе.

Широкие, с тусклым освещением коридоры ощутимо уходили вниз.

Спускались мы долго. Все вниз и вниз. 130 метров под поверхностью земли.

Как же мы вывезем отсюда все, что нам нужно?

В конце широкого коридора были широкие ворота, предназначенные явно не для человека, но парень, что указывал нам дорогу вдруг свернул в сторону, в небольшое ответвление, заканчивающееся большим помещением с множеством компьютеров и экранов.

Старик внимательно разглядывал что-то на экранах.

— У него снаружи куча камер наблюдения. — объяснял парнишка. — Та тварь, что преследовала нас вернулась. Рыщет теперь вокруг.

Действительно на экране крупным планом было ледяное чудовище, что преследовало нас ночью. Или просто похожая тварь.

Старик внимательно за ней наблюдал, а потом нажал несколько кнопок, отчего на экране появилось перекрестье прицела. Еще несколько нажатий кнопок и тварь дернулась, припала к земле, отползая за скалы.

— Чего ты не добьешь ее? — возмутился Игнат, забыв, что старик не понимает нас. — С таким оружием ты ж ее грохнуть можешь! А теперь она затаится и будет поджидать нас снаружи!

Старик внимательно посмотрел на него, а потом молча ткнул пальцем в один из экранов.

— Черт, ясно. Ну тогда мы очень вовремя прибыли.

— Что? Что там? — спросил я.

— Ёмкость батареи у оружия настолько уменьшилась, что хватает на несколько десятков выстрелов. Затем нужен полный цикл зарядки. — пояснил Игнат. — Скоро и вовсе сдохнет и хранилище останется без оружия. Нам бы поскорее убраться отсюда, пока мы можем отогнать тварей подальше.

— Значит, нужно поторопиться!

— Игнат, остаешься здесь! Следи за экранами. Гоняй тварь. Может уйдет.

— Маарюк! — неожиданно зло произнес старик. — Мааргрюг!

— Маргрюк? Что это значит?

Старик ткнул в соседний экран, который минуту назад показывал пустынные скалы, а сейчас по нему карабкалась тварь.

Старик снова сделал несколько выстрелов в тварь и та скрылась за огромным валуном.

— Слушай, — начал я. — Игнат проследит за ним.

— Лех, он же не понимает тебя!

— Игнат. — я ткнул пальцем в парня, а потом в себя. — Лёха.

Старик кивнул и повторил по очереди показывая на нас:

— Игнат. Леха. — затем показал на себя. — Уле.

— Уле. — кивнул я, приложив руку к его груди.

Затем я долго, нужно и отчаянно жестикулируя пытался объяснить, что Игнат присмотрит за постом наблюдения и будет отгонять тварь, а Уле должен помочь нам с хранилищами.

Конечно, он понял. Все понял. Что может понадобиться двум десяткам русских военных на богом забытом острове? Конечно хранилище. То, что он охранял в течение двадцати лет. Смысл его жизни.

Уле просто кивнул и вышел из помещения. Мы поспешили за ним.

Старик подошел к широким воротам, что мы видели, когда шли сюда и приложил кусочек невзрачного пластика к выступу в стене. Последовал звуковой сигнал, а затем раздался такой скрежет металла, словно эти ворота не открывались много десятков лет.

А ведь так оно и есть. Помещение с хранилищами было законсервировано много лет.

Когда скрежет затих перед нами открылось огромное помещение с четырьмя гигантскими контейнерами внутри. Помещение было настолько колоссальным, что перехватило дух. Неужели наши предки пару сотен лет назад смогли воздвигнуть в недрах мерзлой земли такое? Насколько я помню, потребности в сохранении семян у них не было. В то время сельское хозяйство было в расцвете сил. Тогда зачем? Неужели вероятность ядерной войны была настолько велика, что они боялись потерять все?

Как бы там ни было, я благодарен им за это. С таким наследием мы точно выживем.

— Это что, все семена, что ли? И как мы все это потащим? — спросил Долохов. — Я думал тут несколько ящиков, а тут…

— Давай для начала посмотрим, что здесь. — сказал я ему и отправился к первому контейнеру.

В массивной двери хранилища было углубление, в котором лежал планшет старого образца. Я взял его и экран тут же загорелся, выдавая графики с данными этого контейнера.

Первое хранилище, как и предполагалось, оказалось банком семян. Многие годы здесь хранились десятки тысяч сельскохозяйственных культур, ожидая, когда мы сможем очистить почву и снова начать выращивать пищу.

Но, правительствам всех стран было не выгодно вкладывать деньги в подобный проект. Ведь проще сделать синтефабрики и агробашни, чем вкладывать ресурсы на восстановление планеты.

В этом наша ошибка! Нам всегда кажется, что время еще есть, что вот прямо сейчас можно расслабиться и не думать об этом, что кто-то другой обязательно все исправит. Но это не так! Не придет никакой спаситель и не исправит то, что натворили мы. Потребительский образ жизни привел нас к тому, что мы стали жить практически на помойках. Это наша вина и мы должны были сами все исправить, но время упущено. Атмосфера нашей планеты с каждым днем становится все ядовитее. Свалки разлагаются, высвобождая все больше яда и радиации.