С колотящимся сердцем, практически на ощупь, прокралась через затемненный тренажерный зал в сторону коридора. Каждый скрип и шорох эхом отдавался в ушах.

— Ангелина Константиновна, — с нескрываемым волнением и испугом, звала меня Алла Викторовна, — Вы в порядке?

— Что со мной будет? — фыркнула в ответ, не испытывая к ней ни капли уважения.

Если по наивности первое время я ждала от этой женщины сочувствия и помощи, то после одного эпизода, она для меня перестала существовать.

Года два назад мы с Муратом очень сильно повздорили из-за Карины. Эта «ночная бабочка» настолько обозрела, что заняла одну из комнат в доме и полоскала свои телеса в нашем бассейне.

Так вот, я стояла около лестницы и кричала на мужа, требуя убрать его ручное домашнее животное из нашего дома. Мурат сперва орал в ответ, потом тряс за плечи, а следом откинул от себя, и я кубарем полетела вниз. Как итог, перелом руки, очередное сотрясение, множественные ушибы. Находясь в отчаяньи, вызвала полицию в намерении засадить этого урода. И что вы думаете? Приехали эти защитники даже быстрее скорой, оглядели дом, затем меня. Ознакомились с документами, поняли, что я жена и отказались принимать заявление. На мои крики и угрозы, они пригрозили мне штрафом или арестом. Сами того не понимая, полицейские лишили меня любой надежды и веры в справедливость. С отвращением наблюдала, как Мурат сует им в карманы деньги, а Алла Викторовна горячо убеждает, что я напилась и оступилась…

Не перевариваю эту продажную стерву, готовую целовать ботинки моего ублюдка-мужа за кругленькую сумму. Но зато «собачонку» я выжила, сыграла на очередном приступе любви Мурата, и Карина свалила с моей территории…

— Видимо что-то с трансформатором… — объясняла экономка, словно я спрашивала ее предположения.

— Ну так решите эту проблему, меньше слов, больше дела — рявкнула, заходя в гостиную и окидывая ее недовольным взором.

— Да, сейчас, — засуетилась она доставая из кармана телефон, — Страшно-то как…

— С чего это? — усмехнулась, плюхаясь на диван и рассматривая предзакатное небо.

— Как же, — удивилась она, — Дом такой большой, нас двое, да и камеры не работают…

Больше я ее не слушала, будто провалилась в какой-то вакуум. Отсутствие света и камер наблюдения дало мне проблеск надежды на то, что я смогу раскрыть правду о незаконной деятельности моего мужа. Стоило лишь проникнуть в его кабинет. Глупо полагать, что он весь компромат оставил на столе, но всё же…

С каждым новым шагом приближающим меня к заветной двери, я боролась с сомнениями и страхами, закрадывающимися в мою душу. Внизу суетилась и кудахтала Алла Викторовна, а я сославшись на необходимость принять душ, пошла наверх.

Добравшись до кабинета мужа, почувствовала, как по венам пронеслась волна трепета и решимости. Стараясь не шуметь, осторожно отворила дверь и проскользнула внутрь. Комната была окутана полумраком, освещал ее лишь слабый свет заходящего солнца, пробивавшийся сквозь шторы. Действовать нужно было быстро.

Руки дрожали, когда я торопливо и осторожно выдвигала ящики стола и рассматривала документы в поисках каких-либо улик. Тишина давила, усиливая звук моего учащенного сердцебиения. Время, казалось, растянулось, пока я тщательно просматривала каждую бумажку.

Замерла, когда в самом низу, оказалась не очередная полка, а небольшой сейф. Сердце чуть не остановилось, а я интуитивно напрягла слух, пытаясь уловить хоть малейший шорох или признак движения. Но кабинет наполняли лишь мое собственное сбитое дыхание и слишком громкие удары сердца. Сев на корточки, первым делом набрала дату рождения Мурата. Механизм слишком громко известил о неверной комбинации. Вздрогнув, и бросив затравленный взор на дверь, попробовала вновь. Ввела дату нашей свадьбы. Наивно, но попробовать стоило. Далее дата моего рождения, опять мимо. А после… Дата рождения Сабиночки. Никогда бы не подумала, что муж так сентиментален и неосмотрителен. Замок щелкнул, извещая об открытия.

Просматривала новые бумаги, с округлившимися глазами.

В моих руках были финансовые отчеты, подробно описывающие сомнительные операции и схемы ухода от налогов. Так же была загадочная переписка с различными личностями. Они использовали клички и сообщения явно были зашифрованы.

В моих руках был шанс раскрыть правду и освободиться от Мурата. Быстро достав свой телефон, фотографировала всё подряд. На последнем документе рука дрогнула, а буквы совсем поплыли. «Договор на оказание образовательных услуг….», Саби, моя милая крошка ходит в частный детский сад. Но я не могла себе позволить расклеиться, быстро запечатлела и его, чтобы потом внимательно изучить. После, вернула всё на место и практически бегом рванула в свою комнату. Страх и адреналин пропитали каждую клеточку моего тела, разгоняя кровь быстрее и подталкивая к более смелым поступкам. Стоило войти в комнату, как дали свет. Наспех приняв душ, оделась и спустилась вниз.

До сих пор не верила, что решилась на это. Только теперь осознала, как рисковала и что камера могла заработать в момент, когда я рылась в сейфе. Страшно даже представить, чем бы это для меня закончилось. Но я не жалею, что решилась. Теперь у меня есть шанс, зацепка, ниточка к моей девочке. Я смогу узнать, в какой детский сад она ходит, смогу наблюдать за ней, пусть тайно, но видеть ее вживую. Под камерами просматривать фотографии документов не решилась, теперь мне нужно быть еще осторожнее и ласковее с Муратом.

— Ты дома? — как только Катя приняла вызов, спросила требовательно, заходя в гараж.

— Да, с виноградным напитком тоскую под турецкий сериал. Он свалил в море, а она его ждет который год на берегу — завистливо пропела Катя.

— Так в чем проблема? — поддела ее, — Чеши на речной вокзал и выбирай себе любого моряка.

— Ой, отстань, а? — рассмеялась она, — А ты чего?

— К тебе еду. — предупредила ее, уже оказываясь в салоне авто и открывая ворота.

— Пошла в магазин еще за одной бутылкой, — хмыкнула подруга понимающе.

По дороге к Катерине, написала Мурату о том, что поехала к подруге. Получив указание возвращаться домой не позднее девяти часов, ускорилась. Времени катастрофически не оставалось.

— Я быстро и по делу, — стоило мне перетупить порог ее квартиры, проговорила торопливо.

— А чего так? — расстроилась Катя, счастливая улыбка сразу померкла на ее симпатичном лице. Мне даже стало жаль подругу, столько радости и предвкушения там было минутой ранее.

— У меня есть компромат на Мурата, — непонятно кого боясь, но все же понизив тон, выпалила, практически не дыша, — Но я ничего в этом не понимаю. Перешлю тебе на всякий случай всё что удалось найти. Мало ли, чтобы у тебя тоже было. — пробормотала, заходя в «Галерею» и выделяя необходимое, — Да и удалю у себя, вдруг он в телефон мой полезет.

— Хорошо, — моментально подобралась Катерина, становясь серьезной, — Я подумаю, кто мог бы нам помочь. Одни мы не справимся с ним…

— Это да, — кивнула рассеянно, — Я даже представлять боюсь…

— А ты не бойся, — оборвала она меня. — Будем барахтаться до последнего. Всё равно должна же быть эта чертова белая полоса когда-то.

— Да, — согласилась с ней, хотя всё равно настроена была более пессимистично, нежели Катя. Мы так и стояли в полумраке ее маленького коридора, будто заговорщики. — Я приеду к тебе в понедельник утром. Мне нужно будет алиби.

— То есть? Какое? — нахмурилась она, насторожившись.

— Я нашла договор с детским садом. Хочу съездить проверить, туда Сабина ходит или нет. Но открыто появиться возле него я не могу, — объяснила подруге свои планы.

— Поняла, — кивнула она уверенно, — Сделаем.

— Я тебя люблю, — импульсивно выпалила, обнимая Катю.

— Я тебя тоже, — сорванным голосом выдохнула подруга. От чего у меня в душе разлилось тепло.

Но больше тянуть было опасно и, распрощавшись с Катериной, я рванула домой. Мурат остался мной доволен.