– Спасибо, – тихо благодарит Дивер. Так тихо, словно благодарить кого-то – стыдно.

Он вяло разворачивается ко мне. Его лицо стало болезненно бледным, а тело покрылось испариной. Он выглядит так, будто скоро потеряет сознание, но его взгляд остается таким же тяжелым и испытующим.

– Как ты оказалась на том пустыре?

Похоже, начался допрос. Нервно сглотнув, решаю отвечать честно, чтобы не отхватить пулю. Одному богу известно, на что еще способен такой человек, как Дивер.

– Это была моя работа: доставить посылку на указанный адрес. Я – курьер в почтовом офисе, вот и все.

Дивер молчит – наверное, обдумывает мой ответ. И лучше бы мне заткнуться, но проклятое любопытство берет над разумом верх и заставляет меня продолжить:

– Что было в коробке?

Сощурившись, он поднимает взгляд и смотрит мне прямо в глаза. Ощущение, словно он способен проникнуть мне в мозг и прочесть все мысли. Я будто под полиграфом.

– Это не твое дело, – грубо отмахивается Дивер и отсаживается, устало откинувшись на стенку трейлера. – Откуда у тебя вообще эта коробка?

– Нет, это и мое дело тоже, – осмеливаюсь я возразить. Наверное, временная слабость Дивера придает мне храбрости. – Ведь это я доставила посылку, и из-за этого пострадали люди! Я хочу знать.

Нахмурив темные брови, он устало опускает веки и выдыхает:

– Это было послание.

– Какое послание? От кого? – не унимаюсь я.

– Теперь моя очередь, Изабель. Откуда у тебя чертова коробка?

– Мне дал ее какой-то чувак в школе. Обычно я так не работаю… Но он дал конверт с деньгами, и я…

– Стоп, – он открывает глаза. – Что за чувак? Он ходит с тобой в школу?

– Какой-то мальчик, я его не знаю. Он выглядел младше меня. Смуглый, темные короткие волосы…

Стоит ли мне сдавать Диверу этого парнишку? Я ведь не знаю, что он собирается с ним сделать! Он может избить его, как того Рика на пустыре, или запугать, как меня, или, может, и вовсе убить! А я не хочу быть в ответе еще и за это. Я уже достаточно напортачила в своей жизни.

– Конкретнее. Опиши пацана конкретнее. – Дивер начинает раздражаться, но я вижу, что сил у него остается только на то, чтобы держать в руке пистолет.

– Черт, Дивер. Парню лет четырнадцать, не больше… Что ты с ним сделаешь, если найдешь?

– Это не твоя забота, Изабель. Просто скажи, кто он. И ты сможешь уйти.

Я помню про татуировку на ладони того парня. Безусловно, эта информация будет полезна Нейтану Диверу. Но, черт возьми, я не могу заставить себя сказать ему об этом. Не хочу, чтобы он прикончил этого парня. Или кого-то еще. Я просто сделаю вид, будто ничего не знаю.

– Это все, что я помню, Дивер, правда, – говорю я, опустив взгляд.

Я ведь не должна чувствовать вину за то, что обманываю преступника, который угрожает мне пистолетом? Но в то же время я не чувствую, что поступаю правильно. Вся ситуация ужасна, и поступить правильно здесь невозможно. Парень, который передал мне посылку, тоже явно замешан в грязных делах, как и Дивер. К тому же он и меня подставил!

– Черт… – досадливо бормочет Нейтан. – Должно же быть что-то… – Он прислоняет голову к стене и закрывает глаза. – Принеси воды… пожалуйста, – каждое слово дается ему с трудом, особенно последнее.

Я отхожу на несколько секунд за своей сумкой, возвращаюсь и протягиваю Диверу бутылку. Взглянув на него, я вижу, что он сидит в той же позе, с закрытыми глазами. Но его лицо уже спокойно, а брови не нахмурены. Кажется, будто он уснул. Но у меня в голове все еще звенит его предупреждающий выстрел, и боюсь уйти так просто.

– Дивер? – зову шепотом в надежде, что он уснул, и я не услышу ответа.

Тишина. Был жуткий вечер. Он потерял много сил из-за ранения и побега. Должно быть, он и правда уснул? Я наконец решаюсь. Оставляю бутылку на столе и хватаю сумку. Медленно и тихо выскользнув на улицу, я со всех ног пускаюсь прочь.

Пробежав несколько минут, я понимаю, что погони нет, и останавливаюсь. Ноги дрожат от напряжения, и такое чувство, что легкие вот-вот разорвутся внутри меня. Надо сделать передышку: я не смогу преодолеть двенадцать миль пешком. Надо выйти на шоссе, а там – поймать попутку до города.

Тянусь к карману, чтобы достать телефон и включить на нем фонарик, но вспоминаю, что он так и остался у Дивера.

«Черт!»

Проклиная себя за это, понимаю, что возвращаться за ним глупо: собственная жизнь мне дороже. И вот я стою темной ночью посреди леса в полном одиночестве и пытаюсь понять, в какую сторону идти.

Спустя какое-то время мои глаза начинают привыкать к темноте, и я различаю следы шин на земле. Точно! Я ведь привезла сюда Дивера на угнанной машине. Идя по следу, наконец выхожу к проселочной дороге, а затем – на шоссе. Но оно пусто: видимо, уже глубокая ночь. Первая машина – серый седан – появляется на нем лишь спустя много времени и, к счастью, заметив меня, останавливается.

За рулем лысый мужчина лет пятидесяти. Он говорит, что направляется через город на юг штата и что может довезти меня до центра. Садиться в машину к незнакомцу посреди ночи – полное безумие. Но остаться с Дивером было бы еще хуже, поэтому я соглашаюсь и сажусь, сжав на всякий случай в кармане куртки перцовый баллончик. К счастью, мужчина оказывается неразговорчивым и не задает вопросов. Как и обещал, высаживает меня в центре, и оттуда я добираюсь до дома пешком.

Забираюсь в свою комнату так же, как и выходила из нее вечером, – через окно. Я чертовски хочу помыться и поесть, но сил на это у меня нет. Ложусь в кровать прямо в грязной одежде и только в этот момент ощущаю каждой клеточкой своего тела, насколько истощена.

Я все думаю о Дивере. Он ведь просто уснул? Он ведь не потерял сознание? Что, если я оставила его умирать? Но какого черта меня это волнует? Этот психопат размахивал перед моим лицом своей пушкой, заставил угнать чью-то машину, запугивал и стрелял в меня! А еще отобрал самое важное – мобильник. Но я заснула раньше, чем успела ответить на свои вопросы.

Изабель

Two Feet – I Feel Like I’m Drowning

Меня будит глухой стук:

– Изи, ты еще спишь?! – слышу я возмущенный голос тети Рейли из-за двери. Ручка дергается, но я с вечера закрыла дверь на щеколду.

Только проснувшись, вспоминаю вчерашний день и осознаю, что это был не сон. Сразу же вскакиваю с кровати и отпираю дверь.

– О боже! Который час?!

– Уже без четверти восемь, – отвечает она, и я ловлю ее недоумевающий взгляд на себе. – Господи, это что, кровь?!

Поворачиваюсь к большому зеркалу в углу и вижу: я все еще во вчерашней одежде, куртка на мне и в какой-то грязи, светлые волосы жутко растрепаны, серо-голубые радужки глаз тонут в болезненно красных белках, а на шее – следы крови.

Я молчу, не зная, как объяснить это тете. Не стану же я рассказывать ей про Дивера. Или кому-либо еще. Тогда мне придется объяснять и то, каким образом я оказалась на проклятом пустыре и почему вообще помогала этим преступникам!

Принимаю самое глупое, но единственное подходящее сейчас решение – проигнорировать ее вопрос, пока не придумаю хорошее объяснение.

– Ты не могла бы подбросить меня до школы? – прошу я, не в силах даже смотреть Рейли в глаза. – Уже не успею на велосипеде… – и тут вспоминаю, что велосипед оставила на том проклятом пустыре.

«Черт!»

Тетя в ответ едва заметно кивает, продолжая недоумевающе разглядывать меня. Неловко и хочется провалиться сквозь землю от ее взгляда.

В школу едем в тишине и привычном между нами напряжении. Ехать еще минут десять. Смотрю в окно и надеюсь, что тетя так и не заговорит, потому что я до сих пор не знаю, как объяснить ей все. Когда тишина становится невыносимой, включаю радио.

Играет какая-то попсовая заставка, а затем диктор бодрым голосом объявляет: «Доброе утро, жители Хеджесвилля! Но не такое уж и доброе для жителей восточного района, где ночью произошла перестрелка, в ходе которой погиб один местный житель и ранено двое полицейских. По версии полиции, убитый был членом местной преступной группировки. В его убийстве подозревается другой ее участник, скрывшийся во время перестрелки. Как сообщает департамент шерифа, преступник – белый мужчина двадцати лет, высокого роста, плотного телосложения, темные короткие волосы. Особые приметы: множество татуировок, одет в джинсы и кожаную куртку, вооружен и очень опасен. Полиция просит граждан быть осторожнее и проявлять бдительность, потому что подозреваемый – Нейтан Дивер – все еще на свободе…»