Оказалось, что неизвестными, со стороны АЭС, было прорвано ограждение. Проникнувшие на территорию люди, использовали гранатомет «РПГ-7», дважды выстрелив из него по антеннам. Отстрелянная труба лежала прямо в грязи. Обе ракеты попали в цель, но само собой серьезного вреда не причинили за счет структуры самой антенны.

Был введен режим «боевой тревоги». Подняли всех, начиная от собственного гарнизона, вплоть до расквартированного неподалеку «Барьера».

Одного взгляда хватило, чтобы понять — все это пустышка. Отвлекающий маневр. Стрелять из гранатомета по такой громадине как «Дуга», это примерно то же самое, что бить из рогатки по слону.

Не раздумывая, я направился к прорванной ограде. Судя по всему, ее вскрыли с помощью болтореза. Так уж получилось, что в этом месте, был участок ограды из сетки-рабицы, с кольцами колючей проволоки. Бетонную ограду частично перенесли дальше.

Протиснулся в дыру, увидел следы от подошв. Кажется, их было двое.

Выхватив пистолет, я двинулся вперед.

Осенние заросли все еще были густыми, спрятаться там не составляло никакого труда. Вокруг пестрели все оттенки желтого, оранжевого цветов, но так же стояло и много деревьев с зелеными листьями.

Черт его знает, откуда они пришли… Прислушался — полная тишина!

Само собой, устроив переполох, они поспешили свалить подальше, чтобы не попасться. Где они раздобыли гранатомет? Это же не игрушка, такой в гастрономе не купишь!

Но даже не это не главный вопрос. Зачем вообще было нужно стрелять из РПГ по антеннам? Чтобы она рухнула, нужно сделать, по меньшей мере, выстрелов двадцать, а то и тридцать. И то не факт. Проще подложить мощную бомбу под одну из опор. Где тут логика?

То, что это отвлекающий маневр, понятно. Но почему сейчас? Ради чего?

Ответов не было.

Дальше идти было бессмысленно, поэтому я вернулся обратно к «Дуге».

Да-а, когда Черненко приедет, если еще не приехал, он будет неприятно удивлен. Выходит, дерьмово охраняют «Русского Дятла», раз посреди белого дня прямо во время работы, по нему жахнули из гранатометов…

Я пробыл на станции больше трех часов. Вскоре появился Черненко, все-таки сдержал слово и прибыл на объект. Это меня приятно удивило — думал, он теперь чисто кабинетный начальник.

Увидев меня, он махнул рукой.

— Товарищ полковник…

— Алексей, что тут случилось? — перебил он, глядя на поврежденный участок металлоконструкции. Оказалось, что оторвало два вибратора — один повил на антенне, а второй валялся прямо на песке, сильно деформировавшись то ли при падении, то ли при попадании ракеты.

— Отвлекающий маневр. Я как раз находился на КПП, когда это случилось. Отчетливо видел два маломощных взрыва. Как вы уже поняли, стреляли из ручных гранатометов. Затем они удалились. Я рванул по их следам, но разве там можно что-то понять?

— Отвлекающий маневр? — нахмурился полковник. — Зачем?

— Понятия не имею. Те, кто нам противостоят, хорошо организованы. Действуют нестандартно.

— Пострадавших хоть нет?

— К счастью нет. «Дуга» вполне работоспособна. Думаю, нам просто дали понять, что если они захотят, они смогут.

Полковник глубоко задумался. Видно было, что в голове идет напряженная работа — он мужик сообразительный, версии строит на ходу.

— Так… Ладно, — отозвался он. — Мои люди разберутся, пусть вспомнят былую молодость. А ты сейчас свободен, через два часа встретимся у колеса обозрения!

Я не стал возражать — толку от меня здесь действительно не было никакого. Осматривать периметр — это как раз задача для бойцов Барьера. И вообще, я устал как собака.

До Припяти добрался на служебной машине — меня любезно подкинули почти до самого города. А дальше автобус, десять минут и я уже захожу в собственный подъезд. Машинально заглянул в наш почтовый ящик, но внутри было пусто. Не знаю, хороший это признак или плохой. Наверное, еще все впереди!

Когда же я открыл дверь в квартиру, то застыл от изумления. Юлька была дома…

— Юля? — не веря своим глазам, пробормотал я, затем облегченно выдохнул. — Солнце! Ну, слава богу…

Разом стало как-то легко и тяжело одновременно. Нахлынул целый веер эмоций — сложно сказать, что именно я сейчас испытывал. Это был и стыд, и радость. Облегчение. И еще злость оттого, что все это случилось из-за моих не обдуманных действий.

Мне было очень неловко смотреть в глаза своей любимой, но в один миг, все как-то отошло на задний план. Само собой получилось, что мы двинулись друг к другу почти одновременно. Я крепко обнял ее, прижал к себе — она сделала тоже самое.

— Прости меня! — тихо произнес я, затем повторил это еще несколько раз. — Прости! Прости меня! Прости, что допустил. За то, что тебе пришлось пережить. Никогда себя не прощу!

— Ты тут совсем ни при чем… — так же тихо ответила она. На ее глазах тоже выступили слезы. — Все хорошо… Уже хорошо.

Из-за угла тихонько выглянула мама с Кирюхой на руках. Глаза у нее мокрые, на щеках слезы радости. Она просто стояла и улыбалась, глядя на нас. Слова в такой ситуации однозначно были лишними.

Возможно кто-то скажет, что я сопли распустил, а я отвечу — идите вы в задницу! Сначала испытайте подобное на своей шкуре, а потом поговорим!

Потом Юля вновь забрала сына к себе. Стоит ли говорить, как она по нему соскучилась и как переживала за него все эти дни? Скорее всего, о себе она не думала, только о сыне и отце, в которого стреляли, считай, прямо у нее на глазах.

Само по себе пришло осознание, что я не хочу знать того, что ей пришлось пережить. Все было понятно без слов.

Кирилл, увидев маму, сразу же оживился. Все эти дни он был какой-то вялый, малоактивный. Мне он радовался не так — ну оно и понятно, сразу после его рождения мне снова пришлось ехать в Москву, да и все последующие встречи тоже были наскоком. Даже такому малышу было тяжело без мамы, все-таки связь между ребенком и матерью крайне важно, кто бы там что ни говорил. И сейчас, все резко изменилось.

— Юль… Почему они тебя отпустили? — спросил я, когда мы прошли в гостиную и сели на диван.

— Я не знаю… — устало вздохнула она. Вид у девушки был вымотанный, но счастливый. — Сама не поняла, что произошло. Два часа назад меня вывели из подвала, посадили в машину и привезли к дому. Развязали руки и просто отпустили. Даже ничего не сказали. Даже понять ничего не успела, как машина уже унеслась прочь. Белая «Волга», кажется.

Я сжал кулаки.

— Как они с тобой обращались? Тебе делали больно?

— Все хорошо. Держали в каком-то подвале, но там было тепло и чисто. Меня кормили, поили, но никуда не выпускали. Никто со мной не разговаривал. В самом начале дали магнитофон, на нем была запись с искаженным голосом. Точно уже не помню, что там было, но мне сказали, чтобы я не волновалась. Мне придется провести в подвале пять дней, и если не будет проблем, отпустят целой и невредимой. Магнитофон я разбила об стену на второй день. Я вообще, многое сломала в том подвале.

— Все, все… Забудь, как страшный сон! — я обнял и ее и Кирюху. — Больше такого никогда не повторится! Я увезу вас отсюда, там, где вы будете в безопасности. В том, что все это произошло, только моя вина. Эти люди решили мне отомстить за то, что я не дал им устроить аварию на электростанции. Мне дали новое задание и так получилось, что я им сильно мешал, поэтому они похитили тебя, решив связать мне руки. Я искал их повсюду, пытался понять, как тебя найти. Но они все продумали наперед. Эта неделя в Припяти была самой тяжелой в моей жизни, но я обещаю, что все сделаю для того, чтобы подобного больше никогда не повторилось.

— Я знаю… — тихо ответила она, посмотрев мне в глаза. Затем вздрогнула, словно что-то вспомнила. — А что с папой?

— Не переживай! Он лежит в больнице. Тем вечером, когда все случилось, он был ранен, но сейчас его жизни ничего не угрожает. Он под контролем врачей и уже идет на поправку.